Читать интересную книгу Прыжок рыси - Олег Приходько

— Алексей Борисович, а нельзя ли без преамбул? Смерть журналиста вызвала общественный резонанс. Для вас не секрет, что я пообещал принять все меры к скорейшему расследованию убийства Козлова. Вы мне пообещали назвать имя убийцы к выборам, так?

— Безусловно верно.

— Завтра я намерен выступить перед избирателями в прямом эфире. Вопрос этот, как вы понимаете, мне будет задан. И с этой точки зрения наша с вами встреча, как вы выразились на своем прокурорском языке, действительно ЗАКОНОмерна.

Федин перелистывал какие-то документы, перекладывал их из одного отдела папки в другой, словно лектор, потерявший нужную шпаргалку.

— Константин Григорьевич, — прижал он наконец папку ладонями и поднял на Гридина прищуренные из-за солнечного света в окно глаза. — Я должен с вами поговорить, прежде чем дать ход информации об убийстве гражданина Козлова,

— У вас есть такая информация?! — занервничал Гридин. — В таком случае что вы, извиняюсь, вола за хвост тянете? Не иначе, убийца мертв?

— Почему?..

Гридин вздохнул, постучал карандашом по столу.

— В привычку вошло.

Федин улыбнулся, обнажив желтые, как у коня, зубы.

— Нет, нет, — тряхнул он кудрями, — в данном случае есть все основания полагать, что мы имеем дело не с трупом. Пока. Если нужны подробности — в приемной сидит следователь по особо важным делам Артур Макарович Ленциус. С протоколами и актами экспертиз.

— А без подробностей? Кто его убил?

— Невеста, с которой они расстались незадолго до этого.

— То есть вы хотите сказать, что это бытовое убийство?.. «На почве ревности?..» или как оно у вас там классифицируется?

Федин помолчал, снова пошелестел бумагами.

— Не совсем. Но для того, чтобы установить причину, нужно задержать убийцу.

— Так задержите, черт возьми!

— К сожалению, она скрылась.

Гридин едва не рассмеялся прокурору в лицо.

— Ну-у, еще бы!.. И кто же это?

— Нелли Грошевская.

— Корреспондент телевидения? — удивился Гридин.

Федин склонил голову набок и пристально посмотрел губернатору в глаза.

— Что вы, черт подери, так на меня смотрите?

— Не надо волноваться, Константин Григорьевич. Мы здесь одни, прослушивающей аппаратуры я с собой не ношу. И потом, нет ничего непоправимого. Заказное убийство — это одна статья; в состоянии аффекта, неосторожное, как результат превышения необходимой самообороны — совсем другое. От высшей меры до, можно сказать, нуля. И совсем другой общественный резонанс.

Нагловатый тон начинал Гридина раздражать; спрятав руки под стол, он крепко сжал кулаки.

— Вы мне расскажите все по порядку, Алексей Борисович. И, если можно, без загадок, Я понимаю: «закон — что дышло, куда повернешь, туды и вышло». Но все же, что я должен говорить на пресс-конференции?

— Хорошо. Я расскажу вам все, как есть, а вы уж решите, говорить ли об этом на пресс-конференции… Итак, представлять Павла Козлова как журналиста вам, видимо, не нужно. Его резкие клеветнические нападки…

— Не будем, не будем, — махнул рукой губернатор. — Резкие — да, а содержание в них клеветы нуждается в объективной проверке.

— Тогда — тем более, — оживился прокурор. — В последние четыре года, совпавшие с вашим, Константин Григорьевич, пребыванием у власти, журналист Козлов сотрудничал в газете «Губернские ведомости». Ваш приход он воспринял, мягко говоря, отрицательно. До этого вы возглавляли обком, находились в родственной связи с высокопоставленным в партийных кругах лицом. Козлов, проживавший в Сутееве, наблюдал за вами во время пикников, к тому же о многом был наслышан от своего деда, бывшего главбухом Сутеевского рыбсовхоза. И умершего, кстати, в результате инфаркта, полученного в борьбе с бесчинствами обкомовского начальства. От прежнего партийного руководства уже никого не осталось. Кроме вас, Константин Григорьевич…

— Вы обо мне рассказываете или…

— Попрошу не перебивать! — неожиданно повысил голос прокурор. — Вы просили все по порядку, так послушайте!..

Гридин хотел возразить, но вдруг онемел и почувствовал дикое, неестественное напряжение, нарастающее по мере рассказа прокурора.

— Я говорю о тех причинах, которые побудили журналиста Козлова Павла Сергеевича, убитого в ночь со второго на третье марта сего года, обратить против вас и вашего окружения весь пафос своих критических статей. Если вы считаете это несущественным — можем опустить. Но тогда, боюсь, все остальное покажется вам необоснованным.

— Продолжайте.

— Так вот… Не кажется ли вам подозрительным тот факт, что история с покушением на вас, истолкованная Козловым в 1992 году как фальсификация, начинает повторяться? Не дадут ли последние покушения основания для изменений в кадровой политике и использования методов «силового давления»? Первый вопрос, который обычно встает перед следствием: «Кому это выгодно?» В данном случае — кому было выгодно убрать журналиста накануне выборов?..

— Не хотите ли вы сказать…

— Минуту! То, что я хочу сказать, я скажу. Что должен подумать любой, мало-мальски здравомыслящий человек о сложившейся ситуации? Что смерть Козлова, известного своими нападками на губернатора, повредит ему на выборах. Повредит, а не поможет. А значит, его убийство — это, образно выражаясь, выстрел в губернатора Гридина, не так ли? Очередное, так сказать, покушение. На демократию и власть в одном лице. Ловко?

— Какое отношение я имею к его невесте?

— А вот с этим вопросом, Константин Григорьевич, я к вам и пришел.

— С каким вопросом? — окончательно сбился с толку Гридин.

— Где она скрывается?

— Кто?

— Грошевская Нелли Алексеевна,

Гридину казалось, что он спит и видит все это во сне.

— Вы пьяны? — догадался он.

— Нисколько.

— Тогда я прикажу вызвать специализированную психиатрическую помощь! — вскричал Гридин. — Вы думаете, какие вопросы мне задаете, или перепутали кабинеты?!

Всем своим обликом Федин выражал спокойствие грифа, парящего над трупом и уверенного, что добыча от него не уйдет,

— Прошу вас сесть, успокоиться и ответить на мой вопрос. Если он прозвучал недостаточно корректно, могу уточнить: где в настоящее время находится ваша дочь, урожденная Маликова, она же — удочеренная Алексеем Фадеевичем Ветлугиным в 1975 году Ветлугина Нелли Алексеевна, после замужества — Грошевская? Так понятнее?..

Вязкая тишина заложила Гридину уши. Он позеленел, уцепился за край стола и жадно, как выброшенная на лед рыба, хватал ртом воздух.

Прокурор, движения которого из суетливых стали вдруг размеренными и точными, вылил в стакан минеральную воду.

— Выпейте. Или вызвать специализированную кардиологическую помощь? — не удержался от сарказма.

«Вот оно… вот оно… вот оно…» — стучало в голове Гридина, и кроме этого рокового «вот оно» — ни мысли, ни чувства, ни воли что-то сказать, на что-нибудь решиться.

— Я не знал… не знал!.. — прошептал он, удивляясь скорости вращения люстры на потолке.

— Ну, ну, ну, Константин Григорьевич, — улыбнувшись, покачал головой Федин. — Знали, мой дорогой, знали. И денежки регулярно перечисляли на счет внебрачной дочери. Больши-ие денежки!.. Сейчас мы выясняем, при каких обстоятельствах погибла Софья Рафаэловна Маликова, но это, как говорится, дело времени. Ее уже не вернешь. А вот девятьсот шестьдесят тысяч долларов, которые лежат на зарубежных счетах Нелли Алексеевны с дарственной на ваше имя, вернуть еще не поздно. Это ваша доля от производства Новацкого? Что, он грозился обнародовать тайну этого вклада? За это вы приказали его убрать?

Щелчки кнопок на прокурорской папке показались Гридину выстрелами.

— Вон… отсюда… уходите…

— За исключением выводов криминалистических экспертиз, доказывающих причастность вашей дочери к убийству журналиста Козлова, все документы находятся у меня. — Прокурор зажал папку под мышкой и направился к двери. Взявшись за ручку, оглянулся: — А вообще она могла убить Козлова и случайно. Все будет зависеть от обстоятельств. Честь имею.

Тело перестало слушаться. Гридин достал из ящика стола сигару, прикурил, но выбросить горящую спичку в пепельницу не мог — пальцы не разжимались; и когда огонек коснулся пожелтевших фаланг, боли не почувствовал. Ему показалось, что он слышит шипение, а на полированную крышку стола капает расплавленный воск…

4

«Здравствуйте, с вами говорит автоответчик. Хозяйки нет дома. Оставьте, пожалуйста, ваше сообщение…»

— Здравствуйте. С вами говорит Столетник. Уважаемый автоответчик, передайте, пожалуйста, вашей хозяйке, что если ее интересует копия аудиозаписи, сделанной известными ей лицами в Париже на Сен-Жан, 123, то я готов встретиться с ней с глазу на глаз у причала на Якорной площади в 14.00.