Анна похолодела. Она мгновенно представила себе, что сейчас Лазарев приведет сюда Ники. Если им удалось заполучить ее мальчика, то сейчас наступит самый страшный момент в ее жизни. Лучше бы она погибла от зубов оборотня, лучше бы сошла с ума там, в лесу, когда слушала горячечный бред Кирилла. Все что угодно, только не это! Она не может умереть на глазах ребенка, оставив его беззащитным в лапах этих чудовищ!
Налимов откровенно наслаждался, видя ее исказившееся от ужаса лицо. Он впитывал ее страх, словно драгоценный нектар, дающий ему силу. Чем больше она впадала в панику от нестерпимого ожидания, тем спокойнее и жизнерадостнее становился ублюдок-босс.
Анну трясло. Она не знала, куда деть руки, которые ходили ходуном, и наконец нашла выход, стиснув их между коленями. Она чувствовала, что сходит с ума от безысходности, и всеми силами старалась удержать остатки разума.
Налимов рассмеялся, наблюдая за корчившейся на полу пленницей. Он понимал, что она готова будет целовать ему ноги и валяться в пыли, чтобы спасти близкого ей человека. Он смеялся, представляя себе эту картину, отчего выглядел еще более безумным, так как смех был непритворным и полным веселья.
Анна услышала скрип отворяемой двери и заставила себя повернуть голову в ту сторону. Ее глаза расширились от удивления, черные зрачки затопили голубую радужку, она приоткрыла рот и произнесла на выдохе:
– Макс!
Человек, которого она так любила и которого считала навсегда потерянным, попытался улыбнуться ей в ответ. Он хотел помахать ей, позабыв о том, что его руки были скручены за спиной прочной веревкой. Макс выглядел страшно похудевшим и грязным. Его щеки ввалились и заросли щетиной, светлые волосы падали на лоб спутанными прядями. Даже от слабого света он щурился – видимо, его долгое время держали в темноте.
– Как ты попал сюда, Макс? – всхлипнула Анна.
То, что на месте Ники оказался любимый человек, не принесло облегчения. Она ничего не понимала, кроме того, что сложившаяся в ее мозгу картина распадается на кусочки. Не веря своим глазам, она, не обращая внимания на пытавшегося удержать ее Лазарева, подошла к Максу, протянула руку и прикоснулась к его колючей щеке.
– Анна, – сказал тот чуть слышно, – бедная моя девочка…
Она улыбнулась ему, и от ее улыбки ему стало страшно. В ней не осталось ничего земного, как будто она уже умерла и улыбалась ему с того света, пытаясь даже оттуда поделиться с ним своим теплом и любовью.
– Долгожданная встреча, не правда ли? – спросил холодный голос.
Улыбка Анны погасла, но лицо оставалось по-прежнему спокойным и отрешенным, когда она обернулась к Налимову.
– Вы все предусмотрели, не так ли? – спросила она насмешливо. – Что ж, мне вас не переиграть. У вас на руках прекрасный козырь.
– Да уж, мне всегда везло в игре, – кивнул Налимов, самодовольно скаля зубы.
– Но когда-нибудь удача отвернется от вас.
– Только не в этот раз.
– Конечно. Вы победили. Но у меня есть одно условие. Отпустите Макса.
– Ты не в том положении, чтобы диктовать мне условия, маленькая шлюшка, – поморщился Налимов.
– Ошибаетесь, именно в том, – возразила Анна. – Вы можете убить нас обоих немедленно. Но это единственное, что вы можете сделать, если не выполните условие. И тогда вы никогда не узнаете, как пользоваться ковром, который исполняет желания. У вас ведь много желаний, Налимов? Мно-о-го, я знаю! Убейте меня, и все, что вы получите, – это старый грязный ковер, который даже в гостиной не постелишь, настолько отвратительно он выглядит. Но вы можете извлечь из моей смерти гораздо большую пользу. Только отпустите Макса.
По лицу Налимова скользнула злобная усмешка. Анна, чувства которой обострились сейчас до предела, без труда прочла его мысли.
– Разумеется, – кивнула она, хотя он не произнес ни слова, – вы потом будете искать Макса, как только появится такая возможность. Скорее всего, вам удастся его найти. Но может быть – нет. Так дайте ему шанс.
Налимов некоторое время молча смотрел на нее, пытаясь понять, не блефует ли девушка. Анна выдержала его взгляд, и Налимов кивнул своему помощнику:
– Выведи его за ворота.
Лазарев вопросительно приподнял брови, как бы переспрашивая, правильно ли он понял. Анна перехватила этот взгляд и усмехнулась:
– Так не пойдет. Вы жульничаете, гоподин Налимов. Пусть он отпустит Макса во дворе, под этим самым окном. Я должна видеть, как Макс выйдет за ворота, а Лазарев должен оставаться на моих глазах в течение пятнадцати минут. Только так.
– Хорошо, – сморщился Налимов и скомандовал Лазареву: – Сделай, как она хочет.
Тот пожал плечами и подтолкнул Макса к выходу. Но Макс неожиданно заупрямился.
– Я никуда не пойду, – твердо заявил он. – Анна, если уж так получилось, я останусь с тобой до последнего.
Девушка нахмурилась, потом подошла к нему, нежно обняла руками за шею и прижалась губами к его обветренному рту. Поцелуй длился всего мгновение, но она успела вложить в него всю свою любовь и нежность.
– Уходи, Макс. Я этого хочу. Для меня нет ничего важнее тебя и маленького Ники. Вы – самое главное. Не допусти, чтобы малыш остался один! А я никогда вас не оставлю, вот увидишь. Помнишь, что я сказала тебе в Лас-Вегасе?
– Ты сказала: «Верь мне».
Она кивнула, легонько оттолкнула его от себя, и он, словно одурманенный, покорно пошел к выходу. На пороге он обернулся, чтобы в последний раз охватить взглядом ее всю – такую маленькую и бесстрашную, с рассыпавшейся по плечам гривой черных волос, окутавших ее, словно колдовской плащ. Такая слабая защита для хрупкого тела… Анна не отрывала от него глаз. «Прости меня», – прошептала она беззвучно, извиняясь за то, что использует против него свой дар. Она приказала ему уйти, и он не в силах был противиться приказу.
Стоя возле окна, Анна наблюдала, как Лазарев развязал руки Максу и, держа его на прицеле своего пистолета, приказал убираться. Макс еще раз обернулся, его глаза искали в окне ее лицо. Анна кивнула, мысленно приказывая ему поторопиться. И Макс быстро пошел к воротам. Когда он исчез из виду, Анна обернулась к Налимову, некоторое время смотрела на него, как бы прицениваясь, потом прошла к ковру и встала прямо посередине.
– А теперь вам придется убить меня, господин Налимов, – спокойно сказала она, не отводя от босса блестящих глаз.
– С какой стати? – удивился Налимов. – Если ты обманула меня, то тебя прикончит Лазарев. Я не хочу марать о тебя руки.
Анна продолжала смотреть на него в упор. Каким-то образом ее глухая оборона превратилась в угрозу. Налимов это почувствовал и незаметно передернул плечами.
– Брось свои штучки, – сказал он без прежней уверенности в голосе и покосился на дверь, горячо желая, чтобы Лазарев вернулся поскорее. Но тот не возвращался, а Анна снова заговорила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});