Читать интересную книгу Ген человечности - 3 - Александр Маркьянов

Ахтунг, в общем.

Брат оказался в Вашингтоне, ему удалось предупредить военных и ФБР — но предупреждениям никто не внял и на опережение — сыграть не решился. Тем не менее — и Блэнчарду не удалось сделать главного, чисто и без проблем захватить власть в стране. Несмотря на разгром Пентагона — часть подразделений армии и национальной гвардии были приведены в боевую готовность, попытка государственного переворота была бы пресечена. У заговорщиков не было главного — частей с тяжелым вооружением, и захватить их, быстро и чисто — не удалось бы. Именно тогда — в Вашингтоне уже целый день фактически шли боевые действия — Блэнчард решился на последний шаг, какой только можно было сделать. Он приказал дестабилизировать страну — пустить на полный ход программу заражения, и силовым путем, где только можно освободить уголовников. С этого момента, именно с этого, а не с какого другого — весь мир полетел под откос.

Вот так.

— Можно задать вопрос, сэр?

— Хоть два — ответил Дьюи.

— Зачем вы приказали Озказьяну убить Блэнчарда?

Дьюи не удивился, он просто кивнул.

— Догадались. Как?

— Очень просто, сэр. Вы зря считаете меня удачливым и умным сукиным сыном — я полный дурак. Озказьян преподнес нам на блюдечке дурно пахнущую историю о том, что он больше месяца выживал на базе, прятался от одержимых — и я поверил ему. А на самом деле достаточно было спросить — где одержимые, которых ты убил, и чем ты питался все это время. Ни на тот ни на другой вопрос он ответить не смог бы.

— Сейчас догадались?

— Сейчас, в камере. Все это время, после начала катастрофы, я бежал как белка в колесе, у меня не было ни минуты, чтобы остановиться и подумать. А стоило бы. Нас здесь могли обнаружить тысячи раз. Тем более — я подозреваю, что орбитальные системы наблюдения все еще работают, в этом вы лучше подготовились, чем мы. Однако — нам поразительно везло всю дорогу. Столько миль по вражеской территории — и нас ни разу не засекли. Да и потом, после акции — нас можно было бы выследить и уничтожить, и сделать это быстро и эффективно — но с нами играли. Играли, потому что за обеими местами за столом сидел один и тот же игрок.

— Кое в чем вы ошибаетесь. Он бы показал вам и одержимых, и место где они взяли еду. Такие дела — просто так не делаются.

— Но в главном я прав?

— Правы… — пожал плечами Дьюи.

— Так почему?

— По одной простой причине. Мне не по пути с психами и слабаками.

— Вот как?

— Именно так. Блэнчард был психом и слабаком. Он строил из себя невесть что — именно из за того, что боялся показать свою слабость. Он лез к крайне правым, потому что в его понимании крайне правые — это мужики с железными яйцами весом по полпуда каждый. А на деле — видели бы вы, что творилось с ним, когда все начиналось. Собственно говоря — если бы не я, он бы, наверное, просто вышиб себе мозги, решил бы что игра проиграна.

— А вы, сэр? Вы — не такой?

— А я — не такой, капитан — Дьюи поднялся на ноги — я совсем другой. Тот мир, в котором мы жили совсем недавно был жив только потому, что я и такие как я — пресекали всяких уродов, у которых в голове все сгнило, и чтобы у них не оказалось в руках, да та же атомная бомба — они бы ее взорвали, радостно улыбаясь и пуская слюни при этом. Мы делали работу, а те, кто сидел в офисах, а по выходным ездил на пикники — отворачивались от нас и первыми осуждали, когда это только было возможно. Я остался жив благодаря чистой случайности — и кое-кто из моих начальников решил это исправить. Хотите, я расскажу вам про этого типа? У этого типа была крутое имя с приставкой «третий» в конце, он закончил Гарвард, факультет политологии и он любил курить соусированные гвоздичным маслом сигареты. Еще этот тип работал в ЦРУ и даже считался опытным оперативником, хотя за его опыт многие расплатились своей кровью. Он отдавал приказы убивать — но ни за что не хотел отвечать и решил убрать меня только потому, что опасался собственного разоблачения. Я бы не выдал эту тварь — но ему нужны были гарантии — и он отдал приказ. Этот мир — мир, который я создал — он чище, капитан. Мир катарсиса, мир смерти и возрождения. Те, кто слабы — те обречены умереть. Те, кто силен и может постоять за себя — те выживут и обретут новую родину и новый народ. Им не надо будет ходить в офис и искать в кармане мелочь, чтобы оплатить парковку. Им не надо будет подчиняться приказам различных уродов, и гибнуть в их играх, которые все вместе не стоят и плевка. Этот мир чище и правильнее, понятно? И такому ублюдку как Блэнчард и те, кто собрались вокруг него — места в нем нет. Вот так вот, капитан. Этот мир для таких как вы. И для таких как я. То, что происходит сейчас — это не будет уже через полгода. А люди — останутся. И будут жить лучше, чем были до этого. Лучше, капитан, намного лучше.

Дьюи постучал в дверь, чтобы открыли.

— Лучше.

Я остался сидеть. Он шагнул в другой контейнер, потом обернулся и сказал.

— Я еще приду.

Дверь закрылась…

Катастрофа, день пятьдесят шестой

Форт Худ, штат Техас

Вечер 27 июля 2010 года

К пятьдесят седьмому дню катастрофы Форт Худ окончательно и прочно занял место административной и военной столицы свободной территории Техаса. Или свободного штата Техас, как его называли немногие, потому что слово «штат» подразумевало часть от чего-то целого. А целого не было, целое было сожрано, разорвано, растащено. Наконец, целое просто сгнило.

Форт Худи так занимал немалую территорию — но сейчас его территория включала в себя, помимо собственно территории форта полностью со всеми полями и стрельбищами, территорию муниципального аэропорта Гейтсвилля и аэродрома Дрон-Миллер с другой стороны, куда была переведена часть авиации, полностью зачищенный от одержимых городок Темпл и часть окрестных фермерских полей. Лишней земли сейчас не было, каждый брал то что мог контролировать, а фермеры сами отдали свои земли военным, понимая что лучше вместе и под защитой. Тем более — свободной земли вдруг стало очень много.

Теперь территория Форта Худ включала три рубежа обороны, включая два сплошных. Внешнее кольцо обороны представляло собой сеть фортов — укрепленных опорных пунктов, с которых велось наблюдение за местностью и при необходимости осуществлялись вылазки. Чаще всего такой укрепленный пункт представлял собой бывшую ферму, с выкопанным вокруг дома рвом и забором из колючей проволоки, сам дом обычно бывал укреплен и подготовлен к круговой обороне. Гарнизон такого форта обычно составляли человек десять — двенадцать с оружием, несколькими автомобилями и одним Хаммером или бронетранспортером. Обычно в Техасе таким образом укреплялись полицейские участки и местные департаменты шерифа — но вокруг Форт Худа была создана сплошная линия передовых фортов-укреплений. По мере сил и возможностей ее укрепляли — бетонными блоками и мешками с песком, а также дополнительными стрелковыми ячейками и блиндажами. Вообще, люди умеющие рыть окопы и блиндажи теперь в Техасе были на вес золота. Одержимым, попавшим в вырытую вокруг дома канаву, если она еще и была прикрыта колючей проволокой, которой в скотоводческом штате навалом — было сложно выбраться, и это уже было защитой. А вторая линия окопов и стрелковых ячеек — была для жившей в доме семьи и против гостей, которые не жрут, а убивают. Такие тоже были, и меньше их не становилось, жить было опасно по всему штату.

Вторая линия укреплений представляла собой сплошную канаву, глубиной больше десяти футов и шириной в восемь, выкопанную военными инженерами. На внутренней стороне канавы было установлено заграждение из колючей проволоки, высотой десять футов и с обратным наклоном — ни один одержимый не смог бы перескочить на ту сторону.

Дальше начиналась зона, которая считалась безопасной, хотя абсолютно безопасных территорий больше не было. Между второй и третьей линией обороны было от трех до пяти километров в разных местах, и там были склады с техникой, рабочие места для людей, там тренировались и даже жили. Опасно было приближаться лишь к самому внешнему периметру, там отдельные участки были прикрыты минами, сооружены капониры для техники, отрыты многочисленные окопы, стрелковые ячейки, укрытия от обстрелов. Для того, чтобы проломить такую оборону — нужна танковая атака.

Третья линия обороны была последним рубежом — и ее не взять было даже танковой атакой — только комбинированной с сильной авиаподдержкой и не сразу. Ров здесь был выкопан строительными экскаваторами и был глубиной больше тридцати футов и шириной примерно пятнадцать, в него мог провалится танк. Вынутая земля пошла на сооружение оборонительного вала — сооружения высотой в пятнадцать — двадцать футов на разных участках, этакого крепостного вала. Наверху этого сооружения — как бы на крепостной стене — были отрыты окопы полного профиля, во многих местах перекрытие сверху навесами и блиндажи, где в два где в три перекрытия, способные выдержать прямое попадание мины. Это на первое время — сейчас на территории, защищенной валом, копались сооружения, которые невозможно было взять и авиационной бомбой. В некоторых местах в вале были выкопаны подъездные дорожки и капониры для техники, которая заезжала вверх и могла вести оттуда огонь. Через каждые двести метров на валу были оборудованы опорные пункты — бетон, два этажа, как минимум один пулемет и один автоматический гранатомет или миномет на каждом. Все, кто находился внутри вала — знали, в каком укреплении на валу он должен занимать позицию при штурме. Такого пока не случалось — но… Укрепления постоянно заняты не были, все таки людей не хватало — но в каждом из них постоянно был хотя бы один дежурный. Это была не единственная укрепленная база в Техасе, сейчас все комьюнити в глубинке либо строили такие же, либо, если людей оставалось мало — просто переселялись к соседям, занимали опустевшие дома и самостоятельно занимались вопросами самообороны. Иначе было нельзя.