— Да.
— Тогда опиши, каково это — целовать его.
Она съеживается.
Лили указывает на неё ещё одним пальцем.
— Ага! Он тебе не нравится.
Плечи Дэйзи опускаются.
— Я работаю над этим.
— Пообещай мне, что не будешь всегда работать над этим, — говорю я. — Он старше, и он не должен удерживать тебя в отношения.
— Он не делает ничего такого. Клянусь. Я могу выйти из них в любой момент. Я просто жду подходящего момента, чтобы нанести удар, — она похлопывает меня по ноге, быстро сменяя тему. — Во всяком случае, как ты себя чувствуешь?
На этот раз я проигнорирую то, что она перевела внимание на меня, потому что тот разговор ни к чему не приведет, пока она не сможет отвергнуть Джулиана. А если она не сможет, у меня не будет абсолютно никаких проблем с тем, чтобы пойти и зарыть его лицом в гребаный снег.
Я прочищаю горло и выпрямляю шею.
— Итак... у меня есть новости... — несколько месяцев назад я пообещала Лили, что расскажу ей, когда потеряю девственность, только если она взамен согласится не придавать этому большого значения. Я стараюсь не улыбаться, когда говорю это. — У меня был секс.
— Ааааааааааа! — Лили издала взволнованный визг больше похожий на испуганный крик.
В ответ дверь спальни распахивается, что неудивительно. Оба, Лорен и Райк, врываются внутрь, в то время как дверь патио открывается и Коннор быстро появляется, всё ещё держа телефон в руке.
— Что, блять, произошло? — спрашивает Райк первым, переводя взгляд с нас троих, девочек, которые совершенно притихли. Дэйзи ведет себя так, словно она в восторге от зефира в горячем шоколаде.
Скулы Ло заостряются, чем дольше он с беспокойством смотрит на Лили, пытаясь понять, что происходит, как и его брат.
Тишина, должно быть, разъедает Лили, потому что она хватает плед, натягивает его на голову и прячется.
Я собираюсь объяснить, но Бретт пытается просунуть камеру в дверной проем, чтобы запечатлеть вид на спальню — зону, недоступную для съемок. Его вторжение раздражает Райка настолько, что он захлопывает дверь у него перед носом.
Я слышу хлоп! и то как наш оператор спотыкается в коридоре. Я бы больше расстроилась, если бы это была Саванна или Бен. В противном случае, меня не так сильно волнует приступ агрессии Райка.
Когда я смотрю на Коннора, он приподнимает брови, и на его губах играет улыбка. Он знает, что я рассказала своим сестрам.
Лорен бочком подходит к кровати и тыкает пальцем в укрытое одеялом тело Лили. Я вижу, что даже закутанная она выглядит готовой раствориться в моем матрасе.
— Что происходит, Лил? — спрашивает Ло.
Он гладит её по спине.
Она качает головой, а затем поворачивается ко мне лицом. Я так предлагаю. Потому что я вижу выпуклость, скорее всего это её нос, который торчит наружу. Я не уверена, как это поможет, поскольку я не могу видеть её под клетчатой фланелью.
— Мне очень жаль, Роуз, — говорит она. — Я просто так обрадовалась за тебя.
Это выглядит так, как будто какой-то одеяльный монстр извиняется передо мной.
— Всё в порядке, Лили, — говорю я ей. — На самом деле мне всё равно.
Они должны были узнать об этом так или иначе. Я уверена, что Коннор в конце концов рассказал бы им. Эта нынешняя ситуация может показаться немного странной, но добро пожаловать в мою жизнь.
— Вам, девочки, нужно поработать над своими, блять, радостными звуками, — сердито говорит Райк. — Они не должны звучать так, будто на кого-то нападают.
Лорен стягивает с Лили одеяло, и её волосы встают дыбом от статического заряда.
— Чему ты радуешься?
Она замолкает и немного бледнеет. Ради всего святого.
— У меня был секс, — выпаливаю я во второй раз.
Все взгляды немедленно устремляются на Коннора, который всё это время был очень тих. Его телефон исчез, а руки засунуты в карманы.
— Да, это было со мной, — отвечает он на несуществующий вопрос. Но это только немного снимает неловкое напряжение в комнате.
— Правда? — я изображаю замешательство. — Ты был там?
— Je te rappellerai.
Я напомню тебе позже.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
По-французски его слова звучат намного сексуальнее.
— И это мой сигнал, чтобы я, блядь, ушел, — Райк исчезает за дверью, осторожно, чтобы не пропустить камеры.
— Поздравляю, сестрёнка, — говорит Дэйзи с широкой улыбкой. Она обнимает меня и следует по стопам Райка.
Таким образом, мы с Коннором остаемся с Лили и Лореном.
Я жду, что Лорен ужалит меня каким-нибудь оскорблением. Вероятно, сейчас он будет говорить о моём «превращении в женщину», как будто секс сделает меня старше и мудрее. Это не так. Он просто делает меня немного более опытной. Ну и что с того?
Он потирает затылок, прежде чем сказать: — Я рад за вас двоих.
Я выдаю свой шок на лице, и Ло закатывает глаза.
— Что? Я не могу хоть раз быть вежливым?
— Это странно, — признаю я.
Он кивает Коннору.
— Значит, ты с нами надолго?
Он всё ещё думает, что Коннор может бросить меня теперь, когда у него был секс со мной?
— Да, Ло, — говорит Коннор, и в его глазах мелькает обида. Я удивлена, что он позволяет Ло видеть это. — Я с Вами надолго.
Ло снова кивает, пытаясь воспринять это как истину.
— Поздравляю, чувак, на секунду я испугался, что Скотт тебя опередит, — он сухо улыбается.
— Единственное, в чем он опередил меня пока что — это...
— Роуз, — говорит Скотт, проскальзывая в комнату со своим мобильным телефоном в руке. Он протягивает мне устройство, но я не делаю ни малейшего движения, чтобы уползти со своего места на этой кровати.
Я только что объявила о лишении своей девственности, и, конечно, он счел бы это подходящим моментом, чтобы прервать момент. Он явно хочет лишить Коннора его высшего достижения, да и моего тоже.
Но потом он говорит: — Твоя мама на связи. Она хочет поговорить с тобой о рассадке гостей на свадьбе.
Коннор встает между кроватью и Скоттом, прежде чем продюсер добирается до меня. Глаза моего парня горят злобой, которой я раньше не видела. Он выхватывает телефон из рук Скотта.
Прежде чем прижать трубку к уху, Скотт добавляет: — Не забудь поблагодарить от меня Саманту за часовую беседу. Мне понравилось слушать о её дне. Это было... познавательно.
Он издевается над ним.
Моя мать податлива, ею легко манипулировать сладкоречивым мужчинам с деньгами. Чёрт, ей нравится Лорен Хэйл, который бывает милым только тогда, когда сам этого хочет. Я не думала, что какой-нибудь родитель может добровольно спихнуть его на свою дочь, но она молилась о браке между Лили и Ло ещё до того, как они были вместе.
Я начинаю задаваться вопросом, насколько сильно реалити-шоу исказило её разум. Если остальная публика ненавидит, что Коннор со мной — а они ненавидят, потому что он был резким на экране и смонтированный как пафосный осел, — тогда её друзья не поддержат мои отношения. Они проголосуют за Скотта, а моя мама обычно поддерживает большинство.
Просто прелестно.
— Саманта... — говорит Коннор, прикладывая телефон к уху, не сводя при этом глаз со Скотта. — Она недоступна... Да... Конечно... — он опускает взгляд и смотрит на Лорена, молча прося его остаться в моей комнате. Тот кивает, а затем Коннор снова ищет уединения во внутреннем дворике, чтобы поговорить с моей матерью. Раздвижная дверь закрывается, и я подумываю о том, чтобы пошевелить своими ноющими мышцами, чтобы присоединиться к нему.
— Убирайся, — тут же говорит Лорен Скотту.
Продюсер поднимает руки в свою защиту, но его вкрадчивый взгляд останавливается на мне, опускаясь к моей груди, верхняя часть которой видна из глубокого выреза ночной рубашки..
— Ты определенно покинула монастырь, Роуз Кэллоуэй, — он издает веселый смешок. — Я увижу вас всех позже, — он делает паузу в раздумье. — И знаешь, ты и твои сестры должны надеть этот... золотой топ, который был на Дэйзи от Valentino. У этого эпизода отличные рейтинги, — он присвистывает. — Вы бы видели, сколько людей переслали эту фотографию. Вид выглядывающей сбоку груди отлично продается.