Он обхватил меня руками и стал целовать. В губы, в щёки, в нос, — всё моё лицо оказалось под властью его мягких трепетных прикосновений. Но потом, спохватившись, он подхватил меня на руки и понес куда-то. Я не смотрела, полностью отдавшись порыву. «Может, потом пожалею, что поверила ему, — мелькнуло в мозгу, — но ничего не хочу. Только быть с ним!»
Глава 60
Мы лежим, переводя дыхание. Тела горячие, по ним стекает пот. Если бы в комнате был мороз, вверх поднимались бы густые струйки пара. Но мы своим жаром так нагрели помещение, что даже трудно дышать. Под нами истерзанная, влажная и наполненная множеством запахов постель. Силы мои закончились после восьмого оргазма. Сама бы я, конечно, считать их не стала — не до того было. А вот господину Уварову зачем-то захотелось вести список своих побед на этом поле битвы. Недаром я теперь чувствовала себя Бородинским полем, которое несколько раз глубоко вспахали, да ещё оросили семенем животворящим.
Артур так быстро вознёс меня из подвала в спальню, и настолько стремительно мы занялись сексом, что я даже подумать не успела о контрацепции. Отдалась мужчине с безумной страстью, совершенно позабыв о многом. Например, что душ три дня почти не принимала. Выгляжу не слишком презентабельно, да голодная к тому же. Но эти мелочи из моей головы вылетели совершенно, стоило Уварову прикоснуться к моим губами, подхватить на руки и вынести наверх.
Только теперь, придя в сознание после того, что он вытворял со мной, этот ненасытный альфа-самец, я посмотрела вокруг и спросила, где мы находимся. Оказалось — Артур, чтобы украсть меня, специально арендовал коттедж на целый месяц.
— Ты что, собирался меня здесь столько держать? — удивилась я его упрямству и целеустремлённости. Мне из-за них пришлось бы совсем тяжко, но зачем думать о том, что не случилось?
— Ну что ты, — улыбнулся Артур, ложась на бок и глядя на меня влюблёнными аквамариновыми глазами. — Думал, помучаю в неизвестности денёк-другой, а если ты окажешься крепким орешком, то отвезу домой и отпущу.
— Ну ты и жук! — сказала я восхищенно. — Не побоялся ведь такой поступок совершить! А ну как если бы я помчалась сразу в полицию?
— У тебя не было бы ни одного доказательства. Что бы ты им сказала? Меня похитили и держали. Где? Не знаю. Кто? Не видела, — аргументировал Артур.
— Представляю, что там творится на работе.
— Да что творится? — спросил Уваров с улыбкой. — Ищут тебя там, с ног сбились. Мне даже звонили пару раз, интересовались.
— А ты что?
— Сказал, ведать не ведаю.
— И не стыдно тебе?
— Нисколечко, — с довольной физиономией ответил вальяжный котяра и потёрся об моё плечо шершавой щекой. Побриться не успел, вот и колется. Но я не обращаю внимания. Это мой мужчина, ему позволительно. Иногда. Главное, чтобы куннилингус не пытался делать не бритым. Потому что я помню, как однажды Леонид полез мне между ног в таком виде. Ощущение было, словно у меня между ног шлифовальная машина завелась с грубой шкуркой. Сжала бёдра так, что у любовничка едва черепушка не треснула. Вылез, весь в слюнях, красный, и спросил обиженно, почему я так себя грубо веду. «Потому что морда у тебя, Лёнька, небритая! — ответила я. — Ты мне там что, депиляцию устроить собрался? Иди, побрейся сначала!»
Вот зачем он теперь мне вспомнился, этот Леонид? Ну его к едрене фене!
— И как мы дальше будем с тобой? — спросила я.
— Очень просто. Сначала примем душ. Могу спинку потереть, — предложил Артур.
— Дурашка, — я запустила пятерню ему в волосы и пошуршала там. — Я имела в виду наши отношения. Или ты опять какую-нибудь Елизавету притащишь? Знаешь, что я тогда с тобой сделаю? — мои пальцы в это время были как раз на голове Уварова, и я ухватилась за волосы, потянув их.
— Понял! Понял! Ты меня скальпируешь! — делая вид, что ему очень больно, сказал Артур.
— Это чтобы было, во что заворачивать.
— Что заворачивать?
— Кокошник. В скальп. Блюдо называется «Яйца всмятку по мозгам».
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ужас какой. Ну и фантазия у тебя, Анжелика Дмитриевна! — делая вид, что испуган, сказал Уваров.
— Вообще-то я Владимировна.
— Как это?
Я решила так: зачем скрывать, если рано или поздно он всё равно узнает? Лучше, если от меня, а не какая-нибудь очередная помощница, привирая на каждом слове, ему поведает тайну моего появления на свет. Артур слушал очень внимательно. Он даже сел в постели, опёршись о спинку, и был хмур и сосредоточен. Когда я закончила, пару минут молчал, глядя на покрывало, под которым мы теперь лежали оба — в коттедже стало прохладно, сексуальный жар из комнаты стремительно выветрился.
— Что скажешь, Артур Львович? — спросила я настороженно.
— Ты все-таки счастливый человек, Лика, — ответил он. — Через столько лет узнать, что у тебя есть родители, это замечательно. А главное, Владимир Кириллович тебя очень любит.
— С чего ты взял? Ты же не знал раньше…
— Да тут и знать нечего. Только я прежде думал, что у него к тебе мужской интерес. Во время совещаний, бывало так посмотрит красноречиво…
— Ты что же, меня к отцу ревновал? — спросила я удивленно.
— Ну я же не знал, что он твой папа, — улыбнулся Уваров.
— И тебе не обидно? Ну, что он назначил меня в совет директоров. Ведь получается, я во всей компании самая блатная.
— Лика, я в Захолустинске и позже убедился, насколько ты профессиональный человек, — ответил Артур. — Так что всё в порядке. Свою должность ты занимаешь по праву. Скажи, а ты меня со своим отцом не обсуждала?
Тут мне стало не по себе. Что ему ответить? Мол, да, мы с ним много раз о тебе говорили, а потом соврать? Вернее, донести только половину правды. «Владимир Кириллович высоко ценит твои деловые качества», — так? Но ведь Артур не об этом спрашивает! Я же чувствую.
— Ну… я не рассказывала ему о нас с тобой.
— Лика.
— Да?
Артур взял мой подбородок, повернул голову к себе, уставился прямо в глаза и спросил:
— Лика, зачем ты мне врёшь?
Я опустила очи. Не выдержала его испытующий взгляд. Стало стыдно. Кажется, покраснела даже. Блин! Да что со мной такое, где та смелая и бесстрашная Анжелика, которая в детском доме однажды одна дралась с пятью мальчишками и победила! А нечего было пытаться меня зажать в темном углу и попытаться облапать всей толпой! Захотелось им, видите ли! Гормоны взыграли! Долго потом вспоминали, какой бешеной я бываю. У некоторых шрамы остались.
Ой… шрам… я только теперь у Артура его заметила. Сантиметров десять, тонкий, но аккуратно зашитый. Багровый.
— Я сделала, да? — нашла отличный повод сменить тему.
— Нет, сам на твой ножик прыгнул, — усмехнулся Уваров.
— Прости, пожалуйста, — я наклонилась к ране и осторожно прикоснулась к ней губами. — Больно?
— Очень, — сказал Артур. — И не только там.
— А где ещё?
Он показал пальцем на ещё один шрам, на плече. Только выцветший, едва заметный.
— Это не я.
— Нет, дерево. В детстве. Знаешь, как болит?
Поцеловала.
— И ещё вот тут, видишь? — показал на круглый след на руке возле кисти.
— Тоже дерево?
— Нет, об меня один идиот окурок затушил. Ноет с тех пор.
— Идиот?
— Нет, рана.
— Маленькая моя, — и снова чмок-чмок.
Тут Артур подхватил меня и увлёк за собой. Ответа на неудобный вопрос благополучно удалось избежать. Хотя бы на некоторое время, а там я соберусь с мыслями и придумаю, что сказать.
Но проходит час, и мы опять на том же месте пытаемся прийти в себя.
— Уваров, у меня там уже всё болит, — взмолилась я. — Давай сделаем передышку. А ещё я ужасно хочу помыться и поесть.
— Как прикажет моя королева, — шутливо ответил Артур. — Дамы вперёд, — и показал рукой на дверь, за которой был санузел.
Через полчаса, благоухающие гелем для душа, мы сидели в столовой и поглощали пиццу. Это мой похититель постарался. Заказал её заранее, убрал в холодильник. Теперь, разогретая в микроволновке, она казалась мне самой вкусной, какую только пробовала за всю жизнь. Уваров с улыбкой наблюдал, как я хомячу, поглощая вредную для фигуры пищу, и молчал. Ждал, пока у меня животик наполнится.