Начальник стражи вдруг подумал, что следующая фраза идет в разрез с официальной позицией империи, и прикусил язык.
– Как на обычных соседей? – подсказал прокурор.
«Он вообще ничего не боится? Или проверяет меня?»
– Да, как на обычных соседей, – кивнул Жубер. – Насколько я понимаю, такие новости императора не обрадуют.
Время для народа и власти течет по-разному. Десять лет для повелителя доктов – мелочь, сущая ерунда на фоне стратегических задач по развитию империи. Для него война была вчера и завтра, вполне возможно, повторится. А для простых людей десять лет – изрядный кусок жизни, наполненный многими событиями. Простые люди, и докты, и адорнийцы, саму войну помнят не очень хорошо, ее заслонили повседневные дела, но повторения ее не желают.
– Адорнийка, значит? Гм… любопытно. Я допрошу ее завтра. – Петерсен отложил в сторону доклад о контрабандистах. – Теперь поговорим о главном, о Карлосе Гриде. Как вам удалось его поймать?
– Карлоса опознал Улле Изморозь, Герой леди Кобрин, который…
– Который был в Гридвальде, я помню. Они столкнулись на улице?
– Можно сказать и так. – Жубер позволил себе короткий смешок. – После смерти Безвариата Сотрапезника мы установили в его особняке новейшую прайм-защиту, не хотели, чтобы воришки и бродяги превратили дом великого человека в помойку. Сегодня она сработала, стражники прибыли, оцепили Мозговитую улицу, и Улле заметил в толпе Карлоса Грида.
– Карлос был в доме?
– Нет. Побывавшему там преступнику удалось скрыться.
– Понятно. – Петерсен побарабанил пальцами по столешнице. – Есть основания думать, что в дом Безвариата пробрался сообщник Карлоса Грида?
– Откуда взяться основаниям, если Грида еще не допрашивали? – удивился Жубер.
– И правильно. – Прокурор поднялся на ноги. – Распорядитесь, чтобы Карлоса немедленно доставили в допросную.
– Тюрьма находится в городской цитадели…
– Проклятье, – выдохнула Шахмана. – В цитадели!
– Одно название, – махнул рукой Акакий. – Купцы прекрасно понимают, что в случае войны Фихтер и дня не продержится, но должны были выполнить приказ императора об укреплении города, вот и построили нечто, названное цитаделью.
– А на самом деле? – поинтересовалась приободрившаяся Егоза.
– На самом деле это унылый трехэтажный четырехугольник, занимающий один из центральных кварталов Фихтера. – Бенефит расстелил на столе пергаментный лист и быстро набросал несложную схему. – Воротное крыло выходит на улицу Имперских Побед, в нем расположены штаб городской стражи, кухня и прочая ерунда. На противоположной стороне цитадели, примыкающей к Мозговитой, находятся конюшни, псарня, арсенал и склады. Правое крыло, идущее вдоль Деловой, занято казармами, а левое, выходящее на Прибыльную улицу, отдано под тюрьму. На первом этаже «приемная» и допросные комнаты, все остальное – камеры.
– То есть Карлос, скорее всего, на первом этаже?
– Ага.
– Это упрощает дело.
Ученый кивнул и продолжил:
– Единственная проблема заключается в том, что в цитадели нет выходящих на улицу окон. – Акакий усмехнулся: – Специально так сделали, чтобы она хоть немного напоминала настоящую крепость.
– А ворота охраняются?
– Не считай фихтерцев идиотами – конечно, охраняются. И на крышах стражники стоят, ворон пугают.
– Как же мы пройдем внутрь?
– Взорвем стену.
– Крепостную?
– Повторяю: фихтерская цитадель только похожа на крепость. Две трети денег на ее постройку дал император, из них половину украли – вот тебе и вольный город во всем великолепии! Ту треть, что должны были внести местные купцы, вообще никто не видел, вот и получается, что на возведение этого сооружения потрачено меньше половины положенного. Будь с нами воевода, он бы «крепостную» эту стену одним пинком снес.
– Правда?
– У тебя деньги есть?
– А зачем тебе? – Неожиданный переход заставил Егозу насторожиться.
– Нам с тобой до воеводы далеко, а значит, придется стену взрывать, – объяснил Бенефит. – Я знаю людей, у которых можно купить прайм-бомбы.
– Дорого?
– Приемлемо. Ты хочешь спасти своего лорда?
– Хочу.
– В таком случае, не жадничай. Есть деньги?
– Есть.
– Другой разговор, – повеселел Акакий. – С бомбами мы легко управимся.
– Неужели? – недоверчиво прищурилась Героиня. – Кто это сказал?
– Я.
– И много крепостей ты взял?
Шахмана прекрасно понимала, что ей самой разработать план операции не по зубам. До сих пор за нее думал старый Датос, потом его обязанности взял на себя заслуживший доверие Карлос, но Бенефит… Это уж слишком.
– Нам не нужно захватывать цитадель. – Понявший, что к чему, Акакий принялся медленно и ласково, как маленькому ребенку, объяснять Героине свой замысел. – Нам нужно организовать побег, то есть быстрый налет и еще более быстрый отход. А что для этого нужно?
– Э-э…
– Правильно: отвлечь внимание основных сил противника! Ты умница, Егоза!
Оспаривать последнее замечание у Шахманы не было никакого желания.
– У меня есть на примете ребята, которые за небольшое вознаграждение устроят знатную бузу на углу Побед и Деловой. – На схеме появился жирный крест. – Стражники бегут туда, бряцая мечами и алебардами… – Их путь ученый обозначил стрелочкой. – Мы взрываем стену со стороны Прибыльной и врываемся в тюрьму.
Бенефит победоносно посмотрел на Егозу. Но вместо восхищенного восклицания услышал небрежное:
– И что?
– И все.
Героиня поморщилась:
– Не хочу тебя расстраивать, Акакий, но нам не нужно врываться в тюрьму. Нам нужно вытащить из нее Карлоса.
– А-а…
– Твой план это предусматривает?
– А ты на что? – произнес после секундной заминки ученый. – Ты ворвешься внутрь, найдешь Карлоса…
– Перебьешь всю стражу, – продолжила Егоза и покачала головой. – Акакий, не смеши меня. Твой план – полное дерьмо.
Бенефит помялся, растерянно глядя на схему цитадели, пожал узкими плечами, словно говоря: «Согласен», после чего перевел взгляд на Героиню и робко ответил:
– Другого у нас нет.
Допрос проходил здесь же, на первом этаже тюрьмы, но не в клетке, а в большой, аккуратно побеленной комнате без окон и с двойными дверями, через которые в коридор не проникало ни единого звука. Мебель в комнате стояла грубая, дерево потемнело от старости и сырости… во всяком случае, Карлос пытался убедить себя в том, что подозрительные пятна на столешнице не имеют никакого отношения к крови. Но верилось плохо, поскольку украшали стены не картины в рамах, а разнообразные пыточные инструменты разной степени изношенности. Вниманию молодого человека были представлены три вида кандалов, четыре разнообразные плетки, удавка, железный кляп, молитвенный крест и ручная пила. В углу стояло шипастое пыточное кресло самого что ни на есть зловещего вида, а рядом с ним притулился пресс для черепа. Выглядели инструменты настолько ужасно, что юноша не сразу услышал мягкий вопрос:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});