Мари пожалела Люсиль, мысленно извинилась перед той за свою проделку.
Возможно, Люсиль не отдавала себе отчёта в масштабах обмана своего обаяния, ничего же страшного с людьми не происходило. Однако надеть браслеты златовласке тоже бы не помешало. Не будь сир Аурелий таким тщеславным, он давно бы решил свою проблему. Возможно. Ибо нельзя было отрицать простого факта: Арман и Люсиль взаправду, без всякого магического вмешательства, могли полюбить друг друга.
Об этом всю ночь думала Мари, задремав от усталости под утро. Жанетта, вошедшая с крупным узлом в одной руке и кувшином – в другой, увидела, что госпожа, обещавшая дождаться, спит. Осторожно поставила воду на столик и пошла к платяному шкафу спрятать принесённую одеждой.
– Ну, кто он? – сонно села на кровати Мари.
Жанетта должна была ранним утром съездить к водопаду, чтобы посмотреть на человека от Изель. Она убедила конюха Джерома в том, что вода из священного источника обязательно поможет госпоже. И сделать это, по одному из народных поверий, обязательно нужно было до рассвета. Джером охотно согласился сопроводить к водопаду и, кажется, миссия осуществилась ценой опухших губ хорошенькой субреточки.
– Ах, вы не спите, госпожа? – Жанетта присела на край кровати рядом с Мари. – Мы, то есть, я видела его. И, признаться, секрет не удивительный. Это Вернер, слуга Армана.
*****
Вторым заданием Жанетты было достать мужскую одежду. Субретка написала своему брату Луи, работающему наёмником в Нортоне – провинции, граничащей на севере с Лабассом. Тот через грузовой почтовый портал по одной вещице переслал два простых костюма и пару зимней обуви. Армяк в ящик для пересылок не влез, и Жанетта ненадолго задумалась:
– Вот что, госпожа Мариэль, вы не волнуйтесь, я придумаю что-нибудь. Через два дня у вас будет всё необходимое. И ещё вам нужен парадный костюм. К сожалению, у брата был только один. Можно было бы переделать что-то из старой одежды сирра Антуана, но, я боюсь, когда вас увидит наш управляющий, то заподозрит в краже. Память у него – ух, какая! А пока я вам подошью эту одежду.
Мари переоделась в принесённую мужскую одежу, и Жанетта взялась намечать края, подлежащие подвороту.
– Жанни, для всего этого нужды деньги, а у меня их нет. Сможем ли мы продать какое-нибудь моё украшение?
Субретка категорично замотала головой с зажатыми в зубах булавками:
– Смилуйтесь, госпожа! Меня первую обвинят в краже… Деньги у меня есть, на всё хватит! – намечая нужную длину штанов, она спокойно говорила, не видя выражения лица хозяйки. – Я год копила на обучение, а теперь в этом нет необходимости. И не уговаривайте меня не помогать вам – то, что предложили мне вы, стоит намного дороже.
Жанетта доделала необходимое и выпрямилась. Увиденное её потрясло. Мари невидящим смотрела куда-то сквозь своё отражение, сцепив руки. На её лбу выступила испарина, а на щеках слёзы проложили свои дорожки к подбородку. Субретка взяла госпожу за руку и почувствовала дрожь:
– Что с вами?!
Что с ней?.. Пока представляла себе, фантазировала, уговаривала, планировала – будущее казалось маревом, колебавшимся позади занавески – то ли грёза, то ли явь. Но вдруг вот оно – драпировка упала, и будущее обрушило позади землю, оставляя один тонкий мост.
Ей стало страшно до невозможности, до сих пор молчавшее малодушие завопило: «Что же ты делаешь?! Ты сошла с ума?! Остановись!»
Жанетта поняла, взяла каменное лицо Мари в свои тёплые ладошки, ласково заглянула в бездну почерневших глаз:
– Всё ещё можно отложить, госпожа Мариэль. Можно придумать более безопасный способ. Мы сделаем это вместе, я помогу, жизнь за вас отдам! Пусть Изель на меня морок накинет, и я спасу сира Армана.
Имя молодого человека прозвучало как отрезвляющая пощёчина.
– Нет, – Мари отёрла слёзы. – Я должна пройти этот путь. Но… знаешь…
– Да, моя госпожа, – Жанетта достала платок из кармана и помогла высушить лицо.
– Перед… – чуть не сказала «смертью», вовремя остановилась, – опасностью так хочется чего-то особенного, согревающего душу. Такого, чтобы потом не страшно было, понимаешь?
Жанетта улыбнулась:
– Понимаю. Скажите, чего вам хочется, я всё сделаю. А если передумаете, мне тоже станет легче.
– Дурёха ты моя, – Мари обняла Жанетту, и на душе потеплело. – Знаешь, чего хочется больше всего? Чтобы, пока я была… в чужой жизни, другим человеком, то есть, чтобы меня, Мариэль, ждали и вспоминали добрым словом. Так было бы легче всё вынести. Как солдатам важно знать, что их ждут и верят в их возвращение невредимыми домой… Понимаешь?
Субретка кивнула, в её карих с серыми прожилками глазах поселились звёзды:
– Понимаю, – шёпотом сказала она из-за кома в горле, – только я не поняла, кто такие солдаты?
– Это воины, прости, слово перепутала. Вот послушай, – Мари взяла компаньонку за руки и, глядя в её блестящие глаза, – тихо продекламировала:
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Жёлтые дожди…
… Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать,
Только мы с тобой, –
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.
Жанетта произнесла на последних строках тихое «О!» и расплакалась окончательно. Мари её обняла, покосилась в зеркало и вздохнула:
– Хочу, чтобы он меня вспоминал. Я – девочка, и желание у меня простое. Разве многого я хочу?
– Вы будете самой красивой на балу, я вам обещаю! – всхлипнула Жаннета, будучи не в силах успокоиться.
Мари улыбнулась грустно:
– Самой красивой на балу будет Люсиль. И пускай, она к этому шла всю свою жизнь. А я… я хочу быть особенной.
****
Нисса приехала к обеду, отчего-то расстроенная, злилась на помощниц и, Мари показалось, будто портниха пытается кое о чём рассказать, но страшится.
Матушка до примерки своего платья дала дочери книгу «Каноны Люмерии», семейное чтиво для второго октагона, и теперь Мари читала сказания вслух. Присутствовавший Антуан, первым померивший костюм, сказал, что наизусть знает «все эти сказки», «вырос из этой детской традиции», и сбежал, сославшись на срочную переписку с Диланом.
Рафэль сидел в кресле, просматривал новостные листы, присланные из столицы, а сирра Тринилия «контролировала» процесс финальной подгонки платья дочери, периодически отпуская свои замечания. В этом году она так же собиралась посетить бал из-за совершеннолетия внуков и, пожалуй, её платье обошлось дороже прочих нарядов: выезжать в люди она давно разлюбила, а её белый гардероб успел потемнеть до цвета топлёного молока и давно вышел из моды.
Мари были знакомы сказания благодаря книге Люсиль, они показались поначалу обычными детскими сказками. Но сейчас текст волновал: уроки матушки, Изель, Ленуара и даже Голоса не прошли даром. Философия люмерийской магии виделась немного странной и сложной для понимания:
– «Основание Люмерийского государства. Много веков назад было поселение, называвшееся Лумер, что значит «лишённый». Со всех сторон окружено оно было болотами, непроходимыми лесами, и оттого здесь почти никогда не появлялись чужестранцы. А те, кто случайно оказывался здесь, навечно