Когда возвращаюсь, его пост уже готов. Антон протягивает мне телефон, чтобы я оценила.
Начинаю гоготать, сложившись пополам.
BesPanyky_bf: #на_тебе_как_на_войнe
Несколько не менее отвязных комментариев заставляют меня смеяться ещё отчаяннее.
– Господи, Наумов! – поднимаю на него глаза. – Как же я тебя л…
Вовремя одумываюсь, слова застревают у меня в горле, а улыбка сползает с лица. Бес сужает глаза и сжимает губы. Отвожу взгляд. Кажется, у меня появился новый психологический барьер.
– Эм-м… – бормочу, поднимая с пола свои трусики. – Уже девять часов…
Антон откидывает одеяло и встает с дивана. Потягивается и разминает шею, делая махи руками. Продолжаю одеваться, бросая на него липкие взгляды.
– Тебе обязательно ехать? – спрашивает он, наблюдая за моими сборами.
Я в прямом смысле собираю свою разбросанную по полу одежду.
– Обязательно, – говорю, застегивая лифчик.
Разумеется, мне ехать никуда не хочется. Я была бы счастлива свернуться калачиком у него под боком и уснуть. В последнее время спать с ним в обнимку стало моим любимым занятием. Но я обещала Вике переночевать сегодня у нее, чтобы завтра с утра помочь с приготовлениями.
Праздник будет очень скромный. Регистрация в ЗАГСе, а потом обед в ресторане в узком кругу ближайших родственников и друзей. Антон пойдет со мной, я настояла, хоть он и сопротивлялся немного. Здорово, когда у тебя на свадьбе гостит Антон «Бес» Наумов. Это мой подарок Вике и Юре. Они будут показывать фотографии детям, и те будут в восторге.
– …отвезу… – слышу я.
Кажется, я опять подвисла в своих мыслях, потому что Антон пощелкал пальцами перед моим носом и хлопнул меня по заднице.
– А-а-а? – тряхнув головой, спрашиваю я.
– Отвезу тебя... – повторяет он, направляясь в комнату.
– Не надо, – кричу ему вслед. – Ты же спать хочешь!..
Он возвращается полностью одетый и идет к холодильнику. Достает кувшин с соком и делает большой глоток из горлышка. Морщусь от таких повадок. Ставит графин на место и говорит:
– Ты на этой колымаге встанешь на первом светофоре.
– Не встану! – возмущаюсь я. – Я на прошлой неделе заменила аккумулятор!
Бес уже надевает свои зимние кроссы, накидывает пуховик, игнорируя мои попытки защитить старый семейный автомобиль. Очевидно, в своей голове он уже вынес ему приговор.
В шкафу в чехле висит мой завтрашний наряд. Заметив его, Антон тянется, чтобы взглянуть.
– Не-е-е-е-ет! – ору я и оттесняю его, закрывая чехол руками.
Он изумленно вскидывает брови, пораженный такой бурной реакцией.
– Это сюрприз… – улыбаясь, говорю я.
Антон качает головой, как бы говоря: «Мл*, один абсурд вокруг», и берет ключи из стеклянной чаши.
– Пойду чистить машину, – говорит он, включая автозапуск, и добавляет, кивая на небольшую сумку с моими вещами. – Это я могу взять?
– Это можешь, – отвечаю я.
Бросает на меня прощальный взгляд и выходит за дверь. Я улыбаюсь и достаю из шкафа чехол. Там у меня нежно-розовый костюм в мелкий рубчик а-ля Джеки Кеннеди: короткий жакет и юбка карандаш. Похоже, розовый – мой официальный цвет этой зимой. Думаю, что в тандеме с моим фонарем этот костюм составит чудесную пару.
На дорогах и правда черт-те что творится. Я рада, что мой сексуальный адепт меня подвез, иначе я непременно бы в кого-нибудь впилилась. Разумеется, я ему об этом не скажу, хотя он, скорее всего, и сам все понял.
У дома Вики мы целуемся пятнадцать минут. Так, будто я провожаю его в армию и впереди целый год ожидания. На самом деле мы встретимся завтра в ЗАГСе в два часа дня по Московскому времени, но я так люблю чувствовать его губы на своих, что просто не могу оторваться, а когда нахожу его язык своим, чувствую, как мурашки бегут по спине, перекидываются на грудь, и вот я уже вся-вся в мурашках. Кладу руку на его колено и шагаю пальчиками вверх по бедру, в надежде перед долгой разлукой подержаться за Беса-младшего, но он перехватывает мою руку на полдороги.
– Не трогай. Не хочу до завтра ходить с колом в штанах, – говорит мой герой.
– А ты поработай кулаком… – хихикаю я.
– Если только твоим, – парирует он и снова целует меня, кладя мою руку себе на грудь.
– Ну все, пойду… – бормочу, очертив пальчиками его грудную мышцу, отчего она дрогнула.
– Ага… – отзывается Наумов, обнимая рукой мой затылок и прихватывает мои губы своими, возвращая наш поцелуй в зону повышенной опасности.
Когда начинаю ёрзать по сидению, он разрывает поцелуй, и я интуитивно тянусь в поисках его губ.
– Иди, давай, – хрипловато говорит Антон, возвращаясь на свое место. – А то поедем домой…
Мое внутреннее «я» кричит от возмущения, сраженное его хладнокровием.
– До завтра, – ворчу, послав ему хмурый взгляд.