Наконец карета остановилась. Хайден в ту же секунду выскочил из нее и, не дожидаясь Лотти, бросился в дом, выкрикивая имя дочери.
Лотти вошла в холл одновременно с Мартой, прибежавшей из глубины дома.
– Что вы здесь делаете, милорд? – удивленно спросила Марта. – Если бы вы дали знать, что вернетесь так скоро, мы могли бы пригото…
Хайден схватил Марту за плечи и нетерпеливо спросил:
– Аллегра здесь? Ты ее видела?
– Аллегра? – удивилась Марта. – Разумеется, Аллегры здесь нет. Она в Лондоне… с вами.
Лотти осмотрелась по сторонам, взгляд ее остановился на стоявшем под зеркалом столе, заваленном нераспечатанными конвертами.
– Почта, – сказала она и повторила, повысив голос: – Почта. Марта, скажи, сегодня доставляли почту?
– Да, конечно. Я сама посылала за ней Джима в деревню примерно час тому назад. – Она развела руками. – Но там не было ничего важного, всего лишь несколько извещений да письмо от вашего кузена Базиля.
Лотти и Хайден обменялись быстрыми взглядами.
– Аллегра! – крикнул Хайден, бросаясь вверх по лестнице.
– Аллегра! – эхом откликнулась Лотти и побежала , вниз, на кухню.
Спустя короткое время они сошлись в музыкальной комнате, запыхавшиеся и расстроенные.
– Ее нигде нет, – хрипло сказал Хайден.
– И никто из слуг ее не видел, – покачала головой Лотти. – Ax, Хайден, а вдруг мы ошиблись, и она сейчас где-нибудь в Лондоне? Испуганная, потерянная, холодная и голодная?
Хайден посмотрел на портрет Жюстины и непроизвольно сжал кулаки.
– Но твоя племянница клялась и божилась, что Аллегра отправилась сюда, чтобы… встретиться с матерью. – Он повернулся к Лотти, и глаза его наполнились ужасом.
Аллегра стояла у края обрыва, и сумасшедший ветер рвал с нее дорожный плащ. До чего же маленькой и хрупкой казалась ее фигурка на фоне бескрайнего бушующего моря и серого неба! Издав странный звук, похожий на всхлип, Хайден осторожно пошел вперед. Лотти, шедшая рядом, прикоснулась к его рукаву и молча указала рукой на камни, на которых стояла Аллегра.
Они лежали грудой, один на другом, готовые сорваться в пропасть при первом же неосторожном движении.
Оказавшись достаточно близко, чтобы быть услышанным сквозь грохот волн, разбивавшихся внизу о прибрежные камни, Хайден позвал:
– Аллегра!
Она обернулась, потеряла на долю секунды равновесие и пошатнулась. Лотти почувствовала, как напряглись мускулы на руке Хайдена, и поняла, сколько усилий ему требуется для того, чтобы сохранить над собой контроль и не сорваться с места раньше времени. Лотти увидела куклу в руке Аллегры, и тотчас к ее глазам подкатили слезы.
– Аллегра, дорогая, – сказала Лотти, пытаясь сохранить на лице улыбку. – Мы с твоим папой очень волнуемся за тебя. Ты не хочешь подойти к нам поближе?
Аллегра яростно затрясла головой:
– Я не хочу никуда идти, я не хочу, чтобы на меня смотрели. Пусть никто на меня не смотрит.
Лотти и Хайден обменялись озадаченными взглядами. Хайден вытянул руку и принялся медленно-медленно приближаться к Аллегре. Увидев это, девочка отскочила и оказалась уже на самом краю обрыва, нависающем над морской бездной. Хайден застыл на месте, продолжая протягивать руку. Лотти взглянула ему в лицо и подумала, что ей и десяти лет будет мало, чтобы заслужить от него подобный, исполненный любви и тревоги взгляд.
– Ты боишься меня, Аллегра? Почему? Считаешь, что я обидел твою маму?
– Я знаю, что ты ее не обижал, – снова покачала головой Аллегра. – Я слышала все, что ты рассказал Лотти. Теперь я знаю правду. Знаю точно, кто убил мою маму.
– Кто же? – с усилием спросил Хайден.
– Я, – ответила Аллегра, поднимая голову.
Хайден невольно сделал еще пару шагов вперед.
– Что за чушь? Как она только могла прийти тебе в голову!
– Нет, это правда! Я раньше не понимала, почему мама то любит меня, то не хочет видеть. Помню, как однажды я целый день стучалась к ней в дверь, умоляя впустить меня, но она так и не открыла. Тогда я пришла в ярость и крикнула: «Я тебя ненавижу! Хочу, чтобы ты умерла!» И она умерла, – Аллегра опустила голову и зарыдала.
– Милая, – сказал Хайден, опускаясь на колени перед дочерью. – Ты не убивала свою маму. Не нужно винить себя в ее смерти. Твоя мама была очень больна и не видела другого способа справиться со своей болезнью. – Он беспомощно покачал головой и продолжил: – Она очень любила тебя. Ты для нее была светом в окошке. Если бы мама не была больна, она никогда тебя не бросила бы. Она не бросила бы нас. Ни за что..
Лотти положила руку на плечо Хайдена, зная, что тот впервые произносит такие слова, и безгранично веря ему. Сейчас он стремился оправдать, очистить от несовершенного греха не только Аллегру, но и самого себя.
– Подойди ко мне, моя хорошая, – сказал он, раскрывая дочери свои объятия. – Иди к папе.
Лицо Аллегры сморщилось от слез. Девочка занесла ногу, чтобы сделать первый шаг, но в эту секунду налетел ужасный порыв ветра. Он туго натянул плащ Аллегры и потащил девочку назад. Она заскользила по мокрому камню, все сильнее теряя равновесие и судорожно хватая руками воздух.
– Аллегра! – закричал Хайден.
– Хайден! – закричала Лотти.
Аллегра тоже закричала, и это был кошмарный крик. Хайден рванулся вперед и успел схватить дочь за край плаща, а кукла, которую Аллегра держала в руке, вырвалась у нее из пальцев и полетела в бездну. Лотти ухватилась за Хайдена, и теперь они втроем пытались устоять перед шквалом. Лотти стиснула зубы и приготовилась к худшему. Она знала, что ни за что не выпустит Хайдена, а тот ни за что не выпустит дочь. Если им не удастся устоять, то они рухнут в море все вместе.
Лотти завела к небу глаза и тихо прошептала:
– Господи, молю тебя, пожалуйста, Господи… В этот самый миг неведомо откуда налетевший порыв пахнущего жасмином ветра подтолкнул Аллегру вперед, прямо в руки отца, и они, все трое, повалились спиной на острые, но уже совершенно не страшные камни.
– Ах, папа! – закричала Аллегра и обхватила Хайдена за шею, впервые за последние четыре года.
Хайден, растроганный, потрясенный, зарылся лицом в волосы дочери, повторяя:
– Все хорошо, дочка, все хорошо. Я здесь, и я никогда тебя не оставлю.
Лотти, дрожа от пережитого ужаса и удивления, посмотрела на край скалы. От него в небо поднималась прозрачная, эфемерная женская фигура. Женщина посмотрела на Лотти своими лиловыми глазами, признательно улыбнулась и взмыла вверх. Лотти догадалась, что в эту минуту душа Жюстины обрела наконец вечный покой, которого была лишена на земле.
Лотти медленно кивнула в ответ, беззвучно благословляя Жюстину и давая ей клятву принять на себя все заботы о тех, кого Жюстина ей поручила: о ее муже и дочери. Когда Хайден поднял голову, фигура Жюстины уже растаяла в воздухе и казалась снизу не более чем крохотным облачком, стремительно несущимся по серому тревожному небу.