Они, не оглядываясь, ушли от меня. Я впервые в жизни чувствовал себя униженным. Мне хотелось провалиться под землю, поэтому я неуверенной походкой побежал к себе кабинет. Мне захотелось запереться там и никого не впускать, а лучше вернуться в прошлое прямо сейчас.
Когда я сел за свой стол, я увидел, что эта троица, не закрывая ртов и размахивая руками, кричала на Всеволода Владимировича. Они иногда показывали пальцами на флип в стразах. Патрон «Эдема» внимательно их слушал и его вид становился всё угрюмее. Через 20 минут их криков Всеволод Владимирович проводил их к выходу, пожал мужчинам руки и уверенным шагом направился к моему кабинету. Я вжался в кресло.
Отношение
— Будете меня ругать? — спросил я вошедшего в кабинет Всеволода Владимировича.
— А как же? Конечно, буду, — строго сказал патрон автосалона, страшно вставая надо мной. — У нас в «Эдеме» действует простое правило. В любом случае, если клиент остался недоволен, то виноват только продавец. И тут не может быть оправданий, несмотря на то, что ты работаешь второй день.
— Я согласен, что я виноват, — попытался оправдаться я. — Но, если честно, то я впервые сталкиваюсь с таким истеричным типом характера. Даже муж этой женщины, когда отводил меня в сторону, предупредил, что большинство продавцов срываются при общении с ней.
— Владимир, ты сейчас говоришь абсолютно неприемлемые вещи, — присаживаясь на соседнее кресло, невозмутимо сказал Всеволод Владимирович. — Во-первых, клиент всегда прав. Во-вторых, даже в своих мыслях ты не должен говорить про эту женщину плохо.
— А кому какое дело, что у меня в голове? — спросил я обиженным тоном. Я не любил, когда лезут в мои личные дела. — Я же ничего плохого ей не говорил и вёл себя сдержанно. Зато она вела себя не стесняясь.
— Я сейчас попытаюсь тебе объяснить, почему важно думать про эту женщину хорошо, — начал Всеволод Владимирович. — Я не знаю, замечал ли ты такую простую вещь. Когда тебе клиент нравится, ты продаёшь ему автомобиль с большим желанием и с большей вероятностью. А когда он тебя нервирует, то вероятность продажи резко падает.
— Конечно, замечал. Я за свою жизнь продал несколько сотен автомобилей.
— Тем более, — продолжил патрон. — Вот теперь задумайся. Если человек тебе не нравится, ведёшь ли ты себя с ним так же, как с приятным клиентом? На 70% люди слушают не то, что ты говоришь, а то, как ты говоришь. И я тебя уверяю, что ты не сможешь говорить ласково и уважительно с человеком, про которого плохо думаешь.
— Ну почему же? — поспорил я. — Я могу играть искреннюю ласковость и уважительность к любому человеку, даже к клиенту, от которого меня выворачивает.
— Ну, значит, могу тебя поздравить, — улыбнулся патрон, — ты единственный на планете сверхчеловек, который научился управлять абсолютно всем своим телом, голосом и набором слов. Думаю, мы напишем про тебя в новостях, и к тебе будут стекаться паломники со всего мира, чтобы научиться этому.
— Всеволод Владимирович, не шутите так, — рассмеялся я. — Я действительно по-разному отношусь к клиентам, но веду себя с ними максимально уважительно и внимательно.
— Напомню, мы с тобой говорим, почему ты должен думать про ту женщину хорошо, — сказал Всеволод Владимирович. — За свою долгую жизнь я понял, что есть одна аксиома, я не могу её доказать, но подтверждение вижу ежедневно. Аксиома заключается в пословице «Относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе другие».
— Ну, это очень известная пословица, — с пониманием сказал я.
— Но многие понимают её неправильно, — начал Всеволод Владимирович. — Вот ты как понимаешь эту пословицу?
— Мне кажется, здесь смысл однозначный, — сказал я уверенно. — Если каждый человек будет относиться к другому хорошо, то все будут хорошо относиться друг к другу. Но тут главное условие, чтобы это правило выполняли все или большинство. Если большинство будет игнорировать это правило, то ты будешь к другим относиться хорошо, а они будут тебя обманывать. И твоё хорошее отношение будет тратиться впустую.
— Вот про это я и говорю, — улыбнулся патрон. — Именно так думает большинство. Я не спорю с твоими доводами, но я считаю, что всё, что ты сказал, — это вторичный эффект от хорошего отношения к окружающим людям.
— Очень интересно, — склонив голову на бок, сказал я, — а какой эффект тогда первичен? Как ещё хорошее отношение к окружающим может влиять на тебя самого?
— Человек имеет почти сверхъестественное чувство, — начал объяснять Всеволод Владимирович, — он чувствует, как к нему относится собеседник. Если ты полюбишь любого покупателя, я подчёркиваю — любого, то ты станешь общаться с ними по-другому. Всё в тебе будет говорить о хорошем отношении к собеседнику: улыбка, доброжелательность, внимательность, открытая поза, носочки ног, повёрнутые в его сторону, интонация, плавность движений и так далее.
— Но я могу играть как актёр, — начал спорить я.
— Настоящие актёры играют искренне только тогда, когда сами себя убеждают, что сцена настоящая, тогда, когда забывают, что они на съемках. Поверь мне, настоящие актёры переживают по-настоящему. Если они играют любовь, то они влюбляются в своих партнёров почти по-настоящему. А иначе на экране будет видно, что всё очень наигранно. Причём это экран, где делается много дублей и картинка плоская. А в реальной жизни дубль всегда один. И человек видит тебя со всех сторон. И может интерактивно прощупывать твоё отношение к нему.
— Жалко, что вы не слышали, как Ольга прощупывала меня постоянно, — улыбнулся я. — Так нагло себя ещё никто не вёл.
— Ошибаешься, — сказал патрон, — я слышал весь ваш разговор. Твой лист на начальном этапе работы транслирует твой разговор мне. Поэтому я и хотел с тобой обсудить твоего второго клиента. Нам очень повезло, что это была именно Ольга.
— А что в этом хорошего? — удивлённо спросил я.
— От вредных клиентов, самая большая польза, — сказал Всеволод Владимирович, подняв указательный палец. — Пообщавшись с Ольгой, если ты не глупый, ты сделаешь два простых вывода, на которые иначе у тебя ушло бы несколько недель.
— Какие два вывода?
— Первый вывод в том, что такого клиента, как Ольга, нужно любить в два раза сильнее, так, чтобы она это чувствовала.
— Думаете, это возможно? Она же очень стервозная.
— Даже её муж Андрей с этим справляется. Неужели ты не сумеешь? Ты замечал, как она ласково с ним общается?
— Наверное, вы правы, — кивнув головой, сказал я. — А какой второй вывод?
— Думаю, Эдуард тебе уже намекнул на тему второго вывода? — спросил патрон.
— Вы имеете в виду, что я мало знаю про флипы?
— Ну конечно, — начал Всеволод Владимирович. — Не знаю, как тебе, но мне такие ситуации, в которых я чувствую себя глупым, очень не нравятся. И именно в такие моменты у меня появляется чёткая мотивация учиться. Причём учиться быстро. Благо, у тебя теперь есть Тринити, которая может ответить почти на любой вопрос.
— Спасибо, Всеволод Владимирович, — улыбнулся я. — Я сделал много выводов из этой ситуации. Только у меня остался один вопрос.
— Какой вопрос?
— Почему эти люди спросили именно меня?
— Они, видимо," делали запрос в социальную сеть, — начал отвечать патрон. — «Ковчег» посоветовал обратиться именно к тебе. Помнишь, я тебе рассказывал про «дампы»?
— Вот я поэтому и спрашиваю, — сказал я, — если социальная сеть сводила наши виртуальные «дампы» вместе, то она могла предположить, что мы не понравимся друг другу. И что продажа не состоится. Зачем тогда она свела нас вместе?
— Ну, я не смогу достоверно тебе ответить, могу только сделать несколько предположений. Механизмы действия социальной сети скрыты от человеческого глаза, но мы можем замечать общие правила.
— И какие предположения вы делаете? — спросил я.
— Сеть действует на всеобщее благо, — начал объяснять патрон, — поэтому она свела вас не случайно. Может, причина была в том, что Ольге ещё рано иметь индивидуальный флип, и сеть свела вас за тем, чтобы отпугнуть её от покупки.