Ридус, остановившийся на краю площади, взирал на это великолепие с некоторым смущением. Он еще никогда не видел его так – со стороны. Конечно, он много раз видел Магиструм ночью, но еще никогда не воспринимал его как нечто чужое, враждебное, грозящее ему неприятностями. Он всегда был для Ланье домом – сначала вторым, а потом и первым. И теперь, когда ему нужно было вломиться в этот дом, чтобы совершить кражу, магистр чувствовал себя предателем.
Собираясь с духом, он сделал несколько глубоких вдохов и медленно выдохнул. У него был план. Хороший план, вполне выполнимый, но не становившийся от этого менее опасным. Он далеко не все рассказал друзьям, когда пообещал достать глоубы. Им не нужно было это знать, у них хватало собственных проблем, на решении которых им и нужно было сосредоточиться. А ему предстояло решить свои и тем самым внести лепту в общее дело.
Решившись, магистр быстро зашагал через площадь к небольшим воротам, едва видневшимся в стене. Это был если и не черный ход, то некое его подобие, которым обычно пользовались слуги и рабочие. Через главный вход, которым обычно пользовались все магистры, Ланье не отважился идти. Там его хорошо знали и могли пристать с расспросами. А здесь будет достаточно условного знака, чтобы пройти. Никто не обратит внимания на еще одного магистра, которому лень обходить половину площади до главного входа.
Ночной ветерок приятно холодил разгоряченные щеки. Ланье шагал быстро и упруго, чувствуя себя так хорошо, как никогда раньше. Сердце билось ровно и сильно, разгоняя по жилам горячую кровь. Хотелось действовать: бежать, прыгать, кидаться камнями… Ридус чувствовал, что сейчас, наверное, мог бы поднять телегу с бревнами. Казалось, он даже стал лучше видеть и слышать. Он еще никогда не владел так полно собственным телом и раньше не представлял, что это может доставить столько удовольствия. Особо сильным был контраст – еще час назад он едва двигался после неудачного покушения. Но всего один флакончик зелья мага сотворил настоящее чудо. Подумать только, он ведь чуть не отказался его выпить. Но Верден был настойчив, и теперь Ланье был бесконечно благодарен ему за это. Магический эликсир! Ридус, конечно, знал о них и раньше, но ему казалось, что это всего лишь обманка для безответно влюбленных девушек и стареющих ловеласов. Теперь он даже жалел, что не уделил больше времени изучению настоящих зелий магов. Быть может, после, если у него будет достаточно времени…
Ланье замотал головой и поправил ворот плаща, так чтобы знак магистра из трех скрещенных овалов, называвшийся тригуэртой, был лучше виден. Знак, отливавший в лунном свете серебром, сиял. Не заметить его было невозможно, и потому, едва Ридус постучал тростью в запертые ворота, как они распахнулись. Бдительный страж, конечно, увидел одинокого прохожего, когда тот еще подходил к воротам. А рассмотрев знак магистра, открыл двери без лишних вопросов.
Просочившись в приоткрытые врата, Ридус проскользнул мимо рослого Стража, сжимавшего в руке длинный церемониальный меч с волнистым лезвием. Тот встретил гостя хмурым взглядом, и магистр поспешил принять виноватый вид. Мол, не хотелось беспокоить по пустякам, но хочется поскорее попасть в родные стены. Страж, сотню раз наблюдавший подобную картину, лишь тяжко вздохнул и принялся запирать врата.
Ридус быстрым шагом миновал караулку, стоявшую у врат, свернул за угол склада и оказался у дверей, ведущих к кухням. Он насквозь прошел огромный зал, где на длинных столах была разложена разнообразная посуда, протиснулся сквозь стайку поварят, обреченно тащивших куда-то ведра с чищеной картошкой, и вышел в общий коридор. Оттуда по длинному переходу он добрался до жилых этажей и, обойдя центральный коридор стороной, вышел к малым лифтам. Здесь было пусто и темно, ночью редко кто забредал в эту сторону здания. Ланье только того и надо было. Он забрался в решетчатую кабину лифта, надеясь, что на этот раз его не отключили на ночь в целях экономии, и потянул рычаг хода. Внизу, глубоко под полом, загудел рабочий механизм, и кабина начала подниматься.
Ланье нетерпеливо похлопывал перчаткой по ладони, раздраженный медлительностью лифта. Ему сейчас хотелось бежать, мчаться на всех парах, а проклятая клетушка еле ползла. Что-то сломалось или она всегда была такой медлительной, а он просто не обращал на это внимания? Ридус не мог ответить на этот вопрос, но к тому времени, как лифт поднял его на три этажа, он был уже вне себя от ярости. Сдерживаясь, он осторожно прошелся по темным коридорам, держась подальше от жилых комнат, и пересел на следующий лифт, что поднял его еще на три этажа – к лабораториям. Выйдя из дверей, Ланье свернул на лестницу и поднялся на свой этаж. Его лаборатория располагалась чуть дальше, ближе, так сказать, к центру здания, и Ридусу пришлось поблуждать по коридорам, прежде чем он вышел к знакомой двери. Здесь его ожидал неприятный сюрприз – дверь лаборатории Боргаса, что находилась чуть дальше, была приоткрыта, и в темноту коридора лился поток приглушенного света. Боргас, видимо, остался работать на ночь. Обычно Ридус был рад, когда это случалось, – можно было сделать перерыв в ночных бдениях и зайти к соседу перекинуться парой слов, но сейчас это было крайне некстати.
Стараясь не дышать, магистр на цыпочках прокрался к своей двери, достал ключ и осторожно отпер замок. Потом проскользнул в темноту своей лаборатории и аккуратно закрыл дверь. На всякий случай запер ее, бросил на пол плащ, чтобы прикрыть щель под дверью, и лишь после этого начал на ощупь пробираться к столу. Он так часто бродил по своей лаборатории в темноте, что мог пройти по ней и с закрытыми глазами. Поняв это, Ланье с облегчением сделал несколько шагов, пошарил по столу и нащупал маленький глоуб, что освещал его стол. Прикрыв глаза, Ридус повернул шарик, и комнату залил призрачный голубой свет. Открыв глаза, магистр быстро повернул шарик еще раз, уменьшив сияние, и прислушался. За стеной было тихо – Боргас либо задремал, либо полностью погрузился в работу. И то и другое вполне устраивало Ридуса, и он, не откладывая дело в долгий ящик, начал собираться.
Прежде всего он скинул черный сюртук и повесил его на стул. Потом прошелся вдоль стеллажей, прикидывая, что ему может понадобиться. Ему хотелось забрать все – но, увы, это было неосуществимо. По дороге сюда Ридус составил в уме примерный список вещей, что нужно было взять, но, как он убедился, он был слишком велик. Для начала Ланье натянул рабочий жилет, усеянный карманами различных размеров, а потом принялся набивать их всем необходимым.
Прежде всего глоубы – десяток мелких кристаллов отправились в нужные карманы и тихо щелкнули, вставая в защелки. Ланье потянул за рычаг в подкладке, активируя систему. Глоубы стали теплее. Теперь его жилет, как и положено, превратился в рабочую станцию, от которой питались большинство инструментов магистров. Ланье старался не думать о том, что будет, когда это увидят механик и маг. По идее, им не нужно было это видеть, но о каких глупостях он беспокоится, когда собирается обворовать Магиструм…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});