врезался в очередной цех, полстены обвалилось, а он помчался дальше. Ему нужно найти укрытие, место, где можно спокойно встретить врагов.
В северной части завода располагались серо-зелёные газгольдеры, но они бесполезны. Случайные попадания уже доказали, что эти штуки толстые, а если стенки и пробивает, то сама постройка не взрывается. Зато рядом… компьютер сообщил: топливные цистерны! То есть не топливные, на бензине давно уже никто не ездил и не летал. По маркировке – скорее, какие-то лёгкие фракции нефти. Наверное, для того самого химического синтеза. Свеги наверняка знают, что нефть горит, но что пары бензина ещё и взрываются!..
На полной скорости, на пределе возможного, «лучник» помчался мимо цистерн, как бы укрываясь за ними. Вслед ухнуло несколько запоздалых ракетных взрывов, одну из цистерн посекло осколками, бензин оттуда хлынул настоящей рекой. А дальше свеги землянина потеряли в мешанине построек. Решили не расходовать бесполезно боеприпасы.
Вячеслав, пользуясь тем, что цистерны его скрывают от оптических сенсоров, и потратив часть ловушек против локатора, на ходу рукой робота пробил ещё несколько цистерн. Потечь должно не слишком сильно, враги не должны заметить. И когда свеги будут обходить огнеопасную лужу бензина… А если вообще не рискнут преследовать – тем лучше.
Выпускать добычу вражеские роботы не пожелали. Задний экран показал обоих преследователей. Лужу бензина они обошли с разных сторон, но пока находились на некотором расстоянии от протекающих цистерн. Едва враги заметили «лучника», то сразу же открыли огонь. «Краб» уже придвинулся и был в расчётной точке. Но где второй? А если «краб» уйдёт? Рисковать Вячеслав не стал и выстрелил из лазеров в цистерну. Сперва загорелось топливо, тонким ручейком стекавшее к земле. Стена пламени, устремившись по железобетонной подушке-фундаменту, поглотила цистерну. В хмурое зимнее небо, клубясь, взмыл сердитый чёрно-оранжевый огненный шар. Даже на расстоянии взрывом «лучника» отшвырнуло на соседнее здание, несколько долгих мгновений земля вокруг сотрясалась от конвульсий. Когда Вячеслав сумел перенастроить сенсоры, то понял, что взорвались ещё несколько цистерн. Вся северная секция завода превратилась в огненный кратер.
«Краба» разнесло на куски, второй робот, похоже, находился далеко, и его повредило меньше, но он всё равно лежал без движения. Проверять Вячеслав не рискнул, на максимальной скорости побежав в сторону пехоты, Дениса и Паулы. В это время система опознавания показала, как приземляются ещё два звена боевых роботов защитников, а по пехоте инсектов начали работать штурмовики, которых наводили Паула и Денис. Плацдарм они удержали, оборона прорвана. Для Вячеслава сражение завершилось.
***
За завтраком Радомир опять сидел хмурый, после сражения возле завода он, кажется, вообще перестал улыбаться. Да и поводов было не особо, следующие две недели бои шли непрерывно. Вячеслав же понял, что смотреть, как рискуют остальные, намного труднее, чем идти в огонь самому. Но его «лучника» и «муромца» Паулы во время прорыва измочалило настолько, что даже решался вопрос – ремонтировать или вообще списать и запросить новые. А то, с каким взглядом облегчения вместо привычной ругани «испортили технику» смотрел на пилотов Палыч после диагностики повреждений, сказало больше всего остального. Оставалось до черноты в глазах готовиться летать.
Однако «хмуро» имело много разных градаций, и ближе к концу завтрака Вячеслав решил, что какие-то относительно хорошие новости сегодня будут. Так и случилось. Едва все убрали тарелки, Радомир начал ежедневную утреннюю «летучку».
– Сперва плохая новость. Камиль, Вера, вы у нас пока безлошадные. Палыч смотрел и сказал, что ремонта минимум на четыре дня. А где четыре, там и неделя запросто. Итого у нас уже минус четыре тяжёлых машины. Теперь новость хорошая. Поздравляю с началом нового учебного триместра.
– В смысле надеешься, что свеги войдут в наше положение и постараются беспокоить поменьше, чтобы не мешать учиться? – буркнул Дмитрий.
Радомир неожиданно улыбнулся, хотя улыбка и получилась вымученной.
– В генштабе считают, что свеги в ближайшие дни и в самом деле учтут насчёт «не отвлекать от занятий». Если серьёзно, то они, похоже, исчерпали ресурсы. Точнее, потратили всё, что выделили насчёт того, чтобы нас измотать и подготовить своих пилотов. Дальше нас будут пробовать на прочность с прежней частотой до тех пор, пока не придёт новый конвой с припасами. Вот тогда за нас опять возьмутся уже всерьёз. Но это, скорее всего, не раньше апреля. Пока улыбаемся и машем. Насчёт улыбаемся и машем – это не шутка, а приказ. Только паники нам, как после Гаити, ещё не хватало.
Дальше Радомир пристально посмотрел на Дениса, отчего тот залился смущённой краской и с демонстративной обидой громко сказал:
– А чего сразу я?
– А с того, – в голосе командира завибрировали нотки кота, сцапавшего в когти мышку: съесть её он пока сытый, но поиграть с ней уже можно. – Мне твоих баек хватило год назад. Признаю, шутка над некоторыми особо резвыми мальчиками и девочками вышла знатная, зато потом перед координатором и епископом Афанасием за призраков не упокоенных инсектов отдуваться пришлось мне. Вот, – Радомир вытащил и положил перед собой стопку листков, – каждый взял и вызубрил от и до, как «Отче наш». Врали о происходящем чтобы естественно и не расходясь в версиях. Не слышу ответа.
– Так точно, – гаркнули все хором. И непонятно, в шутку – или всерьёз.
Каникулы закончились, будни начались. Школьные коридоры шумно заполнились мальчишками и девчонками. За прошедшие две недели большинство если и общалось, то с друзьями или внутри небольших приятельских компаний, так что сейчас все торопились наверстать упущенное. Кто-то со спины хлопнул Вячеслава по плечу.
– Вид у тебя убитый, – оказалось, это один из одноклассников, Семён.
– Уработался я за время отдыха.
– Слушай, я это… краем уха ваш разговор слышал. Слава, а ты и правда на лётчика учишься?
Вячеслав мысленно обругал себя «болтун находка