Она честно уговаривала себя, что только от неё зависит, как к ней будут относиться, что она действует как политик во время выборной компании, но она сама себя считала балаганной мартышкой, и настал момент, когда Аня заявила, что в города больше въезжать не будет. Ей есть, где ночевать, не так уж сложно на скорую руку устроить баньку на природе, еды тоже хватает.
— Всё, баста! — сердито ответила она на уговоры Риза, потом Черена.
Ну, Черену понятно, зачем Аня нужна на посиделках! Все раскрепощены, болтают на щекотливые темы, а он слушает. Очень опасный оборотень! Все шарахаются от Семича, а бояться надо Черена. Семич что, ему прикажут — он выполняет; а Черен — сам себе голова.
— Что значит «она больше не въедет ни в один город»? Почему? — терзал Риза встревоженный альфа.
— Сердится, не говорит на что, — терпеливо отвечал глава снабженцев.
— Так спроси как следует! — Гор даже не замечал, что не переносит неосведомлённости по отношению к Ане.
— Мне что, плетьми её бить?
— Даже думать не смей! — сильная рука альфы мгновенно сжалась на горле Риза. Ему потребовалось время, чтобы обуздать свою вспыхнувшую злость. — Ты же всегда рядом, неужели не мог сам заметить перемены в её настроении. Может, она устала?
— Возможно, — согласно закивал Риз, боясь смотреть на альфу и кося глазами, чтобы всё же не упустить его реакцию.
— Может, её кто-то обидел? — не удовлетворился ответом Гор.
— Кто ж посмеет… Хотя я приметил, что она расстроилась, когда подслушала болтовню служанок в последнем городе.
— Говори!
— Те сплетничали, что бельё «так называемой королевы» застирано до дыр. Что одежда у неё вся выцвела и годна разве что крестьянкам. Сапожки у неё разносились, украшение одно и то всё покарябано.
— Она расстроилась из-за этих псиц?
— Я выгнал пустышек и принялся опровергать их слова, а она пожала плечами и сказала, что всё это ерунда, но уверен, произнесённые глупости задели её.
— Но почему она отказывается от вещей жён и дочерей глав? Я же видел, ей предлагали красивые платья, какие-то женские штучки…
— У госпожи есть смена одежды, она взяла подарки в самом первом нашем городе, но больше не принимала подобных подношений. С удовольствием берёт еду, посуду, пледы, подушки, а вот вещи — нет. Говорит, у неё свои обноски есть.
— Хм, ну-у не хочет в города заезжать, значит, не будем! Быстрее до столицы доберёмся! — принял решение вожак.
Риз распрямил плечи и деловито кивнул: всё продвижение войска зависит от настроения его госпожи! Есть чем гордиться.
Главный снабженец немного преувеличивал ради своего удовольствия. Половина армии уже отделилась и ручейками бежала по домам. До столицы дойдёт едва ли десятая часть и распорядок движения не особо зависел от Ани.
Каждый третий день остатки войска останавливались днём на продолжительный отдых, чтобы дать мышцам отдохнуть. А Аня, наоборот, с радостью принималась разминаться. Она бегала, залезала на самые высокие деревья, метала ножи, а потом втискивалась в устроенный для неё вигвам, в котором при помощи горячих камней получалась баня.
Её выхода из жаркого конусовидного домика ждали все. Каждому хотелось увидеть собственными глазами цвет её волос. От нечего делать часто разгорались споры, от кого она унаследовала светлый окрас. Многие ставили на лисиц, другие на тигров, но самые опытные говорили, что такого непонятного цвета нет ни у кого. К тому же всем было интересно убедиться, что она ничего не делает для того, чтобы её волосы изгибались кольцами.
Гор гонял бездельников и пустобрёхов, но от этого у них только больше разгорался азарт. Аня даже не подозревала, что вызывает столько праздного любопытства.
Она прикрывала голову сначала из-за холодов, потом из-за дождей, из-за дорожной пыли, а сейчас Светило частенько пекло макушку, и опять спасала шаль. На пробежки она её снимала, но волосы были гладко зачёсаны и забраны в плотный узел. Цвет волос казался грязно-серым, но все уже знали, что после помывки она выйдет под лучи дневной звезды и как только её грива будет высушена и расчёсана, то королева станет выглядеть совсем по-другому.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Её кожа приобретала бархатистость, нежный румянец на щеках придавал очарования, чуть усталые голубые глаза, привлекали спокойствием и умиротворением, а опускающиеся до пояса волнистые волосы казались морской пеной, укрывающей наготу девы… Ну, насчёт наготы — это уже домыслы!
Аня была полностью одета, даже куртку застёгивала, чтобы не продуло после баньки. А вот светло-русые волосы действительно очень нравились чёрным волкам. При дневном свете она казалась чуть золотистой, а при ночном многие пряди отдавали серебристыми оттенками, делая её схожей с оборотницами из клана Серых волков. Воины скучали, и им занятно было наблюдать за меняющейся внешностью человечки.
Она могла быть бесцветной, юной и строгой, могла разрумянится при беге и быть похожей на воительницу, а могла стать хрупким нежнейшим цветком, от которого сложно отвести глаза.
Развлечение воинов разнообразилось, когда к ним присоединилась дочь главы города, спешащая в столицу к родственникам. Юную красавицу сопровождали свои воины, но продвигаться под присмотром вожака ей было спокойнее. Гор совсем не был рад навязанному опекунству, но это обычная практика: пристраивать ему под бок своих дочерей. Ни одна дочь, внучка, племянница, свояченица ещё не остановилась у него в столичном доме по прибытии, но все надеялись, что в их случае непременно сработает удача.
Аня не сразу обратила внимание на присоединившиеся повозки. Оборотница держалась во главе колонны, поближе к вожаку, но вскоре она решила познакомиться с таинственной королевой и, притормозив свою бричку, дождалась, когда подъедет Анна.
Поджидавшая девица могла бы сразу успокоиться на счёт Ани и догонять хвост Гора. Поначалу она вглядывалась в силуэт человечки с жадным любопытством и хмурилась, переживая, что та окажется красивее её; но мере приближения, она, торжествуя, расцветала злорадной улыбкой.
Тоненькая девушка в штанах, с накинутой на голову шалью и невыразительным личиком никак не могла составить ей конкуренцию. Но вернуться в начало строя, не утвердившись над той, о которой разносят немыслимые слухи, не представлялось возможным. Пусть блёклая немочь прислуживает ей, тогда вожак увидит в ней сильную волчицу, которая родит ему альфа-малышей. Обыкновенные мысли любимой дочери в семье стандартного главы небольшого города.
Аня с интересом смотрела на сидящую в бричке юную оборотницу. Девушка была очень хороша собою. Яркая, милая и притягательная. Красиво уложенные волосы, изогнутые брови, чуть лукавые глаза, аккуратный носик и слегка капризные губы. Для волчицы она была мелковата, но сложена отлично. Улыбка этой девочки могла наполнить светом даже самый пасмурный день, но она требовательно смотрела на Аню, да ещё так, как будто та провинилась перед ней. Это было бы забавно, наблюдать за надувшимся от обиды милым существом, если бы её желания не подкреплялись действиями крепких молодцов.
— Ты! — ткнула она пальчиком. — Живо беги сюда!
Видя, что на её слова никто не реагирует, очаровательная малышка махнула рукой сопровождавшим её ребятам. Сунувшийся им наперерез молодой оборотень, тот, что делал крышу на телеге Ани, отлетел от удара прямо в грязь. Анна, не раздумывая ни мгновения, метнула подряд два ножа, целясь в бёдра оборотням очаровашки. Она думала, что это послужит суровым предупреждением, но нарвалась на неприкрытое желание порвать её на месте: ребята служили своей юной прелестной хозяйке душой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Всё происходило слишком быстро, и даже Сид с Кливом не успевали выпутаться из ремней, не говоря уже о тех, кто мчался оградить королеву от неприятностей.
Здоровяки малышки стояли перед Аней на расстоянии метра, и вот тут, ощущая опасность и угрозу жизни, она вновь ощутила в себе ярость и безумную отвагу. Ту самую, когда понимаешь, что силы не равны, но назло всем и вопреки всему, сдаваться не собираешься. Сила едва успела подняться, как волки, заскулив, согнулись и попятились назад.