боевой техники, вооружения и боеприпасов. Который сейчас тратят…
— Не говорите ерунды, генерал Гофман… Вспыхнул, командующий 8 полевой армии, генерал Отто Вёлер. Ресурсы русских не безграничны и потери изматывают их…
— Ерунда??? За двое суток, наступления третий танковый корпус Брайта, наступая классической прусской «косой атакой» продвинулась на десять километров, завязала бои за Ободовку. Это опорный пункт в узком дефиле, так еще и на реке с заболоченными берегами. Мы фактически лишены возможности маневрировать и тараним оборону противника в лоб… При этом — потери, на треть, превышают расчетные геноссе генерал…
Отто Вёлер, сморщился.
— Вы же отлично знаете, Гофман, что за рекой Берландинкой, фактически выход на оперативный простор. Противнику, придется оборонятся, имея фронт, уже рассеченный на двое течением реки Не считая озера и цепи водохранилищ… Это будет означать, полный разгром 29 корпуса противника в ближайшие 72 часа, несмотря на их яростное сопротивление…
— Мы так и не обнаружили русские механизированные корпуса. Исходя из их умения их маскировать ожидаю не менее девяти танковых бригад на нашем направлении не считая мотопехоты.
— Это сейчас, не важно. Когда мы выйдем к Южному Бугу, они проявят себя, бросая свое бронетанковые силы в атаку, стремясь не допустить выхода в тыл армии генерала Улагая…
Начальник разведки, группы армий «Юг» и бывший однокашник по юнкерскому училищу Отто Вёлера, еще раз покосился на карту…
— Теряем темп…Наступление Фитингофа, на севере, по факту, уже провалилось продвижение за двое суток, менее семи километров. У русского командования есть время как оборудовать запасной оборонительный район, так и подтянуть подвижные соединения.
— Тем хуже для них, Гюнтер. Сейчас, вторая модель «Леопарда»- лучший в мире танк, по защите, вооружению и маневренности. Глупо не использовать это превосходство и не навязать русским — встречный бой. В глубине их, уже прорванной, обороны…
* * *
— Дмитрий Иванович. Шифровка из штаба фронта. «Молния»
Новый адъютант генерал-майора Громова, лейтенант гвардии Константин Нагой, чей род ведется еще от бояр времен Рюриковичей, перевелся в механизированный корпус из Гвардейской стрелковой дивизии, сугубо охотником.
На вопрос Громова, лейтенант покосился на свой скромный «Георгий» и веско сообщил.
— Репутация, господин гвардии генерал-майор. У вашего корпуса и у вас, очень высокая репутация. Даже выше чем у гвардейской стрелковой дивизии…Думаю, после победы, мне это зачтется…
— Думаете выжить, лейтенант?
— Надеюсь, Дмитрий Иванович.
— Не потерплю лени и разгильдяйства, лейтенант. Про уклонение от боя — и не говорю…За что кстати, у вас «егорий».
— Разведывательный поиск. Взяли «языка»- вернулись, с боем. Лаконично ответил Нагой, не рисуясь, перед генералом.
Это понравилось Громову и он не стал далее, терзать Нагого, вопросами.
«В бою, видно будет…»
— Разбудите полковника Некрасова. Приказал Громов, присаживаясь на раскладной стул в полевой камуфлированной палатки.
Прикорнувший на пару часов, начштаба корпуса, появился на ходу вытирая рушником, умытое лицо…
— Что там? Спросил наконец, Некрасов, закуривая папиросу.
— Читай. Не приказ, бред…
Некрасов, взял в руки, бланк шифрограммы, обратив внимание на подпись командующего фронта Риттера и начштаба фронта Головина.
— Совместно с 61 механизированным корпусом перегруппироваться на левый берег Южного Буга. В район Курячьи Лозы… Естественно, максимально скрытно и в предельно сжатые сроки…
— Ну и название. Надо срочно собирать офицеров…дело срочное.
— Дороги. Они здесь не к черту. Танковые бригады и отчасти стрелков — мы перебросим без особых проблем. Но корпусные тылы, артиллерия, инженерные и технические части. Все это через три понтонных моста…
— Еще и засветимся перед разведкой противника. Помимо прочего, район развертывания, будет в зоне массированных ударов люфтваффе. Тоже надо подумать о переброске вместе с танкистами, отдельного зенитно-ракетного полка, подполковника Коваля…
Громов раздраженно покрутил головой
— Пять сотен танков, без малого, четыре тысячи автомашин, артиллерия, ПВО и все это втиснуть на понтонные мосты…
— В режиме радиомолчания… Добавил мрачный Некрасов…
— И в ночное время. Иначе будем светится, как рождественская ёлка.
Некрасов медленно затянулся папиросой, не спеша с ответом.
— Дмитрий Иванович…Ты же понимаешь, что в указанные сроки, перебросить корпус в ночное время не возможно! У нас просто не хватит время. Подразделения перепутаются, возникнет хаос. Да с нас не только погоны, с нас головы снимут.
— Понимаю. Но подставлять свои головы под «арадо» с их планирующими бомбами, у меня желания нет.
— Мы же не можем, перенести корпус по воздуху. Обстановка на фронте, видимо осложняется…
— По воздуху нет. Но если найти способ переправить танки, самоходную артиллерию и бронетранспортеры минуя забитые транспортом и хорошо известные противнику, понтонные переправы — это было бы хорошо…
— Не представляю как это можно сделать…
— Помнишь операцию «Иноходец»? Там мы броды нашли и сразу в нескольких местах переправились, немцев за яйца схватив…
— Да там, не речка была а так…ручей. В жару почти пересохла. А здесь…Южный Буг… Пороги, островки, течение сложное…Тут даже судоходства — нет…В среднем течении, либо в верховьях либо в низовьях…
— Зовите ка полковника, Дивена, Романа Дитриховича, нашего инженера. Что нам скажет корпусной сапер.
* * *
Начальник инженерной службы механизированного корпуса, господин Дивен, бывший инженер-гидротехник и преподаватель в Рижском университете, был личностью замечательной и сообразительной. но к сожалению (или к счастью) абсолютно невоенной.
Вот и сейчас сняв очки с тонкого, носа и со вздохом убрав их в футляр, Роман Дитрихович посмотрел на карту и на сидящих перед ним офицеров.
— Это невозможно. Единственная способ убыстрить переправу — наведение новых понтонных мостов. Но из за течения, это непростое и затратное дело. Не зря немцы еще с зимы, яростно сносили наши понтонные мосты по всему Южному Бугу. Опять же, здесь — в среднем течении, очень топкие берега, сложные для переброски техники…
Подполковник, по граждански развел руками и виновато пожал плечами…
Громов с раздражением, отпустил сапера.
Все летело к чертям и надо было выполнять приказ. Прикрыв на секунду глаза, он явственно представил как на бесконечные колонны столпившиеся у понтонных мостов пикируют сигарообразные глайд-бомбы с коротенькими крылышками.
— Есть выход, господин генерал. Громов повернул голову и наткнулся взглядом на Дайнеко, своего угрюмого и неразговорчивого денщика, стоящего с заварным чайником у входа в командирскую палатку.
— Да⁉ Тогда говори, чего тянешь Спиридон…
Дайнеко знал себе цену и с ответом командиру, не торопился.
— Баржи старые нужны. Их полно должно быть в притоках у Гайворона. Их по весне с высокой водой обычно с севера в Николаев на разделку волокут. Сейчас война — кому, это на хрен нужно? Поди, ржавеют потихоньку…Так если несколько барж тросами связать, заякорить и ниже по течению выставить, то как временный мост — вполне сойдет.
— Да…ошалело проговорил, Громов…А берега топкие…
— Подсохло там. Я вчера на том берегу был, где два островка малых… Рыбачил…Так что баржи, тросами свяжем и несколько наплавных мостов поставим. По ним можно быстро танки и бронемашины переправить за две три ночи. И в дубравах