Гуров. – Рассказывайте все, что знаете. Не мне вас учить, что любая мелочь на убийцу может вывести.
Оказалось, что репутация в отделе у Писарева была не самой лучшей. Несколько раз гастарбайтеры писали на него жалобы за то, что он издевается над ними и вымогает у них деньги, но ничего доказать так и не смогли. Но это пятно, в принципе, было единственным на репутации капитана. В серьезных скандалах он замечен не был, жители участка тоже жалоб на него не подавали.
В общем, обычный участковый без каких-либо перспектив карьерного роста. Скорее всего, как предположил Столяров, капитан просто дослужил бы до пенсии и уволился бы из органов. Впрочем, это было лишь личное мнение майора. О настоящих планах Писарева он ничего не знал.
– Значит, у Писарева не было таких врагов, которые хотели бы его убить? – поинтересовался сыщик.
– Я рассказал все, что знаю, – ответил Столяров. – Поговорите с его начальством, друзьями, с семьей. Может быть, они сообщат вам что-то еще.
Больше Гуров от майора ничего не добился.
Он терпеливо дожидался, пока эксперты окончат осмотр места преступления и изымут все улики. Лишь после этого Лев Иванович сам подошел к трупу и внимательно осмотрел все вокруг, пытаясь найти то, что могло ускользнуть от взглядов специалистов.
Он нашел сразу же!
Впрочем, Гуров уже представлял, что ему нужно искать. На кресте, прямо под овалом с фотографией покойника, был прикреплен скотчем бумажный листок с напечатанными на принтере цифрами: 6.2.8; 14.2.1; 19.3.2.
Сыщик покачал головой, подозвал к себе одного из криминалистов, указал на листок рукой и спросил:
– Что это?
Эксперт пожал плечами.
– Возможно, номер участка захоронения, – ответил он.
– Снимите сначала отпечатки пальцев, хотя вряд ли они там будут, затем приобщите эту бумажку к вещественным доказательствам, – распорядился полковник.
Больше ничего интересного ему найти не удалось. Он тщательно обошел по кругу место преступления, рассматривал каждую незначительную мелочь, но ничего выделяющегося из окружающей обстановки не заметил.
За исключением нескольких ошметков грязи, своей кромкой образующих полукруг. Видимо, тут стояло такое же ведро, как в квартире Желизняка, из которого убийца и забросал грязью мундир жертвы.
– Интересно, а почему он на этот раз ведро утащил с собой, а в квартире полковника оставил? – пробормотал Лев Иванович себе под нос.
– Что вы сказали? – отреагировал на эти слова Гурова один из экспертов, все еще ожидавших его распоряжений.
– Не важно, – отмахнулся сыщик. – Возьмите на всякий случай для исследования образец этой грязи. Хотя я уверен в том, что на мундире убитого капитана будет точно такая же.
– Так брать или не брать? – не понял полковника криминалист.
– Берите и отправляйте в главк вместе со всем прочим, – распорядился полковник и спросил: – Видеофиксация места преступления велась?
– Так точно! – отрапортовал эксперт.
– Запись отправите вместе с остальными вещдоками, – сказал Гуров, затем достал телефон, набрал номер и проговорил: – Стас, ты мне нужен в Пресненском отделе.
– А что случилось? – насторожился Крячко.
– Убили местного участкового капитана Писарева. Отрубили голову. Судя по всему, это сделал тот же человек, который расправился с Желизняком, – пояснил сыщик суть дела. – Поедешь в Пресненский отдел, расспросишь всех, начиная с участковых, заканчивая начальником. Мне нужно знать об убитом все. Без инструкций обойдешься, не маленький. На месте разберешься, а вечером встретимся.
– Понял. А ты куда? – поинтересовался Станислав.
– К вдове капитана. С ней тоже нужно поговорить, – ответил сыщик и отрубил связь.
Как и большинство его сослуживцев, Гуров не любил приносить плохие известия семьям погибших. Тем более если это были сотрудники полиции. Даже если сыщик лично не знал ни самих убитых, ни членов их семей, общаться в такой атмосфере ему всегда было нелегко. Тем более когда приходилось задавать неудобные и неприятные вопросы.
Сегодня Лев Иванович не сомневался в том, что избежать таковых не удастся. Все же полковник знал, что встретиться с вдовой Писарева придется именно ему. Хотя бы потому, что именно он возглавлял следствие по этому убийству.
Оказалось, что Писарев жил совсем недалеко от Ваганьковского кладбища, на улице Анатолия Живова. Гуров добрался до дома капитана за несколько минут и тут же пожалел, что не стрельнул у кого-нибудь из полицейских на кладбище сигарету. Курить ему хотелось неимоверно, но сыщик ни за что не уступил бы своим принципам. Он не стал бы покупать сигареты хотя бы потому, что, имея пачку в кармане, не удержался бы и стал бы курить куда чаще, чем делал это теперь.
Немного постояв у подъезда, Лев Иванович поднялся на третий этаж и позвонил в квартиру, где до последнего времени проживал Писарев. Дверь ему открыла женщина лет тридцати пяти, на лице которой застыло озабоченное выражение. Только в этот момент Гуров понял, что даже не спросил никого о том, сколько лет было покойному участковому. Его лица он так и не рассмотрел.
– Светлана Алексеевна? – поинтересовался сыщик, получил утвердительный ответ, показал удостоверение и сказал: – Я Лев Иванович Гуров, полковник из главного управления уголовного розыска. Мне нужно поговорить с вами по поводу вашего мужа.
– С ним что-то случилось? – обеспокоенно спросила женщина.
– Давайте пройдем внутрь. На лестнице не очень удобно разговаривать, – проговорил визитер.
К облегчению Гурова, Писарева перенесла известие о смерти мужа достаточно спокойно. По крайней мере, обошлось без истерик, бурных слез и падений в обморок. Светлана только смертельно побледнела, словно от ее головы отхлынула вся кровь, и тяжело опустилась на диван.
Несколько секунд она молчала, а потом спросила:
– Он мучился перед смертью?
– Нет, – ответил Гуров. – Ваш муж умер быстро, возможно, даже почувствовать ничего не успел. Убийца был профессионалом.
– Вы его найдете? – глухо поинтересовалась женщина.
– Да, – твердо ответил сыщик.
– Я знаю, что это неправильно, но не хочу, чтобы Валин убийца предстал перед судом, – глядя Гурову в глаза, произнесла Светлана. – Даже если ему дадут по максимуму, на зоне он будет королем. Он не имеет права жить. Ведь случается же такое, что преступник погибает при задержании?
– Случается, – сухо произнес сыщик. – Но давайте сейчас поговорим о другом. Я понимаю, что вам сейчас тяжело, но именно для того, чтобы я как можно быстрее добрался до убийцы вашего мужа, мне нужно, чтобы вы максимально искренне ответили на несколько моих вопросов.
Светлана лишь кивнула, а потом стала достаточно подробно отвечать на вопросы сыщика. Гуров сразу понял, что женщина не врет. Отношения с мужем у нее разладились давно. Скандалов и ругани у них не было, но они жили скорее как совместные квартиросъемщики, чем как супруги. Конечно, периодически случались вспышки нежности друг к другу,