Он улыбнулся.
– Я уже заказал завтрак. Прежде чем уходить, еще успеешь принять душ и почистить зубы.
– Хорошо.
Ева посмотрела на часы. Половина восьмого. Накануне они долго говорили о Бонни, и даже потом, когда оба умолкли, ей никак не удавалось уснуть. Она лежала на кровати, рядом с Галло, отвечая время от времени на тот или иной вопрос или делясь всплывшим из глубин памяти полузабытым эпизодом. Удивительная, странная, необычная ночь. Рассказывая о Бонни, извлекая из недр памяти воспоминания о дочери, она своими руками сплетала кокон общности, о чем совсем не думала и чего не планировала еще несколько часов назад. Прежде Ева считала эти воспоминания своей исключительной собственностью, чем-то глубоко личным, сокровенным и не допускала к ним других. Теперь же они принадлежали не только ей.
Она села, спустила ноги на пол.
– Может быть, за мной не следили и в твою ловушку никто не попадет.
– Признаться, я ожидал, что ситуация будет развиваться более быстрыми темпами. – Галло поймал ее взгляд. – Но я даже рад, что ничего не случилось. Спасибо, Ева.
Она отвела глаза. Снова это неодолимое ощущение близости, как будто она – часть Джона, часть некоего целого.
– Это ничего не значит. Просто я не могла утаить от тебя то, чем так дорожу сама. – Она облизала губы. – Я слишком эгоистична во всем, что касается Бонни. Живая, она была для меня всем. Когда ее не стало, я не смогла ее отпустить.
– Понимаю. Ты ищешь убийцу…
– Нет, речь о другом. Я не могла говорить о ней, даже о хороших временах. Я держалась за эти воспоминания, прятала их ото всех, словно боялась потерять. – Ева отвернулась к окну. – А теперь вдруг перестала бояться и поняла, что, поделившись ими, увидела многое в новом свете, что они как будто заиграли свежими красками, зазвучали неслышными прежде нотами. Наверно, Джон, мне тоже есть за что поблагодарить тебя.
– Ты не говорила с Квинном о Бонни?
– Конечно, говорила. – Как же ему объяснить? – Но Квинн не знал ее и любить не мог. В Бонни он видел только источник моей печали и потенциальной опасности. А я не могла рассказать все то, что могло бы сблизить его с ней. – Ева улыбнулась и, встав с кровати, направилась в ванную. – Теперь, может быть, смогу.
Галло усмехнулся:
– Получается, ночь в постели со мной сблизила тебя с Квинном?
– Получается, что так.
Улыбка поблекла.
– Что ж, надеюсь, будет так, как ты хочешь. Я хотел бы, чтобы у тебя было все. Но ты должна понять, что после сегодняшней ночи обратного пути уже не будет. – Она открыла было рот, но он поднял руку: – Помолчи. Не говори ничего. Да, я хотел бы думать, что когда-нибудь займу место Квинна, но не беспокойся, не буду даже пытаться. Рядом с тобой человек, дающий тебе ощущение стабильности, прочности, а я ничего такого не могу даже обещать. У меня нет ни малейшего желания лишать тебя этого. – Галло состроил гримасу. – Но и Квинн никогда не отнимет у нас той близости, что родилась сегодня. И не только Квинн. Мы связаны каким-то особенным образом. Ты это знаешь, и я это знаю. – Он отвел глаза. – Что с этим делать? Как быть? У меня нет ответа.
Закрывая за собой дверь в ванную, Ева подумала, что и сама, пожалуй, не готова поставить в их отношениях точку. Она еще не разобралась в своих чувствах к нему. Страсть? Нет, они оба старались держаться подальше от того, что некогда составляло суть их отношений. Память и Бонни – вот что связывало их теперь.
И, господи, какой же прочной оказалась эта связь!
– Тебе звонили, – сказал Джон, когда она минут через тридцать вышла из ванной. – Четыре раза. Кто-то очень настойчив.
Ева подошла к ночному столику, на котором оставила сотовый, и проверила список входящих звонков.
– Квинн?
– Нет. – Джо звонил только один раз, вчера, и, после того как она не ответила, не перезванивал. – Кэтрин Линг.
– Видел ее мельком на моем участке, читал ее досье. Незаурядная особа. Непохожая на других.
– Да. Единственная в своем роде, – рассеянно сказала Ева. Отвечать Кэтрин она не собиралась – та могла передать информацию Джо.
Телефон снова зазвонил.
– Настырная.
Да, настырная, вот только Кэтрин не стала бы названивать так настойчиво без серьезной на то причины.
Она нажала кнопку приема:
– Привет!
– Наконец-то. Я ведь сказала, что в любом случае буду на твоей стороне. Даже если ты поддалась на чей-то обман. Даже если тебя водят за нос.
– Зачем ты звонишь?
– Хочу предупредить о возможной опасности. – Кэтрин понизила голос: – Ты с Галло?
– Да.
– Он был с тобой вчера вечером?
– Да.
– Тогда это не он. Переключи на громкую связь. Пусть послушает.
Ева щелкнула кнопкой.
– Давай.
– Я нахожусь в окружной больнице Сент-Луиса. Джуди Кларк только что перевезли из операционной в отделение интенсивной терапии.
Галло вскинул голову и повернулся.
– Что еще такое?
– Проникающее ранение в живот. Врачи не уверены в исходе. Ждать, когда она сможет провести опознание, не могу. Думаю, Блэк скоро с тобой свяжется.
– Господи… – прошептала Ева. – Блэк?
– По крайней мере, мне так кажется. Доказательств нет. Сначала я подумала, что там мог побывать ты, Галло.
– Мы с Джуди друзья, – процедил он.
– Неужели? Что-то я сомневаюсь, что у тебя могут быть друзья. Незаметно, чтобы ты заботился о ком-то, кроме себя самого. Насколько я знаю, обычно твои друзья… – Кэтрин осеклась. – Ладно, неважно. Я завелась, потому что сознаю собственное бессилие.
– Как ты узнала о Джуди?
– Искала тебя. Отправилась к ее матери в Сент-Луис. Вошла в дом. – Кэтрин заговорила короткими фразами: – Матери перерезали горло. Джуди Кларк пригвоздили к обеденному столу разделочным ножом. Думаю, он нарочно оставил ее в живых. Зато забрал девочку.
– Кару?
– Да. Кару Кларк, шести лет. Полиция в курсе, они уже обшарили весь квартал. Так всегда делают, сначала прочесывают квартал. На что они рассчитывали? Что найдут девочку гуляющей по улице? А ведь я им сказала… – Кэтрин перевела дыхание. – Все было точно так же, когда пропал мой Люк.
– Никаких следов? – спросил Галло.
– Никаких. Джуди только сказала, что он забрал ее. – Она устало добавила: – Джуди, когда я ее нашла, была в сознании и взяла с меня обещание… Я, наверно, не очень профессионально себя веду, да? Проверяла дом, вошла в детскую, и столько вдруг воспоминаний нагрянуло. Эти мерзавцы всегда выбирают жертвами детей. Но у этого программа несколько иная. Сукин сын нацелился на тебя, Ева. Ему нужно какое-то оружие. В том, что можно надавить на Галло, он не уверен, но всякий, кто читал твое досье, знает, что ты в этом смысле очень уязвима. Не исключено, что Блэк попытается воздействовать на Галло через тебя.