– Я понесу любое наказание, которое вы посчитаете нужным, – ровным голосом заговорила я. – Но сейчас надо найти безопасное место и спешиться. Николасу требуется отдых.
Ноздри Аяна гневно раздулись. Он перевел взгляд на бессознательного сына, а потом с прищуром посмотрел на Коду, которая мгновенно сжалась.
– Она поедет с нами, – твердо заявила я.
– Что она себе позволяет? – выкрикнул какой-то смельчак из задних рядов. Его голосу вторили другие, и по отряду прошла волна смятения.
– Это же девка Хири!
– Мы не можем пустить ее в деревню!
– Молчать, – пророкотал Аян.
Тут поляну огласил надрывный, протяжный звук. Мужчины затихли и растерянно заерзали на месте. Проследив за их изумленными взглядами, я резко выдохнула.
– Кода!
Затравленно озираясь, она пыталась успокоить крохотное существо, которое пронзительно кричало у нее на груди. Плотно укутанный в темную ткань, младенец тянул свои маленькие ладони вверх. Его щеки покраснели от натуги, а из открытого рта вырывался надрывный плач. Отчаявшись успокоить дитя, Кода крепко прижала его к себе и зажмурилась, будто ожидала приговора. По ее лицу беспрерывно стекали слезы.
– Едем, – неожиданно раздался голос вождя. Он прищелкнул языком и, развернув коня, пустился в обратном направлении.
Пятеро всадников отделились от отряда и обступили нас со всех сторон.
Рядом со мной оказался Фабиан. Взгляд его черных глаз встревоженно наблюдал за Ником, который больше не приходил в себя.
Глава 19
Фрейя
![]()
На поверхности воды закрутились алые разводы. Я выжала ткань и снова прижала ее к глубокому порезу на брови Николаса. Чистым кончиком медленно прошлась по грязной щеке, стирая пыль и засохшую кровь. Снова окунула тряпицу в неглубокую миску, не сводя глаз с бледного лица. Переданные Сахаар и привезенные Аяном снадобья подействовали быстро. Жар начал спадать, и его тело больше не сотрясалось в болезненной лихорадке.
Я откинула темные пряди и приложила ткань к мокрому лбу. Холодная капля скатилась к закрытому глазу Николаса, и ресницы затрепетали. Губы приоткрылись, резко втягивая воздух. Не отнимая тряпку от кожи, я наблюдала, как он медленно приходит в себя и моргает, пытаясь прояснить взгляд. Левый глаз все еще не открывался.
Я робко улыбнулась.
– С возвращением.
Но на лице Николаса не появилось ни проблеска ответной улыбки. Очнувшись, он первым делом начал пристально изучать мое лицо, шею и руки. Его подбородок напрягся, а глаза недобро сверкнули.
– Со мной все хорошо, – неловко выдавила я. Его немигающий взгляд смущал меня.
Ничего не сказав, Николас отвернулся и попытался осмотреться.
Его лежанка находилась в отдалении от остальных. Аян настоял, что воинам не следовало лишний раз видеть своего будущего вождя в уязвимом положении.
– Мы встретились с отрядом твоего отца по дороге, – пояснила я, нервничая из-за его странного молчания.
Не зная, что еще делать, я вновь обмакнула тряпку в воду и поднесла к его лицу, но Ник уклонился и вырвал ткань из моих рук.
– Я сам, – бросил он.
От его грубого жеста и холодного тона внутри у меня что-то неприятно дрогнуло. Николас кинул тряпку в миску и попытался было подняться, но тут же откинулся обратно, со свистом втягивая воздух сквозь стиснутые зубы. Даже ночная темнота не сумела скрыть то, как резко посерело его и без того измученное лицо.
– Осторожней! – воскликнула я, мгновенно позабыв о его поведении, и склонилась над ним. – Совсем себя не бережешь, – с укором произнесла я.
– А когда ты начнешь беречь себя? – Он все же принял сидячее положение и теперь смотрел на меня ледяным взглядом, который буквально пригвождал меня к месту и посылал по телу озноб. Спустя несколько долгих мгновений он взглянул в сторону, выискивая кого-то. – Это был приказ отца? – с нарочитым спокойствием спросил он.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Нет, – просто ответила я.
– Тогда какого демона? – Ник с почти миролюбивым видом повернулся ко мне, но бурлящие яростным огнем глаза не врали.
– Это было мое решение.
– Твое решение, – тихо повторил он, отчего мне стало не по себе. Затем он повысил голос, и в нем появились угрожающие нотки: – Скажи мне, Фрейя, что ты пообещала мне, когда я уезжал?
Я нервно сглотнула, с трудом сдерживаясь, чтобы не опустить голову под его холодным, лишенным всякой мягкости взглядом. Не так я представляла себе его пробуждение. Чувствовала, что этот разговор не закончится хорошо.
– Ты ведь понимаешь, это совсем другое… – забормотала я.
– Что. Ты. Мне Пообещала? – снова спросил он. Так, будто допрашивал подчиненного.
Уязвленная, я вдруг ощутила нарастающий гнев.
– Я лишь сказала, что постараюсь не напрягать ногу.
– Ты нарушила слово.
– Потому что произошла непредвиденная ситуация! – воскликнула я.
– Тебя она не касалась! – рявкнул он, и я обиженно отпрянула.
Голоса воинов Этна затихли. Они резко повернулись, вглядываясь в темноту и пытаясь различить в ней очнувшегося сына вождя. От костра отделилась фигура и осторожно двинулась к нам, но Николас одним пылающим взглядом и тихим «Не встревай!» остановил Фабиана. Тот покорно вернулся на место, встревоженно наблюдая за нами издалека.
Николаса совсем не заботило внимание остальных. Он смотрел только на меня, и его лицо все отчетливей омрачалось.
– Ты хоть понимаешь, что сделала? – срывающимся от злости голосом процедил он.
– Вытащила тебя из той дыры! Кстати, не за что, – огрызнулась я, и он сжал зубы.
– Тебя могли убить, – отчеканил он, словно разговаривал с ребенком.
– Но я жива. Все прошло хорошо, чего ты взъелся?
– Чего я взъелся, спрашиваешь? – недобро усмехнулся он, а потом подался вперед и прорычал: – Ты в одиночку пробралась на территорию врага, полную сотен мужчин, готовых сделать с тобой все, что угодно. О чем ты только думала?!
– Я все просчитала. Ничего бы не случилось.
– Это ты тоже просчитала? – Он схватил меня за подбородок так, будто имел на это право, и провел пальцем по синяку, который остался от рук одного из Хири. Снова пробежался глазами по красным пятнам на шее.
Я вырвалась и опустила голову, буркнув:
– Всего лишь синяки.
– Они могли изнасиловать тебя! И я бы ничего не смог сделать! Не смог бы тебе помочь, Фрейя, – хрипло сказал он. В его голос просочилась боль, заставив меня поднять глаза. – Потом они бы сковали тебя цепями, как и меня, и ты бы сидела под землей или грела постель кому-нибудь из них, пока не приехал мой отец. Но все не закончилось бы простым выкупом. Я бы не допустил, чтобы мой клан пролил кровь за меня, но я бы развязал войну, посмей они прикоснуться к тебе!
Я резко посмотрела на него, не веря своим ушам.
Его дыхание стало рваным. Николас попытался сесть прямее и со свистом втянул носом воздух, схватившись за ребра, плотно зафиксированные бинтами.
– Хватит, тебе нужно отдыхать, – срывающимся от эмоций голосом попросила я и потянулась к нему.
Он отмахнулся от моих рук и через силу выпрямился.
– Если тебе так не терпелось принять участие, – едко продолжил он, – могла бы отправиться в отряде моего отца.
– Они действовали слишком медленно. Если бы я поехала с ними, Хири обчистили бы ваш клан, запросив немыслимый выкуп. А так вы ничего не потеряли, и…
– Ты думала только о себе. – Он зло усмехнулся, отчего все внутри меня сжалось.
– Что? – растерянно переспросила я. – Нет, я же сказала…
– Ты действительно так глупа и наивна или только притворяешься? – взорвался он, взмахнув рукой. Я едва удержалась, чтобы не вздрогнуть, хоть и была твердо уверена, что Ник меня не ударит. – Ты не думала, что провались твой план, – на последнем слове он с издевкой сделал акцент, – то у них в плену оказались бы мы оба, и тогда Этна были бы полностью в их власти.
