а кто тогда пойдет? Кого ты готова отправить?
— Давай вообще никого не будем отправлять? Просто не говори Цапле про Призрачный город и всё!
Байсо уже подумывал соврать девчонке и сказать, что последует ее совету, но он хотел, чтобы кто-то его ждал. Нет, даже не так. Чтобы хоть кто-то смог бы рассказать Джин Фу, где пропал его наследник. И вот тогда сюда придет Добряк со своими людьми и перетряхнет город сверху донизу. Пусть это будет и не сразу. Кроме того, у Байсо был амулет. Если всё пойдет ко Дну пропасти, то он хотя бы сможет позвать на помощь.
Иными словами, у Байсо был шанс спастись, в отличие от остальных. Поэтому он все же уговорил Горлянку подождать его у северных ворот, сказав, что Зимняя Цапля научил его особой магии, которая поможет ему в трудный момент.
Для начала Байсо купил белой ткани, которую Горлянка прямо возле северной стены пришила несколькими стежками к его одежде. Также мальчик взял с собой тот самый амулет, наполовину пустой кристалл с Ки, немного денег, дождался повозки и последовал за ней, держась поодаль.
Следить за ней было легко. Ехала она медленно, со скоростью пешехода, негромко поскрипывая на свежем снегу. На ней ехало всего два человека. Один управлял белым косматым быком, отдаленно похожим на яка, а второй сидел спиной к вознице и следил за тем, что происходило сзади.
Спустя полтора часа повозка свернула в сторону и исчезла. Ни скрипа, ни пыхтения быка. Байсо осторожно прокрался по ее следам и заметил огромный заваленный снегом валун, а за ним проход в пещеру. Если двигаться со стороны Ваньшаня, то его легко можно было пропустить, особенно не зная о его существовании.
Там было темно, поэтому Байсо снял белые тряпки и пробрался внутрь. Охранники там тоже были, но сейчас они весело перебранивались с приезжими, одновременно разгружая повозку.
— Ну что, сегодня никого за собой не привели? А жаль, свежего мяса тут не хватает.
— Не мяса, а языка, — поправил его второй охранник. — Ваш малец, знаете, что нарассказывал? Что его прислал никто иной, как сын императора. И скоро на нас всех падет императорский гнев. Чего только дети не выдумают?
— И куда вы его дели? — спросил один из приезжих.
— Да куда? В шахту, конечно. Маловат он, конечно. Зато может пролезать в такие щели, куда взрослому не под силу. Уже достал несколько кристаллов, так что считай, на еду заработал.
Мальчик вжался в стену возле входа, боясь шелохнуться. Он уже пожалел, что полез в пещеру. Если они говорили про те самые кристаллы, то…
Байсо вдруг почувствовал, как ему перехватило горло, и он взлетел вверх, крепко схваченный за шиворот.
— Я же говорил, что кто-то еще придет. Мальчишки — они, как тараканы. Придет один, значит, жди второго, — услышал он перед тем, как огромный кулак опустился ему на голову.
Вторая практика
Я шел за Кун Веймином, смотрел на его красный ханьфу и с трудом сдерживал гнев. Мы не стали возвращаться в поместье, где я был слугой, а сразу направились в Академию. Но это место сейчас выглядело как тюрьма, из которой меня только что выпустили, вот только из Академии я не выйду на свободу, а лишь сменю клетку.
— Господин Кун! — наконец не выдержал я. — Неужели нельзя было решить дело иным способом? Есть же законы…
— Я поступил согласно закону, — бросил Кун Веймин, не оборачиваясь. Видимо, он также был не в духе, и при других обстоятельствах я бы не стал его доставать.
— Разве? Ведь это он на меня напал! Он меня опоил и Пропасть знает что хотел сделать. Так почему я оказался виноват? Если бы не Тедань…
Глава Академии резко остановился, развернулся ко мне, я увидел его посеревшие от ярости глаза и струхнул.
— Что ты делал на моих уроках полгода? Спал? Чиновник третьего высшего ранга заявил о нападении. Преступник сбежал со своим подельником, в комнате следы борьбы, плачущая дочь бормочет что-то про двух парней, что приставали к ней еще на рынке. Розыск. Поимка. Преступник молчит во время допроса. Какие еще доказательства тебе нужны?
— Но у меня два свидетеля: Тедань и человек Джин Фу.
— Два простолюдина против одного чиновника и его дочери? Твой покровитель пытался снять обвинение, предъявил своего свидетеля, потратил деньги на взятки, но всё, чего он добился, так это изменение статуса с «опасного преступника» на «обвиняемого», чтобы твои портреты не висели по всему Киньяну.
Если бы я знал, что этому чиновнику нужен от тебя всего лишь брак, то давно бы уже подписал этот договор!
— Но получается, что он напал, обвинил и всё равно получил то, что хотел?
— Да, юноша, ты наконец прозрел! — чуть ли не выкрикнул Кун Веймин. — В этой стране нет справедливости! Именно поэтому я учу вас думать своей головой. Потому и нужна моя Академия. Чтобы в стране были другие чиновники, честные, ответственные, справедливые.
— Понимаю, — кивнул я, но тут же добавил, — я не женюсь на ней. Лучше сбегу.
— Бред, — успокоившись, сказал господин Кун и продолжил путь. — Я подписал договор, и если я не выполню свою часть обязательств, то и репутация Академии, и лично моя репутация будут подпорчены, а этого я не потерплю. После свадьбы можешь делать, что хочешь, но жениться ты обязан.
— Тогда почему вы не выдали нас с Теданем сразу, как узнали, что мы преступники? Так же было бы проще.
— Потому что человек с фамилией Кун не может подчиниться какому-то провинциальному министру. И раз уж ты заговорил об этом… Зачем ты ему нужен? И не говори ерунды насчет того, что тебя с кем-то спутали. Этот чиновник поставил под угрозу свою карьеру и честь дочери ради этого брака. Учти, если решишь соврать, я исключу тебя из Академии и передам в руки Мин Чиня прямо сейчас.
Я проклял свой болтливый язык. И почему мне его не отрезали в тюрьме? Как бы ответил Байсо? Да он бы точно соврал. Причем так, что и догадаться нельзя было бы.
— Я врать не стану, но отвечать не буду. Могу лишь сказать, что не сделал ничего плохого или противозаконного.
— Значит, причина не в таланте к начертанию, — отметил Кун Веймин. — А ведь это было бы неплохим объяснением.
Больше он со мной не разговаривал вплоть до Академии.
Удивительно, но оказалось, что я соскучился по нашему самодельному дому, по Теданю, по Мэй, по нашей теплой дружеской атмосфере…
— О,