Читать интересную книгу Остров - Ол Гот

        На Лиз произвело странное, неизгладимое впечатление скульптурное изображение  женщины  извергавшей из своего лона новорожденный плод. Все, скрюченная, с запрокинутой в крике головой фигура женщины с огромными грудями и неестественно раздвинутыми ногами. Искаженная болью и криком головка вырывающегося наружу ребенка, все было предельно условно и даже примитивно и также на редкость  выразительно.  Находкой  одной  только этой фигуры, несомненно, можно было бы сделать себе имя не только в  среде историков, но и современных художников.

       Сестры и Макдедли уже около часа находились в пещере, но и оставшиеся снаружи время даром не теряли. Солдаты значительно расширили и углубили проход. Протащили в район лестницы кабели электрического освещения и электрики начали подключать мощные светильники. Все это  дало Дику возможность провести в Храмы  девушек из его команды и Берти. К тому же довольно скоро к ним должны были, присоединился грек и Бет де Гре, которых известили об открытии прохода практически сразу.

        Восторженные крики молодежи гулко разнеслись под сводами храмов, и Лиз не было необходимости просить Дугласа прервать осмотр. Он сам предложил спутницам встретить вновь прибывших, и направился в первый зал. Молодежи дали возможность оглядеться, пока ожидали прибытия де Гре и Теодоракиса. Да и сами они только теперь, при ярком свете мощных осветителей получили возможность по-настоящему оценить то, что нельзя было увидеть при свете переносных фонарей.

        Зал был великолепен, и ни  Бет, ни Георг не скрывали  своего восхищения. Лиз заметила вполне определенное любопытство брата, рассматривавшего фреску со сценой соития женщины с быком, и решила на всякий случай предупредить мать.

      - Мам. В следующем зале есть вещи еще более откровенные.  А, что может быть в остальных можно только предположить. Как насчет Бертрана?  - почти прошептала она ей на ухо.

      - Лиз я всегда вас отучала от ханжества, а он все равно увидит все, что захочет.

      Реакция матери была предсказуемой, но Лиз заведомо сняла с близняшек ответственность за все происходящее.

      Минойский зал был заметно меньше, ниже и скромнее круглого зала. Четкий ритм колон, настенная живопись, все очень напоминало уже известные дворцы Крита. С сожалением Лиз отметила, что также как и в «малом  Святилище», здесь была сделана попытка выровнять своды потолка, в том числе и при помощи штукатурки для того чтобы расписать свод. Теперь практически вся она была на полу храма, и фрески на своде сохранились только там, где они были писаны по каменному основанию, которое мало пострадало от былых землетрясений. К сожалению, пострадала и часть скульптур установленных в стенных нишах. В основном это были все те же изображения богинь со змеями и жриц-акробатов, но теперь они были заметно выше человеческого роста.

      Понимая, что старшие общее впечатление о первом зале получили, Лиз предложила в нем не задерживаться и перейти в круглый зал. Георг задумчиво молчал, но принимая предложение крестницы, торопливо направился вперед. Остановился он только в самом его центре и потому, какими глазами он оглядывал все вокруг, Лиз почувствовала всю глубину потрясения, которую он испытал.

      Электрики   уже смонтировали свет в центре зала, и теперь, чем больше пределов за его колоннадой получало освещение, тем меньше было желающих   оставаться в центре колоннады рядом с Теодоракисом. Любопытствующая молодежь быстро растворилась за колонами в пределах храм, и сопровождать старших остались лишь Лиз с Тессой и Дуглас.

      Только теперь нормальное освещение позволило оценить величину зала.  Огромная пещера, уходившая своим сводом вверх футов на сто - сто пятьдесят конечно не была идеальным кругом. Круглая обрамленная колоннадой площадь в центре пещеры была тем свободным пространством, которое древние зодчие смогли расчистить и выровнять, очевидно, без особого труда в ее центре. Естественные выступы и колоны по краям пещеры просто были выровнены, а там, где это было необходимо дополнены искусственной кладкой, в результате чего и возникли те многочисленные пределы, которые ограничила главная колоннада. Нигде руки мастеров не тронули камень пещеры выше пояса колон обрамившего центральную часть зала. Может быть, поэтому обломков и разрушений в этом зале было меньше.

      Георг, наконец, прервал затянувшееся молчание:

      - Кому посвящен этот храм?

      - По-видимому, Богине-Матери,- предположила  Тесс.

      - Я тоже так думаю, – поддержала сестру Лиз.-  Главная здесь конечно Кибела-Рея, но я видела алтари Иштар, Инаны, Нино и даже Деметры. В общем, большинства ее воплощений. В этом зале масса пределов и все осмотреть быстро просто не возможно.

      - Ну что же, господин Макдедли  Вас можно поздравить с грандиозным открытием. – Теперь грек отвесил любезный реверанс Дугласу, который к чести его сразу же отказался от сомнительных «лавров».

      - Что вы господин Теодоракис! Моя заслуга здесь ничтожна. Не больше заслуги лопаты, которой копает археолог. Честь открытия принадлежит молодежи  и в первую очередь вашим крестницам.

      Давайте не будем терять времени на славословия. Впереди еще как минимум три храма, в которых мы еще не были.

      Макдедли  был подчеркнуто, корректен, явно не склонен поддаваться откровенной  лести грека, и Лиз сочла необходимым разрядить возникшую неловкость, поддержав предложение Дугласа, и увлекла всех за собой в следующий зал, куда электрики уже подтащили свои кабели, и который можно было осмотреть уже при нормальном освещении.

      Этот зал был венцом греческой архаики и явно был посвящен Афродите. Впрочем, архаичной была только  скульптура изображавшая богиню и ее свиту.  Дорические колоны и многофигурный фриз были уже вполне классическими.

      Следующий зал, на первый взгляд  был воплощением Египта. Традиционная архитектура изваяния Изиды, Осириса и Амона говорили сами за себя, но только позднее стало ясно, что все это было связано впрямую с тем, что они увидели в последнем зале.   

      Это был хотя и примитивный зал классической римской базилики, где пред центральным алтарем возвышалась  фигура Богоматери. Только, когда подошли к нему, греческая надпись известила о том, что он посвящен Деметре и ее сыну Дионису. Образ Мадонны   с младенцем можно было бы с гордостью водрузить в любом католическом храме, но все что его окружало, было явно из другого мира. В одном из боковых пределов перед вполне аскетической  фигурой Диониса в полу был устроен довольно большой бассейн. Судя по многофигурному фризу вдоль стены, бассейн был чем-то вроде купели для совершения обрядов, но из него же, было ясно, что менады лили в купель не только воду. Определенно к ней добавляли вино. А возможно вино и было главным в этой купели, да и сам обряд своей разнузданностью явно не походил на чинный ритуал христианского крещения.

      Противоположный предел вообще не оставлял сомнений в характере культа отправляемого здесь.  Обнаженные скульптуры Зевса с Деметрой, Диониса с Ариадной, Адониса с Венерой уж не говоря о соитии Приапа и Фавнов с менадами, были настолько откровенны, дышали такой эротикой любовного экстаза, что в сути того что здесь происходило можно было не сомневаться. В довершении  всего это  дополнялось барельефами стен и мозаиками пола со сценами предельно разнузданных вакханалий, где без труда можно было  найти все с этим связанное.

       Увиденное ошеломило всех, даже Макдедли с его не традиционными взглядами. Череда действовавших храмов и абсолютно не совместимых между собой эпох и верований ставила под вопрос всю «Писаную историю» этого периода.   Практически везде были росписи, изваяния или предметы мало совместимые со сложившейся исторической традицией. Во всех храмах отчетливо прослеживались мотивы культов связанных с групповыми оргиями разных направлений.

        Там можно было найти все, что попадает под определение «непристойность». Эротические амулеты и подвески в форме фаллоса, фрески с откровенными сценами из жизни богов и людей, бронзовые или мраморные фигуры богов, сатиров и людей в неуемном бесконечном сексе.

        Посуда; чаши для питья, тарелки, блюда, кувшины, кухонная утварь были украшены изображениями сцен развратных утех. Часто встречались изображения погонь, а не редко и откровенного насилия возбужденных богов или сатиров над нимфами или вакханками. Крылатые Эросы, подглядывающие за интимными утехами женщин, были самыми невинными изображениями из всего найденного.

        Даже первые находки наглядно иллюстрировали те культы, которым поклонялись в этих храмах. Неотъемлемой частью проводимых ритуалов были любовные игры и самые изощренные сексуальные фантазии. Здесь  можно было найти все - от простых половых контактов до групповой зоофилии.