— Дроган, хватит дурью маяться! Хельвина дама Кьёрка, смирись и живи дальше. — вытирая слёзы от смеха, наконец вмешался Мох. — Сними обруч подчинения с красавицы, будь любезен.
Из-за стеллажа показалась голова гнома, он внимательно осмотрел меня, благо где-то очки уже вырыл.
— Я не смогу. — обиженно проворчал он. — Магия на нём сильнее тем та, сто я могу дезактивиловать.
— И что нам делать? — вцепилась я в рукав Мохацу.
— Снять может тот, кто и надел.
Мало вериться, что Маркус по доброте душевной решит освободить меня.
Под тяжкие всхлипы Дрогана, Мох уволок меня из кабинета учёного. Дорога по ощущениям была долгой. Я понимала, что мы идёт забирать вещи, от того на душе становилось только хуже.
“На этот раз ты почти погибла…” — промямлил дух.
Я знаю.
“Больше не используй мои силы. Следующий раз станет последним.”
Ты что, переживаешь за меня?
“Да.” — ответил дух резко, словно это было для него важно.
Луна осветила мою хижину, куда мы так поспешно устремились войти. Внутри всё было в точно так же, как я и оставляла, только сейчас я по особенному не хотела покидать это место.
Послышался шорох, за которым сразу следовали плавные шаги. В свете от двери показался Юто с мешочком в руках.
— Мы справились, Хел. — потряс он содержимым, а затем перевёл взгляд на Моха. — Спасибо, что сообщил, что с Хелли всё в порядке.
Мохацу кротко кивнул и начал уходить.
— Разве ты не отправишь меня домой? — я озадаченно приподняла бровь.
— Завтра заключительное испытание. Уверен, ты хочешь посмотреть, как Кьёрк победит. — уже на выходе Мох остановился. — Но потом мне всё равно придётся сделать это. Господин Маркус не отдаст свой трон просто так.
Даже не поворачиваясь, дракон покинул хижину, оставляя нас с Юто наедине. Друг молчал какое-то время, словно давая мне подумать, но в итоге всё же аккуратно коснулся моей макушки.
— Мы добыли амулеты, благодаря тебе и Кьёрку, за исключением того, который у Маркуса. — сдерживая улыбку, шепнул мне он.
— ЧТО?! Но как? Кьёрк был под зельем, а я и вовсе прощалась с жизнью..
— Это Кьёрк всё спланировал. Пока все думали, что он под зельем, аксакалы перестали следить за охотниками, поэтому они беспрепятственно подделали улики. Кьёрк просто не привлекал к себе внимания, а ты отвлекала Маркуса, пока мы искали амулеты.
— Подделать улики? Для чего? — я плюхнулась на кровать, чувствуя усталость. Юто загадочно улыбнулся.
— Виновной по всем показателям стала мать Кьёрка. — увидав мой ошарашенный вид, Юто, видимо, решил добить меня ещё больше. — Луиджи и его солдаты “случайно” уже нашли в её покоях контракт с местными наёмниками, которые по её приказу освободили тех рабов из тюремных катакомб, а ещё тот самый порошок, который обнаружили в крови отравленных старейшин.
— Ну, не могут же они посадить жену аксакала?
— Эти инциденты, конечно, смогли бы замять, но вот “покушение” на жизнь своего сына — уже весомое обвинение. Пусть хоть все молчат, этот боец молчать не станет. — Юто посмотрел в потолок и присвистнул, пока я с открытым ртом наблюдала на его беспечный вид. — Тот гном: Дроган, провёл экспертизу по наличию в организме Кьёрка яда, и “каким-то волшебным образом” у госпожи Раисы есть все чековые листы о покупке несуществующего яда на чёрном рынке. К слову, яд редкий, совпадением это быть бы не могло.
— Ах вы… Конечно же, никакого отравления не было. Получается, с меня обвинения сняли?
Юто замялся.
— Нет, слухи о том, что ты человек уже разлетелись, к тому же эта штуковина на твоей шее затрудняет ситуацию.
— И что нам делать?
Бедолага присел рядом со мной на кровать и посмотрел в мои глаза с такой печалью, я даже почувствовала, как он затрагивает мою душу.
— У Клыка есть план, тебе сказал не высовываться, пока он не даст знак. — зевнув, парень прилёг на свободный край кровати. — Завтра после третьего испытания Клык хочет воплотить свой план в действие, без тебя там нам не справиться.
Слова Юто остались без ответа. Безумные события уморили меня, под конец фразы я уже с трудом различала грань между реальностью и сном. По итогу так и укуталась в этом приятном и столь манящем блаженстве.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Спала я хоть и долго, но очень уж беспокойно. Видимо, всё происходящее отразилось на моём сознании какой-то чёрной печатью. Ворочалась и сны дурные лезли в голову. На третье испытание, конечно, пришла, но вот глаза были словно в песке, болели и всё время чесались. А от зевоты уж совсем мышцы лица устали и вовсе затекли.
Мне с Юто хватило и пары минут, чтобы скрыться в толпе. Тут и шагу сделать было бы проблематично, всё же третье испытание — заключительное, а это значит, что уже сегодня будет известно, кто станет следующим аксакалом.
Конечно, более безопасно было бы остаться в тени, где-нибудь в гиблом районе, но я не смогла бы просто сидеть, зная, что решается судьба Кьёрка. Как бы то ни было, теперь мы с Юто притаились на верхней ступени трибуны той арены, где вскоре участники будут сражаться за титул. И хоть повсюду играли трубачи свои мудрёные мелодии, стучали барабаны и даже флаги развевались на ветру, словно пританцовывая под такт музыке, на душе моей всё равно была нестерпимая тяжесть тревоги.
Бурные овации с разных сторон падали на участников, которые выходили к центру арены из арок по всей её стене. Всего под конец приветствия нашему взору предстало четыре человека, обжигая голые ступни своих ног о раскалённый под солнцем песок. Даже воздух был так нагрет, что пространство искажалось из-за плавающих волн жара.
Господин Маркус сидел в комфортабельной антресоли под навесом, оберегающий его от пекла. Как и ожидалось, остальные аксакалы ещё не пришли в себя, или попросту ещё не готовы показываться на людях.
Однако, как мне недавно стало известно, в тайне ото всех Маркус отдал приказ найти служанку, что подавала напитки. Конечно, Маркус не поверит, что его жена пыталась отравить старейшин, да и к тому же смириться с тем, что её могут казнить он не собирался. Даже я с такого расстояния чувствовала гнетущую атмосферу вокруг него, да и в целом гадать тут нечего, у него гнев даже на лице нарисован.
Однако, напутствия участникам старейшина говорил профессионально, и крупинки негодования в его голосе не проскользнуло. Только взгляд так и сверкал в сторону Кьёрка, будто в мыслях тот его уже неоднократно убил.
— Ви, давай только без глупостей. — растерянно проворчал Юто мне на ухо. — Мы с тобой тише воды, ниже травы. Договорились?
— Не переживай, Бедолага, я буду держать себя в руках. — невинная улыбка блеснула на моём лице, только вот на лице Юто отражалось недоверие.
— Я пожалею об этом. — Юто тяжело вздохнул и, усевшись на своё место, натянул капюшон как можно сильнее, а руки тем временем сложил на своей груди.
Пятеро участников, из них: Кьёрк, которого почему-то не было вместе со всеми, Нанаси, хищные браться и Ламмерт. Предвкушая надвигающееся представление, я почувствовала вкус железа на языке и только спустя некоторое время поняла, что это кровь. Моё тело явно уже не справляется с магией. Я будто сама чувствовала какую-то печаль, но она принадлежала не мне. Неужели это чувство исходило от духа?
Только стоило мне подумать, как раздался медленный, но громкий звон колокола. Это и было начало третьего, финального испытания. На арене осталось двое: Нанаси и Зорка — та самая сестра хищного брата.
— Да будет битва. Да будет кровь… — последнее, что изрёк Маркус, перед тем, как развалиться в мягком кресле, попивая эктоплазму из алмазного стакана.
Обстановка на арене резко изменилась, слово сама аура этого места загустела. Дышала я от того либо через раз, а то и вовсе забывала. Облака сгустились, так же, как и мы, ожидая первой крови. Никто не смел нарушать тишину, укутавшись в жадный интерес.
И вот, спустя такое долгое время, наконец долгожданное начало было положено. Виновницей тому была, как ни странно, не хищница, а Нанаси. В её глазах горело пламя, а тело будто стало в разы крепче. Она металась в разные стороны арены так быстро, что глаза зрителей еле успевали следить за её движениями.