На мгновение привстав, он оглянулся. «Пуля» болталась в воде позади катера. Изнутри шел тусклый свет. Значит, Джордино включил приборы, он внутри и готовит аппарат к плаванию. Оглянувшись на яхту, Питт увидел пузыри и дым выхлопа у борта яхты, у кормы. Он рассчитывал, что им удастся сбежать прежде, чем яхта отчалит, но и их противники тоже время не теряли. Что еще хуже, он увидел двоих охранников, бегущих с кормы яхты с автоматами на изготовку.
Пригнувшись, Питт тронул штурвал, выводя катер в центр бухты и убирая «Пулю» с линии огня. Раздался грохот очередей, и свинец ударил в транец катера. Питту хотелось бы, чтоб эта старая посудина ходила побыстрее, но трудно было желать лучшего, особенно с «Пулей» на буксире.
Когда от пирса было уже метров сто, он резко крутанул штурвал влево и слегка сбавил газ. Держа штурвал в этом положении, пока катер не развернулся полностью носом к яхте и с двигателем на холостых, он почти остановился. Питт подбежал к корме и быстро отвязал трос от «Пули». Бросив его в воду, перегнулся через рейлинг.
— Жди меня здесь! — крикнул он Джордино, дополнив слова жестами.
Джордино кивнул и показал большой палец, так, чтобы Питт это увидел сквозь акриловый колпак. Развернувшись, Дирк вбежал в рубку. С берега снова принялись стрелять, дырявя нос катера. Вбежав в рубку, Питт выжал газ на полную и повернул штурвал, дождавшись, чтобы катер шел курсом на край пирса.
— Стой где стоишь, девочка, — пробормотал он, глядя на яхту.
Освободившись от «Пули», катер разогнался и пошел еще на пару узлов быстрее. Питт намеренно держал курс на край пирса, чтобы до последнего не выдавать своих истинных намерений. С точки зрения охранников, катер всего лишь сделал большой круг против часовой стрелки. Питт держал курс, пока не подошел к яхте метров на пятьдесят, а затем снова резко крутанул штурвал.
Наведя нос катера в середину борта яхты, он выровнял руль и положил ближе к себе спасательный жилет. Не обращая внимания на новую порцию пуль, осыпавшую нос катера, он выбежал из рубки и рыбкой прыгнул за борт.
Капитан яхты первым понял, что их таранят, и заорал, зовя на помощь, чтобы яхту отшвартовали. Матрос побежал по палубе и соскочил на пирс. Он быстро снял с кнехтов носовой и бортовой швартовы. Один из охранников отложил винтовку и побежал по палубе к кормовому швартову. Но вместо того чтобы снимать канат с кнехта на пирсе, он попытался развязать его с другой стороны, на яхте, где канат был туго затянут.
Капитан увидел, что и носовой и бортовой швартовы отданы, но, обернувшись, с ужасом понял, что катер всего метрах в двадцати от яхты. Вне себя от страха, он подскочил к штурвалу и перевел секторы газа дизелей яхты, надеясь, что кормовой швартов тоже отдан.
Не тут-то было.
Натужно завыли дизели, гребные винты начали молотить воду, и яхта рванулась вперед. Но не пройдя и метра, дернулась и встала. Кормовой швартов натянулся и остановил ее, а охранник с криком повалился навзничь, едва не лишившись нескольких пальцев, когда канат натянулся как струна.
За кормой яхты бурлила вода. Внезапно трос слетел с кнехта — это матрос, соскочив на пирс, отдал швартов и кинулся наземь, чтобы не попасть под удар натянутого троса. Яхта рванулась вперед, как мустанг на родео, палубу окатило пеной. Капитан выглянул в окно и сжал штурвал так, что побелели пальцы, поняв, что попытка не удалась.
Катер, на котором не было ни души, врубился в правый борт яхты у самой кормы. Тупой и тяжелый нос катера с легкостью проломил стеклопластиковый корпус яхты, припечатав противоположный ее борт к пирсу. Воздух наполнил скрежет металла, когда у яхты сломался правый гребной вал. На него намотались порванные топливопроводы и гидравлические шланги. Левый гребной винт, продолжавший вращаться, ударился об опору пирса и сломался. Яхта в последний раз дернулась вперед, и тут ее двигатели замолчали. Отцепившись от катера и от пирса, она начала тихо дрейфовать к берегу.
Питт не следил за перипетиями этого столкновения, он плыл под водой, выныривая только для того, чтобы сделать вдох. Держался до последнего, пока не начали болеть легкие. По его расчетам, он должен был оказаться в том месте, где отшвартовал «Пулю». Всплыв на поверхность, он поглядел в сторону пирса и перевел дыхание. Успех его атаки был очевиден. Яхта беспомощно дрейфовала к берегу; катер, двигатель которого все так же работал на максимальных оборотах, бился помятым носом в пирс, постепенно погружаясь. На пирсе было много людей, наблюдавших за происходящим и кричащих невпопад. Питт невольно улыбнулся, но тут услышал женский голос посреди этого хаоса.
В данный момент он был в безопасности. Развернувшись, он поплыл к центру бухты, оглядываясь по сторонам. Потом посмотрел на берег, чтобы сориентироваться. Снова поглядел вокруг. Но вокруг была лишь черная вода, плещущаяся небольшими волнами. Внезапно он почувствовал себя очень одиноко.
Второй раз за эту ночь «Пуля» куда-то исчезла без него.
40
Род Зайбиг скривился, когда услышал первую автоматную очередь. Надежды незаметно скрыться растаяли, когда на деревянный пирс со звоном начали падать стреляные гильзы. Еще больше его беспокоили Питт и Джордино, по которым, очевидно, и стреляли.
Но Зайбиг с удивлением понял, что стрельба шла непрерывно в течение нескольких минут. Любопытство взяло верх над страхом, и он осторожно выглянул из-за бочек. С противоположного конца пирса он смог увидеть лишь надстройку яхты и нескольких людей, которые что-то кричали. Еще он увидел на пирсе матроса, который в спешке разматывал швартов.
Когда снова началась стрельба, Зайбиг нырнул обратно в свое убежище. Спустя несколько секунд стрельба прекратилась и пирс вздрогнул от сильного удара, а бочки вокруг него закачались. Снова послышались крики, но выстрелов уже не было. Археолог мрачно подумал, уж не погибли ли Джордино и Питт, до последнего сопротивляясь врагам.
Тупо глядя на поверхность бухты и размышляя о своей собственной судьбе, он внезапно заметил какое-то движение воды прямо перед собой. В глубине появился тусклый зеленый свет, который становился все ярче. Зайбиг, не веря своим глазам, смотрел, как прямо перед ним поднялся из воды прозрачный колпак «Пули». За ручками управления виднелась коренастая фигура Эла Джордино, в зубах у которого была незажженная сигара.
Археолог не стал ждать особого приглашения и мгновенно слез по усеянной ракушками свае пирса в воду, прежде чем аппарат закончил всплытие. Подплыв к его корме, забрался на балластный бак и пополз к кормовому люку. Джордино тут же его открыл, втащил Зайбига внутрь и задраил люк опять.