Хозяин салуна скользил взглядом по портрету, явно давая понять, что ничего говорить он не собирается.
Хитрый Джо даже не успел заметить, как взметнулась рука незнакомца, и его пальцы схватили за воротник рубашки так крепко, что хозяин салуна стал задыхаться. На его покрасневшем лице проступили жилы.
Мужчина в черном притянул к себе хозяина салуна так, что ноги его оторвались от пола, а в большой живот больно врезалась крышка стойки.
— Где он? — ледяным голосом спросил незнакомец, и его взгляд стал еще более холодным и жестким, не предвещая для хозяина салуна ничего хорошего, если он и дальше будет молчать.
И Хитрый Джо понял, что лучше будет сразу сказать, потому что, черт его знает, что это за человек и что у него на уме.
Незнакомец словно бы прочитав мысли хозяина салуна в его узких заплывших жиром глазах, разжал пальцы. Хитрый Джо оправил рубашку и вынул сигару изо рта.
— Где он? — повторил незнакомец в черном и его рука легла на рукоять револьвера.
Хитрый Джо вначале зажмурил глаза, а потом широко раскрыл и закатил их к потолку, показывая направление, в котором надо искать Мочадо. А потом громко, чтобы слышал хромой пианист, сказал:
— Я понятия не имею, где его искать, сэр.
На губах незнакомца появилась холодная, не предвещающая ничего хорошего улыбка, а его седоватые усы надменно шевельнулись.
Заулыбался и Хитрый Джо, явно довольный своей находчивостью.
Незнакомец убрал одну руку с портрета, и тот сам свернулся в трубку. Немного подумав, мужчина расправил портрет прямо на стойке, а потом, оставив свой саквояж на попечение Хитрого Джо, неспеша принялся подниматься по лестнице на второй этаж, куда указал своим взглядом хозяин салуна, туда, где располагались номера постояльцев. Поднявшись на второй этаж, мужчина в черном застыл в конце коридора, прислушиваясь к звукам, доносящимся из комнат.
Наконец, он услышал зычный голос мужчины, говорившего с испанским акцентом и подобострастный женский смех. Так могла смеяться только проститутка, которую купили для развлечения.
Мужчина в черном подошел к двери, из-за которой слышались голоса и смех, еще раз разгладил портрет, приложив его к стене, и подсунул его изображением вверх под дверь.
Едва портрет скрылся в комнате, незнакомец сделал шаг в сторону, укрывшись за стеной. Голос и смех тут же стихли. После недолгого молчания женщина вскрикнула:
— Хуан, смотри, это же ты.
Незнакомец в черном удовлетворенно улыбнулся, три раза ударил костяшками в дверь, и тут же отдернул руку.
Словно продолжение ударов прозвучало четыре выстрела. От дверей откалывались щепки, пули ударяли в противоположную стену коридора.
Хозяин салуна, заслышав выстрелы, зажал ладонями уши и спрятался под стойку, а хромой пианист, захлопнув крышку инструмента, заспешил к стойке, чтобы спрятаться под ее прикрытием.
Наконец, когда пальба стихла, незнакомец в черном прислушался, все еще не выходя из своего укрытия. До него донесся слабый звук открываемого окна, зазвенело разбитое стекло. Он потрогал дверную ручку, но дверь оказалась заперта на задвижку с той стороны.
Нисколько не задумываясь, мужчина в черном резко ударил в дверь ногой. Та тут же распахнулась, и он вошел в комнату. Возле кровати в большом медном тазу сидела голая женщина с мочалкой в руках. Она испуганно взвизгнула, но тут же осеклась, встретившись взглядом с незнакомцем, и через плечо указательным пальцем показала на окно с выбитым стеклом.
Незнакомец сжал в кулаке развевающуюся занавеску и осторожно выглянул за окно. Он увидел, как по галерее балкона убегает мужчина, сжимая в руке револьвер. Из одежды на мужчине были только брюки и сапоги, рубашка и куртка валялись на полу рядом с кроватью.
Добежав до конца балкона галереи, мужчина принялся спускаться по деревянной колонне на крышу навеса. Теперь мужчина в черном мог разглядеть его лицо. Конечно же, усов на нем не было, но узнать Хуана Мочадо оказалось нетрудно: те же курчавые черные волосы, те же оттопыренные большие уши.
Удовлетворенно вздохнув, незнакомец в черном направился к двери. На пороге он обернулся и по-военному приложив ладонь к шляпе, зычно сказал:
— Прошу прощения, мэм, за вторжение.
Женщина вновь взвизгнула, но на этот раз игриво и заискивающе перед красавцем-мужчиной.
Незнакомец захлопнул за собой простреленную дверь и заспешил вниз. Он абсолютно точно знал, куда идти, ведь еще из окна номера он заприметил коня бандита, привязанного под навесом на противоположной стороне улицы.
Но как ни спешил незнакомец, он считал, что бежать — это будет ниже его достоинства. Его движения были быстрыми, но неспешными, в них не было ни малейшей суеты, ни тени испуга, все было выверено до дюйма, до секунды.
Когда мужчина в черном проходил мимо стойки бара, он постучал кулаком по крышке, и Хитрый Джо тут же, как чертик из табакерки, выскочил из-за стойки с заискивающей улыбкой на пухлых губах.
А незнакомец, даже не обратив внимания на хозяина салуна, вышел на крыльцо.
В это время Хуан Мочадо уже вскочил на своего коня и мчался по пустынной площади с диким гиканьем, спеша укрыться в одной из боковых улиц.
Незнакомец в черном, подойдя к своему коню, выдернул из чехла карабин, передернул затвор, вскинул приклад к плечу, быстро прицелился и в тот самый момент, когда Хуан Мочадо уже натягивал поводья, чтобы свернуть в узкую улочку, выстрелил. Незнакомец целился в заднюю ногу лошади и не промахнулся. Животное завалилось на бок, а всадник, кувыркнувшись через голову, покатился по пыльной земле.
Мужчина в черном самодовольно улыбнулся и вернул карабин на место.
Хитрый Джо и пианист, прильнув к стеклу, следили за происходящим.
— Сейчас он его убьет, — непонятно о ком сказал хромой музыкант, но ведь и без его замечания Хитрый Джо понимал, что кто-нибудь из этих двоих обязательно укокошит другого.
Хуан Мочадо вскочил на ноги и бросился к лежащему коню. Он потянул за поводья, но животное даже не попыталось встать. Такого Хуан не мог простить.
Он зло посмотрел на стоящего от него на удалении ста шагов незнакомца. На лице преступника появилась зловещая улыбка.
Он выхватил из кобуры свой револьвер и выстрелил. Но пуля не попала в цель, она только подняла фонтанчик желтой пыли перед незнакомцем, ведь с такого большого расстояния невозможно было выстрелить из обычного револьвера точно в цель.
Тогда незнакомец в черном, улыбнувшись, сделал несколько шагов навстречу преступнику.
Тот выстрелил еще. Пуля вновь не достигла своей цели.