проклятой панацеей.
В записях было мало конкретного. Имена детей-подменышей. Даты циклов.
На последних страницах внезапно нашлись связанные абзацы, наспех внесенные нечитаемым почерком.
«…количество незакрытых циклов аккумулирует антиэнергию Матери. Пациентов необходимо начать утилизировать исключительно посредством ритуальной рекурсии. Реальность Матери все чаще перемежается с нашей. Трое из персонала пропали. Скажи Шимицу, что нам нужен Новак. Мы не можем завести их обратно, Мать их не принимает…»
Похоже, что это незаконченная записка… Судя по скачущим буквам, Крупке был в лихорадке. Другие записи не отличались аккуратностью, но эту точно писали с ручкой в зубах.
Это было не все. В конце блокнота имелся бумажный кармашек, и в нем лежал свернутый листок. Судя по текстуре бумаги и обтрепанным краям, ему было много лет. Чернила почти выцвели, но почерк явно отличался.
Дорогой Рихард,
Прошу Вас еще раз все тщательно обдумать, потому что назад пути не будет. Я буду счастлив исполнить Ваше желание, но не несу никакой ответственности, если Вы нарушите условия сделки или случится что-то непредвиденное.
Прежде чем Вы дадите мне окончательное согласие или же, наоборот, оставите это письмо без ответа, позвольте рассказать одну древнюю легенду. Она даст Вам подсказки на те вопросы, на которые я не успел ответить при личной встрече.
Жила-была в давние времена одна несчастная женщина. Несчастная, ибо она не могла иметь детей, но очень хотела. Однажды набрела она на странную расщелину в земле, откуда доносился некий голос. Голос спросил ее, чего она желает, и она сказала, что ребенка.
Тогда голос предложил спуститься ниже и взять его. Женщина услышала детский плач и ощутила, что так может плакать только ее дитя. Стала она спускаться в ров, но поскользнулась и упала. Кровь из ее головы окропила ту землю, и так возникла великая Мать. Дух женщины объединился с колдовской почвой, и с тех пор место прозвали святым. Если спуститься в тот ров и попросить дитя, Мать даст вам ребенка. Но взамен просящий должен принести чужое дитя ей.
Вы понимаете, что нужно для начала этого ритуала. Бесплодная женщина, желающая иметь ребенка. Она станет чревом и родит Вам столько детей, сколько захотите. Вы должны будете окропить ее кровью землю. Так создастся портал.
Вы спрашивали, что, если захотите избавиться от портала. Своими руками это сделать у Вас не получится. Закрыть может только истинная мать, пришедшая туда за своим ребенком. Также закрыть портал сможет безгрешное дитя, которое заполнит пустоту чрева Матери навсегда. Как вы понимаете, это на самом деле сложная игра смыслов, но она должна быть подвязана к чужой плоти. Еще раз обдумайте.
Если решитесь, напишите Ваш ответ и оставьте по указанному абонентскому ящику через два дня. Курьер заберет. Это письмо лучше уничтожить.
С уважением,
Анджей
Если сказку сделали былью, то сюжет оказался прескверный. Мариусу с трудом давалось представить суть ритуала и осознать всю реальность этих оккультных манипуляций. Однако другой правды не было. Новак, как и все дилеры, ничего не делал своими руками, но передал врачу опасные, страшные знания. Расшифровывая это послание, он сказал бы, что Крупке привел к Новаку некую женщину и убил ее ради ритуала. Таким образом возник противоестественный способ получения детей.
Мариус засунул блокнот во внутренний карман пальто: пока он был его единственным вещественным доказательством.
Но если Новак был здесь только что, значит ли, что он остановил свой злосчастный ритуал?
Окружающий мир казался дружелюбнее той реальности, но по-прежнему не внушал доверия. Мариус также уяснил, что Санда все еще где-то на территории, а с ней, следовательно, и Зверь. Нужно было обыскать клинику и найти работающий телефон.
По-хорошему говоря, следовало задержать Новака, но он не мог разорваться. Этот путь начался по следам Санды, через которую удалось бы подобрать ключ ко всему тайному миру «Туннеля». И сделать это надо как можно быстрее. Что-то подсказывало: если он упустит некий момент, ее больше не вернуть.
Мариус побрел вперед, стараясь не наступать на больную ногу. У амбара царил жуткий смрад, но сам он оказался пуст. Здание казалось вымершим, от него исходила аура абсолютного тлена.
Крупке так и не пояснил, как закрыть чертов ритуал, чтобы прекратить весь этот кошмар. С реальностью за пределами Мариусу точно не совладать.
Подобрав у амбара лом, он выломал навесной замок главного входа в клинику и около часа проблуждал в шорохе собственных шагов. Ничего здесь не было. Темнота хоть глаз выколи. Слабый луч фонаря выхватывал жуткие картины – кандалы, странную плесень на стене, следы грязных детских ног – почему-то даже на потолке. Но он был тут один. Подменыши попрятались по углам, и мир застыл в ожидании… чего-то. Или кого-то.
Вопреки плохой видимости удалось различить, что эта ветвистая, похожая на сеть сосудов гниль имела одно направление. Прожилки тянулись всегда вправо. На верхних этажах они смотрели вниз. Словно что-то влияло на их форму, определяло направление…
Мариус последовал за плесенью по коридору первого этажа, пока не дошел до двери, ведущей в подвал. Узор плесени вокруг дверного косяка напоминал уродливый цветок и утекал вниз вдоль лестницы.
Здесь было светлее, но не от ламп. Красное свечение исходило откуда-то снизу.
Пистолет был наготове, хотя оружие интуитивно казалось ему самой бесполезной вещью во всем здании. Наконец он добрел до последнего проема, ведущего в просторный зал с низким потолком.
Кровавая плесень цвела на полу и стенах, а загадочный свет исходил из Т-образного бассейна посреди помещения. В нем словно полыхало пламя, но не было и следа огня.
Над бассейном, уперев ладонь в пол, присел Зверь, уставившись слепыми глазами в красное марево. Мариус испытал приступ колоссального облегчения при виде него. Зверь отрешенно поднял голову на звук его шагов, но не двинулся с места.
– Это Мариус, твой друг, – как можно ровнее и спокойнее сказал следователь. – Еще не забыл меня?
Зверь молчал; казалось, будто он ждет. Как и все здание. Как и весь мир вокруг. И этим долгожданным гостем явно был не Ионеску.
– Зверь хочет рассказать, что тут творится? – На всякий случай Мариус решил сохранить дистанцию. Он помнил, как тот в прошлый раз чуть его не смял в гармошку.
Да и ближе к бассейну не хотелось подходить. Почему-то было страшно заглянуть туда.
– Не вовремя, – вдруг произнес Зверь хриплым голосом. – Она скоро должна сюда прийти. Тебе нельзя вмешиваться. Это мой долг.
Поразительно. Он вдруг заговорил, как обычный человек. Без этого третьего лица, делавшего из его