— Дирен всегда за тебя заступается, ты его кумир, а Харай просто завидует. Никто из экипажа не говорил ничего серьезного или оскорбительного, но по обмолвкам и чувствам общую картину нарисовать несложно.
Тарий переместил меня, заставив посмотреть ему в лицо, и затем вкрадчиво спросил:
— То есть я могу считать, что ты приняла меня как аннара? И готова полноценно разделить со мной постель?
Я смутилась, а еще напряг этот напористый тон. Я ему палец дала, а он сразу руку по локоть откусить хочет.
— Ну, я согласна с аннаром, а насчет «разделить постель», то нам сначала надо узнать друг друга ближе…
— Есения, посмотри мне в глаза. Ты все узнаешь… в моей душе. Просто загляни в нее, там нет от тебя секретов… — попросил обволакивающим чарующим голосом, и я послушно заглянула в бриллиантовые зеркала.
И снова погружение… Здесь так много новых ярких чувств и эмоций! Опять на поверхности странный (хитроватый, что ли?) триумф и упрямство, затем радость, душевное тепло вместо недавнего одиночества и тоски, и еще множество положительных эмоций. Тарий буквально фонтанировал ими. А я купалась в них, очищаясь, пропитываясь, наслаждаясь… А потом снова мои синие глаза, и опять кажется, что они занимают еще больше места в серебристой глади его души. Самое удивительное — сейчас в них не было испуга как раньше, теперь в них поселилась надежда.
Подъем наверх — и я с трудом освобождаюсь от власти глаз Тария. Едва сфокусировав взгляд, снова поймала отголоски непонятного пока триумфа. Но домыслить мне не дали. Снизу раздался голос Иванны:
— А мы тоже… гуляем!
Я заерзала, пытаясь выбраться из объятий. Тарий, испытывая крайнее недовольство и раздражение, так и не повернув головы, медленно спустил меня на пол и коротко приказал:
— Проверю рубку и в каюту… к тебе! Не задерживайся, Есения!
Как же захотелось прорычать ему в спину, но я промолчала. Буду умнее — и не мытьем, так катаньем своего добьюсь.
Тарий легко сбежал вниз, заставив в очередной раз восхититься его внушительной сильной фигурой, а ко мне поднялись Иванна с Фисником. Причем оба чувствовали себя неловко в присутствии Бианы. И стоило ему удалиться, как они с облегчением выдохнули. Иванна тут же наставительно заметила:
— Есения, не стоит смотреть Биане в глаза и лучше как можно реже это делать!
— Почему? Я думала…
— Потому! — прервала Иванна. — Каждый раз ты оставляешь там все больший кусок своей души. Ты разве не чувствуешь? Да, он выбрал не самый простой способ привязать тебя, но зато действенный. Чем чаще заглядываешь, тем больше привязываешь его к себе, но и сама тоже. И неважно, какой ты расы… Он сознательно объединяет вас, делает еще более зависимыми, чем могло бы быть при разумном подходе, но тебе это зачем? Боится тебя потерять, поэтому привязывает душу, а ты по незнанию идешь у него на поводу…
Пока я переваривала очередную порцию весьма специфической информации, мы с Иванной услышали злой голос Фисника:
— Так ты тоже за рациональный подход к связи?
Я впервые почувствовала, что наставник готов выйти из себя.
— Меня тоже будешь использовать и не подпускать к своей душе? И как часто позволишь заглядывать в себя? Один раз в неделю?.. В месяц?..
Иванна молчала, испуганно прижав кулачки к груди, а Фисник, испытывая обиду, разочарование и боль, все сильнее распалялся:
— Хочешь хранить свою свободу? А ведь совсем недавно плакалась, что тебе она поперек горла встала. Может, не нагулялась? Или ты просто мечтала об игрушке, чтобы управлять ею?
Фисник развернулся и, не оглядываясь, начал торопливо спускаться вниз. Иванна расстроено всплеснула руками и закричала, кидаясь вслед за ним:
— Фис, подожди, родной! Прости, это не тебя касалось! Я Есению предупредить хотела о последствиях связи с черным…
Мужчина резко притормозил перед выходом и зло ответил своей анна:
— Прежде чем давать умные советы, со своим будущим разберись. И со своим светлым аннаром… Если ты думаешь, что я буду… — дальше было уже не разобрать. «Сладкая» парочка удалилась на приличное расстояние, разбираясь в своих отношениях. Похоже, не одна я такая «везучая». Ну кто бы мог подумать, что под маской суперспокойного Фисника прячется такой вот крибл?
Я же, бросив последний взгляд на космос, отправилась в каюту. А внутри все замирало в предвкушении. Ой, что сегодня будет-то?! И мне уже все равно, что этот черный наглый хитрец-илишту каким-то образом привязывает меня к себе, причем не ставя в известность: в принципе, я ожидала чего-то в этом роде. Ну уж слишком неоднозначный и непростой мне мужчина достался, чтобы сложил руки и беспомощно смиренно ожидал развязки или решения судьбы. Зато теперь я точно уверена: за ним — как за каменной стеной. А препятствия — где лбом не прошибет, там либо объедет, либо подкоп сделает, либо перелетит, а может и еще сотню различных «либо» предпримет… И все, по ЕГО мнению, на наше общее благо. Может, это не так уж плохо?..
Глава 25
Вернувшись в каюту, зашла в душ и задумалась — в чем спать ложиться-то? Придет— не придет — непонятно, и вообще — как себя вести, что делать, как встретить? Вопросы крутились в голове, не давая возможности успокоиться и расслабиться. Обманывать себя или притворяться бессмысленно, да и незачем, так что собственное желание секса с Тарием признала как очевидный факт.
Ну не сидеть же здесь обнаженной, в конце концов, и я натянула трусики и майку. Присела и, чуть-чуть подумав, сняла майку… Легла… немного покрутилась… вскочила и метнулась в санблок — посмотреть в зеркало, как выгляжу. Провела по телу руками, повертелась, критически оценивая, как выгляжу — на его взгляд…. Ссутулилась недовольно и снова поплелась в кровать. Как-то не очень, наверное… Надела майку, накрылась одеялом и отвернулась к переборке.
Минут через пять решила, что выгляжу ничуть не хуже, чем эти их бионики, с которыми он пятьдесят лет, возможно, занимался ЭТИМ, так что настроение поползло вверх. А уж когда вспомнила, с каким голодом и восхищением он пялился вчера и сегодня утром на мою грудь, руки снова потянулись снять майку. Мне есть чем гордиться!
Дверь с едва слышным шорохом отъехала в сторону, и в каюту вошел Тарий. Выражение лица непроницаемое, но какое-то мрачное, поэтому вскинулась и прислушалась к эмоциям: мужчина приготовился к нелегкой борьбе. Быстро настороженно посмотрев на меня, подошел к стулу и молча разделся под моим недоуменным взглядом. Оставшись в одних штанах (не одну меня, выходит, сомнения по поводу внешнего вида снедают) вышел в санблок. Присела в кровати, упершись спиной в переборку, и начала ожидать дальнейшего развития событий, все больше испытывая неуверенность.