Возница «красных» понимает, что победа ускользает от него, и принимается что есть силы хлестать своего коллегу. Яростные удары рвут кожу и даже оставляют следы на шлеме. Весь цирк кричит, протестуя…
Как безумные метеоры, два «болида» проносятся стрелой мимо императорской трибуны.
Осталось совсем немного. Пара метров… Вот они пересекают финиш. Голубая квадрига — первая. Всего на полкорпуса, но без сомнений. Возможно, именно Сагитта вырвалась вперед, обогнав всех…
Публика беснуется, наш человек кричит, ликует, благодарит богов одного за другим, бросается обнимать всех, включая центуриона, который остается недвижим, а потом сурово отодвигает его. Большой цирк кажется единым живым существом, ревущим, трепещущим, торжествующим… В некоторых секторах болельщики затеяли драку, подобно современным футбольным фанатам — hooligans, мерящимся силами в стычках, отличающихся невероятной жестокостью. Власти делают все возможное, чтобы воспрепятствовать этому, но, как бывает и в наши дни, трудно противостоять этим потасовкам, часто превращающимся во всеобщую свалку с раненными и погибшими от удара ножом.
Заслуженная награда… в сестерциях
Обстановка на арене совсем иная. Люди из конюшни «голубых» высыпали наружу и празднуют победу вместе с возницей, пришедшим первым. Конюхи распрягают и гладят лошадей. Улыбающийся возница снимает шлем и бросает презрительный взгляд на красную квадригу, которая уныло тащится с арены и исчезает между арками предстартового загона, откуда она недавно выехала, столь уверенная в своей победе.
Организаторы гонок скрупулезно фиксируют результаты и пишут рядом с именем возницы «голубых»: «erupit et vicit», то есть «победил, вырвавшись вперед на толщину шерстинки». Каждая победа получает подобное краткое, но емкое описание, которое анналы сохранят для потомков: «successit et vicit» («долгое время был позади, но затем обогнал лидера гонки и победил») или «occupavit et vicit» («вырвался вперед и удержался первым до самой победы»).
Как будут чествовать победителя? Системы призовых мест не существует, награждают только первого. Про второго никто не вспоминает, хотя он и получает небольшую награду.
Квадрига-победительница должна совершить круг почета под аплодисменты и ликующие возгласы толпы. Возможно, эта победа была самой красивой за всю карьеру возницы. Он едет верхом на самой достойной лошади из четверки, обычно запряженной с внешнего края квадриги. В нашем случае это Сагитта.
Лошадь и всадник вновь на арене, и публика бросает им под ноги цветы, куски голубой ткани, распевает хором и скандирует имена возницы и лошади. Человек, заключивший пари, рыдает в голос, не в силах сдержать эмоций: он выиграл огромную сумму денег, каких никогда раньше в жизни не видел.
За спиной всадника служители убирают арену, готовя ее к следующим гонкам. Они засыпают ямы, разравнивают песок с помощью больших циновок, подбирают обломки колесниц, чтобы о них не поранились лошади…
Интересно то, что в точности не известен состав грунта, которым покрыта арена. Этот вопрос изучался только один раз, для съемок фильма «Бен-Гур». Заметив, что с беговых дорожек из утрамбованной земли летит слишком много пыли, стали искать и нашли лучшее решение: слои гальки, внизу — покрупнее, а чем выше, тем мельче, и наконец, на поверхности, — песок. Но какой на самом деле была арена Большого цирка? Ответ на эту маленькую загадку находится в восьми метрах под уровнем, по которому сегодня разгуливают туристы или трусят бегуны. Буровые работы выявили слой крупных черепков, отводящий дождевую воду — которая в противном случае превратила бы арену в болото, — над которым лежат слои все более мелких, дробленых черепков. Эта слоистая структура весьма напоминает по своему принципу те, что римляне применяли при строительстве дорог в сельской местности. Возможно, при создании арены Большого цирка был использован этот вариант.
Возница верхом на лошади совершил круг почета и остановился у финиша. Справа от него императорская трибуна — пульвинар, — где, в отсутствие императора Траяна, сидит организатор игр, который и вручит ему награду. Под возгласы толпы он сходит с коня и скрывается за дверцей, ведущей в ложу. Когда он показывается на трибуне, перед ним — улыбающийся человек в фиолетовой тоге.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Величаво-торжественно он произносит подобающие случаю фразы и вручает ему награду: пальмовую ветвь и лавровый венок, который вспотевший и покрытый пылью возница принимает, склонив голову. Он получает также и денежное вознаграждение: порядка нескольких десятков тысяч сестерциев (30 000–50 000 или более того). Если тот «обменный курс», который мы установили (2 евро за сестерций), правильный, то это означает сумму в 60 000–100 000 евро или больше. Огромные деньги для того времени! Учитывая, что гонки проводятся два-четыре раза в месяц (а возможно, и гораздо чаще), можно понять, насколько возницы — участники состязаний живут, так сказать, в ином измерении по сравнению с остальными римлянами.
Победитель удаляется, мужчины одобрительно хлопают его по плечу. А многие женщины бросают ему вслед выразительные взгляды, не нуждающиеся в пояснениях.
Сколько зарабатывает возница? Как он выглядит?
Надо сказать, что и в римскую эпоху, как и в современных мото- и автогонках, есть свои чемпионы.
До нас дошли некоторые имена таких возниц, например: Кальпурниан, одержавший 1127 побед, или Гай Аппулей Диокл, побеждавший в каждой третьей гонке, в общей сложности целых 1462 раза. Победы приносили им огромные деньги. Первый получил больше миллиона сестерциев, а второй — целых 36 миллионов, примерно 72 миллиона евро. Безумные цифры по тем временам, если учитывать, что легионер зарабатывал за месяц службы сумму, примерно соответствующую 200 евро…
Кто же именно были чемпионы Большого цирка, как они выглядели? Помимо мозаик и фресок, мы знаем это благодаря нескольким великолепным портретам, выставленным в одном из залов Национального музея Рима в палаццо Массимо, в двух шагах от вокзала Термини. Там находятся мраморные бюсты семи знаменитых чемпионов, подобных нашим Нуволари, Вильнёвам, Сеннам или Шумахерам.
Эти бюсты были обнаружены в небольшом храме в честь Геркулеса во время раскопок, сопровождавших постройку железнодорожной станции Трастевере в Риме в XIX веке. Сами возницы заказали высечь свои бюсты из лучшего мрамора и преподнесли их Геркулесу в благодарность за победы.
Этот храм стал своего рода Залом славы тогдашнего времени, местом, где на протяжении многих поколений можно было полюбоваться лицами чемпионов, блиставших на арене Большого цирка.
Они жили в различные эпохи, на протяжении ста двадцати лет между периодами правления Нерона и Марка Аврелия. Некоторые из них молоды, другие — старше, очевидно, из тех немногих, кто дотягивал здоровым до окончания спортивной карьеры. Кое-кто с бородой, по моде в правление Адриана. Имен их мы не знаем. Но можем угадать их происхождение. Черты одного из них выдают в нем уроженца Египта или Ближнего Востока. Этот юноша весьма заботился о своей внешности. Поражает почти маниакальная аккуратность его прически: волосы тщательно уложены бесконечными рядами правильных завитков. В самом деле, с каждой новой победой слава этих возниц все возрастала, они становились настоящими звездами: богатыми, обожаемыми, капризными и модными.
Делались попытки сравнить их с современными чемпионами. Некоторые жили в роскошных виллах и могли позволить себе любую прихоть, подобно патрициям. Простые люди завидовали им, а богатые аристократы презирали за неотесанность.
Почти всегда эти люди были малообразованными, грубыми, на которых неожиданно сваливались богатство и высокое положение в обществе. Хоть они и были спортивными чемпионами, но при этом они по-прежнему были людьми низкого происхождения, и поэтому на них смотрели неодобрительно.
Цирк пустеет
Толпа покидает трибуны. Скоро будут следующие гонки, но вряд ли они смогут быть более захватывающими. Эти состязания надолго запомнятся! В переулках и в кабаках, на пирах богачей или на форуме, повсюду много раз будут повторять имя Сагитты.