удержалась от смешка.
Продолжить разговор им помешал стук в дверь.
– Нельзя! Нельзя смотреть на невесту! – всполошилась Раяна, бросаясь к двери.
– Не слишком и хотелось, – раздался из–за двери голос Эйрики. – Мама велела передать, что ждет вас на первом этаже. Пора начинать.
***
Солнечные лучи отражались от гладкой ткани свадебного платья, из–за чего невеста казалась окутанной сиянием. Она медленно шла по ковровой дорожке, расстеленной прямо поверх травы. Впереди, у арки, уже ждал жених. Ей казалось, что сердце колотится слишком громко, заглушая внешние звуки, и пение птиц. Раяна ободряюще улыбнулась, но девушка сейчас не видела ничего и никого. Слишком велико было волнение.
Жених сделал шаг навстречу, и протянул руку, пальцы Селины были ледяными. Марк не мог оторвать от невесты восхищенного взгляда. Девушка и раньше была мила, а сейчас, вовсе казалась неземным созданием.
В звенящей тишине, особенно громко зазвучали слова чиновника, который не проникаясь моментом, просто выполнял свою работу. Молодые повторяли слова клятвы, не сосредотачиваясь на смысле, они сейчас видели только друг друга.
Катрин смотрела на них, с растущем чувством нежности. Пусть Селина ей не родная, но все же дочь. Как же хорошо, что девушка встретила того, кто смотрит на нее горящим взглядом, так же, как и на саму Катрин смотрел… – усилием воли она заставила себя не продолжать мысль, но по щеке скатилась слеза. Нет, вовсе не из–за воспоминаний, скорее причиной была торжественность и трогательность момента.
Марк осторожно поцеловал свою, теперь уже жену, после чего раздались аплодисменты, и пришла пора поздравлений. Официальная часть закончилась.
***
– Леди Катрин, позвольте за вами поухаживать? – обаятельно улыбаясь, один из друзей жениха, придвинул блюдо, и положил на тарелку женщине запеченное мясо, и немного рагу.
Катрин медленно выдохнула, и нашла в себе силы, с милой улыбкой поблагодарить молодого человека, уже не в первый раз убеждаясь, что в местном обществе, правила хорошего тона знают на редкость выборочно.
Она украдкой взглянула на тарелку, но аппетита так и не появилось. Напротив, от запаха специй сводило скулы, приходилось ровно дышать, чтобы сдержать приступ тошноты. Сказывалась, видимо, многодневная усталость.
Придавала сил лишь мысль о том, что основные хлопоты подошли к концу. Еще пару дней можно пожить здесь, в качестве гостей, а затем – домой. И уже дома придется окунуться в новые заботы, идея о сдаче комнат требовала воплощения, а значит, тихая, спокойная жизнь, наступит не скоро.
Праздник продолжался, Раяна заняла музыкальный инструмент, и Марк тут же воспользовался случаем, чтобы пригласить молодую жену на танец. Селина держалась уже намного бодрее, и танцевала заметно лучше жениха. Один из молодых людей пригласил на танец Эйрику, и та, с видимой неохотой согласилась.
Катрин сменила за роялем Раяну, чтобы девушка могла тоже принять участие в танцах. Несмотря на то, что последний раз женщине доводилось играть очень давно, стоило сесть за инструмент, как пальцы сами вспомнили движения. В атмосфере общего веселья никто не замечал невольных ошибок в нотах, но Катрин чувствовала, что игра идет не так гладко, как раньше. Мелькнула даже мысль, что нужно возобновить занятия музыкой, но внутренний голос напомнил, что вряд ли она сумеет выделить для этого свободное время.
После танцев, завязался оживленный разговор, и Катрин незаметно покинула общий зал, она и так сделала больше, чем должна была.
***
Несмотря на бесконечную усталость, сон никак не хотел приходить. Женщина лежала, укрывшись одеялом, и прислушиваясь к собственному сердцебиению. Внутреннее беспокойство не отступало, хотя для него и не было внешних причин. Дверь тихо скрипнула.
– Еще не спишь?
– Не сплю, – шепотом отозвалась Катрин, узнавая голос Эйрики. – А вот тебе давно пора. Кажется, уже глубокая ночь.
– Не такая уж глубокая, – ответила девочка, присаживаясь на кровать матери, – Все совсем недавно разошлись по комнатам. Можно, я посижу тут, с тобой?
Катрин приподнялась, и внимательно посмотрела на Эйрику. Та выглядела задумчивой, и немного огорченной.
– Тебя что–то тревожит?
– Все в порядке. Просто захотелось побыть рядом.
– Скоро все будет, как прежде, – пообещала Катрин, – Мы вернемся домой, и снова будем жить втроем. Ходить на прогулки, читать книги. Как тогда, до моего брака с Теодорием.
Эйрика тихо вздохнула, и погладила мать по руке.
– Засыпай, ты наверное очень устала.
Катрин, в ответ, сжала руку дочери. Наступившая тишина не тяготила, напротив, к чему были слова, если и так все понятно. Одни мысли, в голове, сменяли другие, и незаметно для себя, женщина погрузилась в сон.
Девочка еще какое–то время сидела, прислушиваясь к мерному дыханию матери, чувствуя, как сжимается горло от сдерживаемых слез. Она тихо наклонилась, и коснулась руки Катрин губами.
– Я люблю тебя, мама. Надеюсь, ты когда–нибудь сумеешь меня простить…
Глава 39. "Такая жизнь не для меня"
По выработавшейся привычке, Катрин проснулась на рассвете. Но в этот раз, ее разбудило острое чувство голода. Вспомнив, что за вчерашний день, она ограничилась лишь чашкой утреннего чая, женщина решила спуститься на кухню. Все равно, гости проснутся поздно, и завтрак будут подавать ближе к обеду.
Во всем доме стояла сонная тишина. Проходя, Катрин поправила подвявший букет в вазе, надо не забыть, сменить для него воду. Но позже, после завтрака.
На кухне день тоже только начинался. Уже пахла дымом затопленная печь. Молодая кухарка перебирала яблоки, а Марта что–то негромко рассказывала ей, утирая глаза уголком фартука. Завидев леди Катрин, обе вскочили на ноги. Женщина не успела произнести и слова, как к ней на шею бросилась Марта.
– Леди Катрин, голубушка! Я и не чаяла, что доживу до такого счастливого события! – бормотала она, всхлипывая. – Вы всегда так пеклись о Селинушке, и жениха ей хорошего нашли, доброго, порядочного, богатого!
От неожиданности Катрин замерла, не сразу находясь, что ответить, однако кухарке и не требовался ответ. Она выпустила опешившую леди, и продолжала.
– Селина же как цветочек росла, я боялась, зачахнет вдали от дома, а ей новое место по сердцу пришлось. И подруга у нее хорошая, а уж муж то! Говорит мне вчера, – “Марта, к чему тебе по королевству мотаться, оставайся жить в нашем доме, и Селина скучать не будет, и тебе спокойнее.” Вот он какой человек, и о спокойствии жены заботится, и обо мне, старухе, не забыл. А уж вы, все в заботах крутились, благополучие