Из книги «Гимны»
Князь Просо (I, 10) («Праматерь нашу помним…»)
1 Праматерь нашу помним и чтим, Государыню мудрую Цзянь Юань. Всевышнему угодила она. Благоразумно вступила в след, Оставленный пальцем его большим. Осилила жертвами порчу и вред. В награду за праведные дела Затяжелела и родила. Князь Просо родился на белый свет. 2 Младенец родился в положенный срок. Всевышний к матери не был жесток. Явное чудо: роды без мук. Всевышний сам роженице помог. Была за жертвы свои она Легкими родами награждена. Многое множество добрых примет! Князь Просо родился на белый свет. 3 На выгоне положили его. Корова кормит его и овца. В лес отнесли, где нет ни души. Его нашли дровосеки в глуши. Забыли зимой младенца на льду. Птицы пригрели его, как птенца. Скроются птицы среди лесов, — Князь Просо плачет, кричит без конца. Издалека — пронзительный зов. Громче не слыхано голосов. 4 Искал он пищу голодным ртом. Сначала передвигался ползком. Ходить на ногах учился потом. Впервые поле засеял он. И, словно стяги, бобы кругом. Зерно к зерну, колосок с колоском. Густеет пшеница, растет конопля. Крупные тыквы родит земля. 5 Пахать умел он, сеять умел, Очистил землю от сорняков. Желтому кладу приют готов. В земле отборные семена. Взошел посев после стольких трудов. Сначала нива была зелена. Густела, цвела, колосилась она. Пышен строй золотых колосков. Богаты колосья добрым зерном. Отныне в Тае княжеский дом. 6 Князь даровал народу хлеба. Черное просо было при нем, Черное просо с двойным зерном, Красное просо с густым колоском, Белое просо, чудесный злак. Убрал урожай он погожим днем. Зерно к зерну, изобилие благ! Жертву принес он в доме своем. 7 Как мы приносим жертву свою? Чистим и веем наше зерно. Приготовляем так мы пшено: Водой пропитывается оно. И вот оно прокипячено. Во всяком деле важен расчет. Обдумать надо все наперед. Свой запах жиру полынь придает. Духам дороги в жертву — баран. Жарим и варим под Новый год. 8 Сосуды мы наполняем едой. Благоухание — к небесам. Доволен в небе всевышний сам. Небесный радуется властелин. Благоуханье на целый свет. Князь Просо дал нам такой завет. С тех пор поныне тысячи лет Жертву приносим все, как один.
«Советники, смотрители…» (II, 1)
Советники, смотрители, рачительно служите! Надлежит заботиться о царевом жите! Волю государеву прилежно выполняйте, Чтобы все работали под вашим надзором! Не мешкайте, смотрители! Кончается весна. Дожидаться нечего. Работать пора. Как у вас посевы? Как у вас хлеба? Хороша пшеница, и ячмень хорош. Если урожаем будешь дорожить, Много-много хлеба тогда соберешь. Ниспослал всевышний нам счастливый год. Приготовьте вовремя мотыги и лопаты! Хватит всем тогда пшена, будут все богаты. Замелькают осенью повсюду серпы, Когда на работу выйдет весь народ.
Цюй Юань [415]
Плачу по столице Ину [416]
Перевод Л. Эйдлина
Справедливое небо, Ты закон преступило! Почему весь народ мой Ты повергло в смятенье? Люди с кровом расстались, Растеряли друг друга, В мирный месяц весенний На восток устремились — Из родимого края В чужедальние страны Вдоль реки потянулись, Чтобы вечно скитаться. Мы покинули город — Как сжимается сердце! Этим утром я с ними В путь отправился тоже. Мы ушли за столицу, Миновали селенья; Даль покрыта туманом, — Где предел наших странствий? Разом вскинуты весла, И нет сил опустить их: Мы скорбим — государь Нам в живых не увидеть. О, деревья отчизны! Долгим вздохом прощаюсь. Льются, падают слезы Частым градом осенним. Мы выходим из устья И поплыли рекою. Где Ворота Дракона? Их уже я не вижу. Только сердцем тянусь к ним, Только думой тревожусь. Путь далек, и не знаю, Где ступлю я на землю. Гонит странника ветер За бегущей волною. На безбрежных просторах Бесприютный скиталец! И несет меня лодка На разливах Ян-хоу. Вдруг взлетает, как птица. Где желанная пристань? Эту боль в моем сердце Мне ничем не утешить, И клубок моих мыслей Мне никак не распутать. Повернул свою лодку И иду по теченью — Поднялся по Дунтину И спустился по Цзяну. Вот уже и покинул Колыбель моих предков И сегодня волною На восток я заброшен, Но душа, как и прежде, Рвется к дому обратно, Ни на миг я не в силах Позабыть о столице. И Сяпу за спиною, А о западе думы, И я плачу по Ину — Он все дальше и дальше. Поднимаюсь на остров, Взглядом дали пронзаю: Я хочу успокоить Неутешное сердце. Но я плачу — земля здесь Дышит счастьем и миром, Но скорблю я — здесь в людях Живы предков заветы. Предо мною стихи Без конца и без краю, Юг подернут туманом — Мне и там нет приюта. Кто бы знал, что дворец твой Ляжет грудой развалин, Городские Ворота Все рассыплются прахом! Нет веселья на сердце Так давно и так долго, И печаль за печалью Вереницей приходят. Ах, дорога до Ина Далека и опасна; Цзян и Ся протянулись Между домом и мною. Нет, не хочется верить, Что ушел я из дома, Девять лет миновало, Как томлюсь на чужбине. Я печалюсь и знаю, Что печаль безысходна. Так, теряя надежду, Я ношу мое горе. Государевой Ласки Ждут умильные лица. Должен честный в бессилье Отступить перед ними. Я без лести был предан. Я стремился быть ближе, Встала черная зависть И дороги закрыла. Слава Яо и Шуня, Их высоких деяний, Из глубин поколений Поднимается к небу. Своры жалких людишек Беспокойная зависть Даже праведных этих Клеветой загрязнила. Вам противно раздумье Тех, кто искренне служит. Вам милее поспешность Угождающих лестью. К вам бегут эти люди — Что ни день, то их больше. Только честный не с вами — Он уходит все дальше. Я свой взор обращаю На восток и на запад. Ну когда же смогу Снова в дом мой вернуться! Прилетают и птицы В свои гнезда обратно, И лиса умирает Головою к кургану. Без вины осужденный, Я скитаюсь в изгнанье, И ни днем и ни ночью Не забыть мне об этом!