Я же вытащил на крыльцо салуна стул и, оседлав его задом наперед, погрузился в раздумья. Камни были разбросаны, но время собирать их еще не пришло. Оставалось лишь сидеть, глазеть на них и высчитывать, с какого булыжника будет практичнее начинать сбор этого обременительного урожая…
За сутки нашего пребывания на Утиль-конвейере скала креатора, казалось, не приблизилась ни на йоту, так и продолжая нависать над Черной Дырой где-то на полпути между нами и горизонтом. Небось с вершины этого циклопического «пальца» творившийся внизу хаос выглядел ничтожной муравьиной тропой, по которой эти насекомые-коллективисты стаскивают в муравейник всякий мелкий мусор… Давненько не виделись мы с Морганом Платтом. Интересно, помнит он меня или давно забыл, что вполне нормально для всю жизнь витающего в облаках гения? Вот уж кто точно не пошел бы мне навстречу, обратись я к нему за помощью. Однако есть справедливость на свете: как ни упирался в свое время креатор Платт, отказываясь пускать меня к себе в симулайф Терра Олимпия, а спустя полтора десятка лет я все равно вторгся в его квадрат и топтал владения невзлюбившего меня бога. Насколько бы М-эфирное пространство не было обширнее реального мира, и оно порой оказывалось тесным, давая возможность встретиться тем, кто о такой встрече уже и не мечтал…
Глава 13
– Бросьте, уважаемый! Никакой вы не Игнасио Маранцано, могу поспорить, – махнув рукой, уверенно заявил Морган Платт – тощий, но горделивый и осанистый старик с длинными мушкетерскими усами и бородкой-эспаньолкой. – Вы хотели запудрить мне мозги, явившись под видом официального представителя компании «М-Винчи», но я вас все равно раскусил. Где это видано, джентльмены, чтобы один из сотрудников такой серьезной фирмы носил на службе М-дубль Мичиганского Флибустьера?
– Похвальная наблюдательность, мистер Платт! – удивленно вскинув брови, покачал головой Тремито. Его и впрямь неподдельно впечатлило то, что старый отшельник-мусорщик его раскусил. – У вас превосходная память. До сих пор еще никто в Менталиберте не опознал во мне Мичиганского Флибустьера. Но при чем здесь моя внешность, когда я располагаю вполне легальными документами фирмы, с которой вас связывают долгие деловые взаимоотношения? Неужели вы усомнились в подлинности моего удостоверения?
– Именно это меня больше всего и пугает, – заметил креатор. – Когда такие люди, как вы, напрашиваются ко мне с визитом и демонстрируют поддельные документы, мой слуга выставляет их за дверь в два счета. Но трэш-диггеры, на чьих бумагах красуется официальная М-печать солидной компании, – это что-то новое. А я, признаться, терпеть не могу такие сюрпризы.
– Извините, мистер Платт, я плохо расслышал: как вы нас только что назвали? – переспросил Аглиотти.
– Я назвал вас трэш-диггерами, – повторил Морган. – Или мусорокопателями, если угодно. Ко мне частенько наведываются подобные вам личности. Черная Дыра – это самая гигантская мусорная корзина в Менталиберте. Все мало-мальски знаменитые креаторские фирмы мира сваливают на Утиль-конвейер не только производственные отходы, но и свои секреты. Поэтому неудивительно, что многим промышленным шпионам страсть как не терпится попасть в хранилище чужих тайн. Вот эти люди и стремятся правдами и неправдами проникнуть на Свалку Миров, чтобы порыться в мусоре конкурентов. Причем этим грешат, наверное, девяносто процентов моих клиентов, в том числе и «М-Винчи». Но прежде они применяли другую тактику, намного более эффективную, чем ваша. Способом, какой избрали вы, – проникновение в Черную Дыру официальным путем, – обычно пользуются самые неопытные из шпионов – те, у кого нет доступа к креаторскому оборудованию. Но до сего момента еще ни у одного желающего попасть на Утиль-конвейер через мой служебный ход не было таких безупречных документов. Впрочем, это все равно не дает вам здесь никаких прав – мало ли каким способом вы могли заполучить эти бумаги? В нашем договоре с «М-Винчи», как и в любом другом договоре, заключаемом в этих стенах, четко прописано: вы можете отозвать из моего квадрата любой помещенный вами сюда объект, но вам запрещено самим появляться на территории конвейера.
Доминик многозначительно усмехнулся, откинулся в кресле и, скрестив перед собой пальцы домиком, уставился на креатора своим полусонным взглядом. Почти четыре дня ушло у Аглиотти на то, чтобы добиться этой встречи, однако результат ее складывался отнюдь не так, как предполагалось. После исчезновения беглецов прямо из-под носа Тремито он при помощи пронырливого Ньюмена быстро разобрался, куда те могли скрыться, но дальше началась сплошная полоса невезения. Во-первых, у свободного художника Клода Гомара не имелось лицензии на работу с таким корпоративным оборудованием, как дилит-маркер, и, стало быть, достать его легальным путем креатор сицилийцев не мог. Во-вторых, дон Массимо де Карнерри выразил недовольство затягиванием изначально, казалось бы, несложного дела и о чем-то долго шептался с Гомаром втайне от Тремито. Мнительный Доминик воспринял это совещание за его спиной дурным предзнаменованием и решил, что Щеголь выводит его из игры. Но тот в итоге взял на заметку просьбу своих М-эфирных головорезов и пообещал в ближайшие дни найти альтернативный способ проникновения на Утиль-конвейер. И нашел, не забыв подчеркнуть, каких трудов и финансовых затрат ему стоило «подружиться» с лос-анджелесской студией «М-Винчи», ранее не входящей в сферу интересов картеля.
И вот теперь, уже в-третьих, вдруг выяснилось, что все усилия де Карнерри были напрасны, а цена предложенной ему калифорнийцами стратегии не тянула и на ломаный грош. Хотя первоначально официальный способ проникновения в квадрат Платта выглядел даже привлекательнее, чем авантюра с дилит-маркером. Иными словами, пользуясь некомпетентностью сицилийцев в интересующих их вопросах, «М-Винчи» попросту откупилась от насевшего на нее картеля. Причем гораздо более дешевым и наименее противозаконным способом, нежели выдача сторонним лицам креаторского оборудования. И раз фирма дерзнула на этот обман, значит, у нее была приготовлена в свою защиту убедительная отговорка. А вот у Тремито такой спасительной отговорки, что позволила бы ему перекинуть стрелки обратно на «М-Винчи», не имелось. Отсюда следовало, что он останется крайним и только ему вменят в вину срыв попытки проникновения на Утиль-конвейер. Что с учетом прогрессирующей нервозности Щеголя могло обернуться для Аглиотти последней неудачей в его и так висящей на волоске жизни.
Шантажировать старика Моргана подобно тому, как Доминик шантажировал смертельно больного Эберта, сицилиец не мог. Месторасположение студии креатора Платта, откуда тот содержал свой изолированный от Менталиберта квадрат, являлось тайной за семью печатями. Искать мусорщика можно было с одинаковым успехом на всех континентах кроме, разве что, Антарктиды. Пытать или убивать М-дубль Моргана было равносильно истязанию его же тени. Чтобы отделаться от сицилийца, старику требовалось лишь позвать слугу – стального и весьма шустрого робота на гусеничном шасси – либо элементарно отключиться от квадрата, а затем выдворить из него агрессивных гостей напрямую через свой М-транслятор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});