же, не в восторге, но я ее успокаиваю, говорю, ей еще повезло, что она не в Экваториальной Африке. По тамошним порядкам, если дочь запятнает свое имя, отец отрубает ей голову и закапывает труп в саду. Жаль, что вы уходите, Вустер, но, наверное, сейчас это к лучшему. Я не утверждаю, что Кук вернется с ружьем, но как знать, что ему взбредет в голову. На вашем месте я бы ушел.
Совет показался мне разумным. И я ему последовал.
Глава 5
Я направился к своему дому где оставил машину Когда я туда добрался, получалось, что в общей сложности я отшагал три мили, и, следовательно, мои натруженные икроножные мышцы нуждались в некоторой передышке, а если это не понравилось бы Э. Джимпсону Мергэтройду, то пусть оставит свое неодобрение при себе.
Мне особенно не терпелось воссоединиться с Дживсом и услышать его мнение о приключившемся со мной странном происшествии, загадочнее которого в моей жизни ничего не случалось.
Я не мог понять, почему Кук на меня набросился. Версия Планка, объяснявшего грубость Кука тем, что Ванесса связалась в Лондоне с дурной компанией, показалась мне полным бредом. Даже если ваша дочь неразборчива в знакомствах и колотит полицейских, совсем не обязательно бросаться на первого встречного и обвинять его в том, что он ворует кошек. Одно из другого вовсе не следует.
– Дживс, – сказал я, добравшись до финишной ленточки и рухнув в кресло, – ответьте откровенно на вопрос, который я вам задам. Вы давно меня знаете.
– Да, сэр.
– У вас была полная возможность изучить мою психологию.
– Да, сэр.
– Как, по-вашему, я похож на человека, который крадет кошек?
– Нет, сэр.
Его уверенный ответ весьма меня обрадовал. Ни секунды колебаний, никакого меканья и беканья, просто и ясно: «Нет, сэр».
– Именно это я и ожидал от вас услышать. Так сказал бы всякий в клубе «Трутни», да и где угодно. Тем не менее мне предъявили обвинение в воровстве кошки.
– В самом деле, сэр?
– И обвинил меня в этом некий краснолицый пигмей по имени Кук. – Я тотчас же, как говорится, если не ошибаюсь, ничтоже сумняшеся, поведал ему о странном происшествии, приключившемся со мной, лишь вскользь коснувшись того, как я, выйдя на проезжую дорогу, усомнился в его указаниях.
Дживс внимательно слушал, и когда я закончил свой рассказ, на его лице мелькнуло некое подобие улыбки – чуть дрогнул уголок рта, словно туда сел какой-то летающий объект вроде комара.
– Кажется, сэр, я могу дать объяснение.
Я не поверил своим ушам и почувствовал себя доктором Ватсоном, которому Шерлок Холмс сейчас объяснит, чем различаются сто сорок семь видов табачного пепла и за какой период времени петрушка осядет на дно масленки.
– Поразительно, Дживс, – проговорил я. – Профессор Мориарти и минуты бы против вас не продержался. Неужели и вправду все части головоломки сошлись в единую картину и каждая деталь заняла свое место?
– Да, сэр.
– И вам все известно?
– Да, сэр.
– Невероятно!
– Элементарно, сэр. Я обнаружил, что завсегдатаи «Гуся и кузнечика» могут служить ценным источником информации.
– Вы побеседовали с ребятами в задней комнате?
– Да, сэр.
– И что же они вам рассказали?
– Оказывается, между мистером Куком и полковником Брискоу существует глубокая рознь.
– Иначе говоря, они недолюбливают друг друга.
– Именно так, сэр.
– Думаю, для деревни это не редкость. Заняться-то нечем, только и думаешь, какая гнида твой сосед.
– Возможно, вы правы, сэр, но в данном случае для вражды имеется гораздо более серьезное основание, по крайней мере со стороны мистера Кука. Полковник Брискоу занимает пост председателя местного совета мировых судей и в этом качестве недавно оштрафовал на солидную сумму мистера Кука за то, что он выпускал своих свиней пастись, не оформив соответствующего разрешения.
Я понимающе кивнул. Действительно, есть от чего прийти в негодование. Сам я не держу свиней, но будь у меня свиньи, я бы горячо возмутился, если бы мне запретили менять им место и ландшафт без разрешения совета мировых судей. Мы что, в России?
– Кроме того…
– Как, еще не все?
– Нет, сэр. Кроме того, они соперничают как хозяева скаковых лошадей, и это создает дополнительный источник трений.
– Почему?
– Сэр?
– Я не понимаю почему. Большинство владельцев крупных конюшен поддерживают вполне дружеские отношения. Можно сказать, любят друг друга, как братья.
– Крупные владельцы – да, сэр. Но иначе обстоит дело с теми, чья сфера деятельности ограничена небольшими скачками местного масштаба. Здесь соперничество приобретает более личный и острый характер. По мнению моих осведомителей из «Гуся и кузнечика», на предстоящих скачках в Бридмуте-он-Си основная борьба разгорится между Симлой, лошадью Брискоу, и Потейто Чипом, лошадью мистера Кука. Все прочие участники не заслуживают внимания. Вот почему по мере того как приближается дата соревнования, враждебность между этими двумя джентльменами только возрастает. Сейчас для них обоих самое главное – создать такие условия для лошадей, чтобы ничто не мешало готовиться к соревнованиям. Строгое соблюдение режима тренировок имеет первостепенное значение.
Он мог бы этого и не говорить. Мне ли, старому опытному игроку, не знать, что без усиленных тренировок не добиться успеха на беговой дорожке. Помню, однажды у тети Далии в Вустершире на деревенском спортивном празднике я сделал крупную ставку на Марлин Купер, племянницу садовника. Она была фавориткой в забеге с яйцом в ложке для девочек младше пятнадцати лет, но накануне соревнования Марлин нарушила режим, налопалась незрелого крыжовника до колик в животе и, естественно, не вышла на старт.
– Но, Дживс, – недоумевал я, – хотя все это необычайно увлекательно, я все же не понимаю, почему Кук пришел в такое бешенство из-за кошки. Видели бы вы,