– Вы уверены, что это лучший способ? – крикнул Илай с берега, когда Марни зашла уже по колени в ледяную воду.
Черта с два она в этом уверена! Но уже слишком поздно. Она бросила на Илая испепеляющий взгляд и переключила внимание на алтарь. Он затонул в футе от берега. Марни нагнулась и опустила в воду руки.
– Ой-ой-ой, – проскулила она.
Зубы ее выстукивали барабанную дробь.
Вода была до того холодной, что она не ощущала зажатую в руке веревку. Мешало и то, что ножки чертовой триумфальной арки качались на волнах и постоянно задевали Марни.
– Ты все не так делаешь! – заявила Оливия, стоявшая у края озера. Ей-то было тепло и сухо. Марни хотела предложить ей прыгнуть в озеро и самой попробовать, но вовремя прикусила язык. Она попыталась просунуть веревку под алтарь.
– Марни! Ты все делаешь неправильно! – воскликнула Оливия.
– А как, по-твоему, нужно? – резко спросила Марни.
– Господи, не надо принимать все так близко к сердцу! Я же хочу тебе помочь!
Марни бросила на нее злобный взгляд и заметила, что к наблюдающим присоединились Рис с Винсом.
– Дело пойдет гораздо быстрее, если тащить его руками, – подсказал Илай.
И этот туда же!
– Спасибо за подсказку, глазастый, но алтарь слишком тяжелый!
– В нем всего-то пятьдесят фунтов весу, – сказал Илай. Марни злобно уставилась на дурацкий алтарь, который доставили самолетом специально для ее величества Оливии. Пластмассовая арка снова ударила по заднице. Марни развернулась и оттолкнула ее куда подальше. Но арка вновь возвратилась на место и боднула Марни еще сильнее. Черт! Она оглянулась. Илай исподтишка над ней подсмеивался!
– Смейся-смейся! – крикнула она. – Все равно я выиграю!
Она взяла дурацкий алтарь в охапку и потащила его из воды.
Когда она вышла на берег, Оливия завопила:
– Ура! – И пустилась в победный пляс вокруг Винса. Марни уронила придурочный антиквариат на землю, а Илай завернул ее в одеяло.
– Тебе нужно переодеться в сухое.
– Неужели? – огрызнулась она, кутаясь в одеяло и не обращая внимания на победный танец Оливии, дразнившей Винса. Тем временем Илай поднял алтарь на плечи, легко, словно былинку, и куда-то понес, оставляя за собой мокрый след.
Остальные тоже последовали за Илаем. Оливия крикнула, чтобы он не забыл про дождевую воду.
– Спасибо тебе за помощь, – пробормотала Марни и направилась в противоположную сторону, в палатку. В ботинках у нее хлюпала вода.
Труднее всего оказалось снять мокрые джинсы. Пальцы закоченели и отказывались двигаться, но в конце концов ей удалось стянуть с себя штаны. Она надела тренинги, короткую кофточку и грязную хлопчатобумажную рубашку. Сухие носки она искала целую вечность, а отыскав, натянула сразу две пары: ботинки промокли насквозь. Одевшись, Марни вышла из палатки в носках. В одной руке она несла сушить ботинки, а в другой – сумку с туалетными принадлежностями.
Наконец-то она позволит себе роскошь искупаться и вымыть голову! При одной мысли об этом лицо Марни расползлось в довольной улыбке.
Илай сидел у вчерашнего кострища. С помощью нескольких веток и зажигалки он снова соорудил костер. Когда она подошла, он улыбнулся, затем молча взял у нее ботинки и поставил их сушиться к огню.
– Спасибо, – поблагодарила Марни. – Где можно вымыться?
– Я отнес воду в дом. Иди туда скорее, – улыбнулся он.
– Замечательно! Увидимся позже, когда я отмоюсь чисто-начисто, – ответила она и направилась к домику.
Зайдя внутрь, Марни увидела, что Винс развалился на тахте и поедает очередной бутерброд с арахисовым маслом и джемом, а Оливия сидит на кровати, завернувшись в толстый махровый халат. На голове у нее был тюрбан из полотенца. Марни не сразу поняла, что Оливия обманула ее: она обещала, что Марни будет мыться первой, и нарушила слово.
– Оливия! – закричала Марни. – Ты же согласилась, что сначала буду мыться я!
Оливию ошеломил ее тон: она захлопала глазами и окинула взглядом комнату.
– Ну... ты так долго возилась...
– Да, потому что очень трудно снять промокшую насквозь одежду, когда пальцы закоченели от холода, – орала Марни. – Ты же обещала!
– Из-ви-ни, – протянула Оливия, намазывая ноги кремом. – Подумаешь...
Нет, не «подумаешь»! Марни была в бешенстве. Презрительно фыркнув, она направилась в ванную.
– Эй, постой! – крикнул Винс, но Марни была настроена решительно. Она не собирается испрашивать разрешения искупаться в воде, которая принадлежит ей по праву! Не обращая внимания на оклик «жалкой устрицы», она распахнула дверь ванной комнаты.
...Трудно сказать, кто завизжал громче: она или Рис.
– Извините, но ванна в данный момент занята! – вопил он, пытаясь прикрыться полотенцем.
Марни заслонила глаза ладонью.
– Что ты здесь делаешь?! – завопила она. – Это моя вода!
– Марни, милая, я оставил вам импортного cыpa камамбер и большой кусок хлеба! Они лежат на обеденном столе. Это лучший французский сыр! Почему бы вам не пойти подкрепиться? Мы поговорим потом, когда я выйду из ванной.
– Сыр? Думаешь, сыр меня успокоит? – воскликнула Марни, не убирая ладони с глаз. – Вы обманщик, Рис! Я наняла вас на работу, а вы меня надули!
– Будьте любезны, затворите дверь! – огрызнулся Рис. – А то я замерзну.
Марни захлопнула дверь и направилась в комнату. С яростно сверкающим взором она предстала перед Оливией.
– Какого черта, Оливия? Ты обещала мне!
– Марни, Марни, – ответила Оливия, вытряхивая воду из ушей. – Знаю, что обещала. Но ты и так уже побывала в озере. Чем не ванна?
– Скажешь тоже, ванна! У меня не было мыла! И вода там вонючая! А по заднице постоянно била гигантская арка! Господи, Оливия, ну почему ты такая противная?
– Наконец-то ты это поняла, крошка. Поешь хлеба с сыром и успокойся, – посоветовал Винс.
– Заткнись, Винс! – прикрикнула Оливия.
– Я хотела вымыть голову! – воскликнула Марни. – Я полезла в ледяное озеро только ради того, чтобы вымыть голову! Ты заключила со мной союз, а на самом деле была в сговоре с Рисом, а меня использовала!
Оливия вздохнула и пожала плечами.
– Выживает наиболее приспособленный, Марни. Так было всегда.
– А-а-а! – завопила Марни. – Вот, значит, ты как!
– Перестань, Марни. Ты делаешь из мухи слона. Ты вылезла из озера почти чистой! – Оливия засунула в ухо кончик полотенца.
– Поешь сыру, – уговаривал Винс.
– Меня успокоит только одно, – отозвалась Марни. Чего бы такого попросить пострашнее? Она была так зла, что ничего не могла придумать. Взвизгнув, она вылетела из домика и твердой поступью направилась к костру. Больше всего на свете ей сейчас хотелось взять горячую головешку и поджечь тюрбан на голове Оливии.