Я попросил Фрези нарисовать самолёт, как он выглядел в целом виде, потом составил описание конструкции. На всякий случай, вдруг потом пригодится. В защите танков я насчитал тридцать две дырки, но наполнитель не среагировал на них, он был рассчитан на тяжёлые болванки и кумулятивные снаряды. Странно, что эти летуны так упорно на нас кидались, не могли же они не видеть, что их хлопушки вредят меньше, чем слону дробинка. Может, с кем-то спутали? После трёхчасового привала мы прошли спокойно километров десять и возле основательно раскопанной горы — не та ли самая Магнитная? — напоролись на отряд таких же сталкеров, как и мы сами. Четыре БМП, ПТ-76, два джипа, кажется, "Лексусы" со срезанными крышами, и "Хаммер" с закрашенными американскими звездами на дверках. Они стояли лагерем, но переговоры не получились. Или они сочли нас за армейцев, или просто перепсиховали, я не стал разбираться. Первый выстрел всё равно был не наш. Кто-то засадил из здоровенного гранатомёта, снаружи звонко хлопнула кассета "Шторы", окутывая сектор поражения непроницаемым для головки наведения облаком аэрозоляи поражающих элементов, я дёрнул танк вбок, одновременно отдав команду стрелять. В казённике сидел осколочный, он взорвался между плавающим танком и "Лексусом", разворотив их оба. Вспыхнуло пламя, накрывая полотном горящего бензина ближайшую палатку.
— Отставить огонь! — крикнул я, газуя. Как бы там ни было, а свои, не какие-нибудь железноголовые. Т-95, взревев двигателем, выметнулся на поляну, подпрыгнув, тяжело просел, я чуть не въехал лбом в обрез люка.
То, что я проорал, потом никто не решился даже повторить. Таких загибов я и сам не помнил. Покрыв по всякому всех родственников и самого гранатомётчика, я выскользнул наружу и закатился под танк.
Кто-то всё же не потерял соображения и уже бегал с огнетушителем, кто-то спешно забрасывал бензиновый огонь землёй. А один, прикрывая глаза ладонью, пытался рассмотреть меня. На него развернулись два орудия, пара пулемётов и три АК.
— Стой где стоишь! Бл… никакой дисциплины, разъе. аи! Стой я сказал! Я сам подойду.
Человек среднего роста, в поношенной форме, остановился, отвёл руку с автоматом в сторону.
— Всё, стою.
Я встал, приблизился. Так. Похож на бывшего не то прапорщика, не то лейтенанта. Лет тридцати с небольшим.
— Какого хрена? Кто стрелял? Или непонятно, что вас из танков за пять километров можно прямой наводкой расстрелять?
— Кто стрелял, того уже нет. Накрыло возле "Лексуса".
— Кроме него?
— Пронесло. Сгорела палатка, где никого не было. Вещей немного потеряли и вот… две машины.
— Кто такие, откуда, давно в зоне?
Прапор набычился:
— А ты кто такой, чтобы спрашивать?
— Слушай, дорогой, — я понизил голос. — Это твой раздолбай выстрелил, а не я. Танку пофигу, он и не такое выдержит, но мне неприятно. Что встретился с баранами. Короче, пожар потушен, урон невелик, так что мы квиты.
— Какие квиты, то что, охренел, сопляк?
Я был раза в полтора больше его и наверное он понял, что ляпнул что-то не то, увидев моё меняющееся лицо. Фрези говорила, что я иногда быстро зверею видом, но сам-то себя не вижу в такие моменты.
Прапор поднял ладони.
— Всё, проехали. Беру свои слова назад. Мы здесь с середины лета. После того, как колонну разгромили, прибился к одним. Мыльница, кстати, ихняя была, как и джип. Я на вон той бэхе присоединился. Зовут Костей.
Я протянул руку.
— Валера. Тоже новенькие, но повезло. И друг здесь мой давно обретается. Блэком кличут.
Прапор аж перекосился, как от лимона.
— Встречались, — нехотя протянул он. — Ну и друзья у тебя… головорезы.
Я развёл руками.
— Уж какие есть. Ира! — позвал я. Она знала, что когда я называю её по паспортному имени, обстановка вокруг пока что недружественная, даже если явной угрозы уже нет. — Рисунок самолёта принеси, пожалуйста.
— С такими встречались?
Костя сказал:
— Подожди, — и пошёл к лагерю, где заканчивали наводить порядок. Вернулся с миловидной стройной барышней лет двадцати двух, южанкой. Молодая кубанская казачка.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Знакомься. Наш спец по гостям. Тамара. В Зоне два года, жила в Магнитогорске, родом из Краснодара.
— Я Валера, это моя жена Ирина. Вот, посмотри, — я протянул ей рисунок. — Что можешь сказать?
— Я таких видела в восемнадцатом секторе, на северо-востоке, и в двадцать пятом, на северо-западе. Так далеко они ещё не залетали. Я слышала, что их встречали ещё в нескольких секторах на самом юге, но сама там не была. Появляются они чаще всего в восемнадцатом. Такие же люди как и мы, просто откуда-то с сопредельной территории. Самолёты на уровне начала пятидесятых, но против незащищённых целей очень опасны. Поговорить с ними никому ещё не удавалось.
День четырнадцатый. Авантюры. Продолжение. Харальд.
Мы рассказали Косте про поместье и предложили присоединиться. Заодно обрисовали обстановку с железноголовыми. Тамара при их упоминании подскочила:
— Они точно что-то готовят. Мы несколько раз видели, как их небольшие отряды обследуют какую-то территорию, а потом там появляется их лагерь. Людей здесь не так уж и много, а военные почти всегда по норам сидят. Тормозить их некому.
— Ну вот мы этим и займёмся. Вы в сорок третьем бывали?
— Проскоком, не до изучений было. А что?
— Есть информация, что там имеется склад или заброшенная военная база.
Костя хмыкнул.
— Ну да, мы пару раз натыкались на такие. Но они уже были или разграблены, или их никто не смог вскрыть.
— Не смог вскрыть? Это как?
— Ну были следы, отметины на воротах складов, а то и вообще на воротах периметра. Мы такие видели, что чисто крепость. Наши так не строят. И вообще, — Костя понизил голос. — пару раз у меня было такое ощущение, что их так намеренно кто-то поставил.
— У меня тоже… Ну, что, пойдёте к нам?
— А народ какой у тебя, все такие оторванные как ты? — осведомился он.
— Нет, — я улыбнулся. — Есть и более оторванные, кое-кто вообще с самого начала Зоны. А так все нормальные. Есть эльфы. В союзниках у нас псоглавцы. Так что не пугайтесь.
Костя ушёл к своим. Всего у него было или осталось после разных передряг человек пятнадцать. Через несколько минут он вернулся.
— Мы согласны. Вместе оно легче будет. Где ваша база?
Я показал на карте.
— Выходите из этого сектора в соседний, вот сюда. А то тут дорога какую врагу не пожелаешь, с вашей техникой бесполезняк полный.
На том мы и распрощались. Позже, когда мы вернулись, измотанные и уставшие, привезя с собой сколько можно было запихать в танки оружия и боеприпасов, то узнали, что из всего Костиного отряда до нас добрались только трое. Два угрюмых брата-близнеца, сержанты из разбитой когда-то колонны, и Тамара. Остальные сгинули где-то в соседнем сорок пятом секторе.
К концу четвёртого дня пути мы выбрались к границе сорок третьего сектора, по пути ещё раз ввязавшись в бой и едва не провалившись в какое-то болото. Стычка с железноголовыми была короткой и бешеной, мы почти выскочили лоб в лоб. Одного Олег просто подмял под себя, перемолов тушей танка, второго я вдребезги разнёс выстрелом с пятидесяти метров. Остальные очухались и принялись поливать нас из своих электрозажигалок. Я потерял одну инфракрасную фару и что-то из мелких деталей обвески, потом кто-то засадил так, что взорвался защитный контейнер. Уложив в упор такого меткого, я газанул и, зажав правую гусеницу, боком свалил ещё одного. Олег разнёс пятого и последнего, а потом как из ниоткуда свалились восемь летунов. Точь-в-точь таких, как недавно сбитые. Они, ловко пройдя в вираже, чтобы уменьшить видимые поверхности, зарулили сбоку. Первые четыре выпустили по две ракеты.
— Олег, газу!!! — и сам вдавил педаль в пол. Где-то сзади слева тяжко грохнуло, Фрези и Эвис вскрикнули от испуга. Олег матюгнулся, сказал, что ему пришлось прямиком над головой.