— И что мы ему теперь объясним, если он, как ты говоришь, человек неглупый? Что он подумает, глядя на наших дам? — Глеб затянулся и стряхнул столбик пепла в цветочный горшок. — Госпожа Ариетта по-русски и полслова сказать не может, а если он глянет внимательно в лучистые глазки Ивалы, у него сразу припадок случиться.
— Вы меня заинтересовали, — рассмеялась галиянка. — Что же за нервный такой мужчинка, если мой невинный взгляд способен лишить его чувств?
— Мы просто все объясним. Скажем, что госпожа Ариетта обычная иностранка. А Ивала Ваала носит контактные линзы, нынче модные в Лондоне, — предложил хозяин дачи.
Шурыгин приехал около десяти. Ивала первой заметила рослого молодого мужчину в расстегнутой куртке, идущего по бетонной дорожке. Он ворвался в гостиную вместе с осенним ветром и каплями дождя. Небрежно поставил на тумбочку пакет с бутылкой коньяка и съестным. Обнял Арканова и крепко пожал руку Быстрову.
— Шурыгин. Саша, — представился гость принцессе, закинул чуприну русых волос, все время спадавших на лоб, и повернулся к Ивале.
— Как приятно. Ивала Ваала, — назвалась галиянка, приблизившись на шаг и заглянув в его теплые карие глаза.
Шурыгин на мгновенье замер, разглядывая притягательное лицо незнакомки, волосы с платиновым отблеском, потом переспросил:
— Ивала как?..
— Ивала Ваала. Правда необычное имя? — с легкой издевкой поинтересовалась галиянка. — Я как бы иностранка. И госпожа Ариетта — иностранка. По-русски она совсем не бум-бум. Так что, если у вас какие-нибудь к ней вопросы, спрашивайте меня.
— А если по-английски? Немного по-испански могу, — Сашка, отвлекшись на миг, зашелестел пакетом, доставая коробку конфет и пузатую бутылку «Арарат».
— Бесполезно, — отозвалась Ивала, помогая ему извлечь дары. — Разве что на хинди можете попробовать.
— Александр Владимирович, ты бы не суетился с этим, — Глеб постучал пальцем по бутылке. — У нас на сегодня кое-какие дела намечены, и пить с утра не хотелось бы.
— В Москву нам, Сань, надо, — пояснил Арканов. — Мне маму повидать, Васильевичу в квартиру заглянуть. И по магазинам, и всякое разное.
— Так ребята… — Шурыгин выпрямился и горящим взором обвел команду «Тезея». — Я вас куда надо отвезу. До понедельника я в свободном полете. Три месяца то в институте безвылазно, то со своими делами, пора бы и развеяться. Поехали?
Глеб с укоризной глянул на Агафона и неопределенно мотнул головой.
— Поехали! — решилась галиянка, возвращая коньяк в пакет.
Собрались быстро. Арканов запер входную дверь, и все погрузились в белую «Волгу». Ариетта с интересом поглядывала на нелепую приборную панель (что-то похожее она видела в мнемофильмах по древней истории), прислушивалась к ворчанию мотора, потом успокоилась и смотрела в окно на проплывавшие мимо коттеджи, капли дождя и мокрые деревья. Сашка, поддавливая педаль газа, говорил без умолку о лаборатории, новом руководстве и реорганизации в «Микроэлектронных решениях». А когда Агафон осторожно задал ему вопросы по судьбе своих идеек, Шурыгин как-то сразу замолчал. Вздохнул, два раза вздохнул, обернулся и произнес:
— Безумные мысли ты мне, Аркадьевич, тогда преподнес. Настолько безумные, что я много ночей не спал. Довел себя до полного отупения. Мне даже мерещится кое-что начало: зеленые человечки и эльфы с отрезанными ушами. Но потом я понял, что можно создать штуку, которая на самом деле будет работать. И все наши самолеты, ракеты… Эх! — он прихлопнул по рулю. — Потом я тебе расскажу. Нашим дамам и Васильевичу это вряд ли интересно. А с тобой мы вечером поговорим. Еще как поговорим!
— Господин Шурыгин, — томным голосом сказала Ивала, облокотившись на водительское сидение. — Позволите вечером мне участвовать в вашем разговоре. У меня тоже есть кое-какие соображения по динамическому изменению гравитационных полей. А ровно вчера мне приснилась конструкция вакуумно-энергетической установки.
Быстров, засопев, толкнул в галиянку в бок, Шурыгин обернулся и едва удержал машину на мокром шоссе.
Когда проехали Химки, Сашка спросил:
— Куда направимся, Глеб Васильевич? Если вам сначала по магазинам, то за Речным вокзалом у меня товарищ — совладелец цивильного супермаркета.
— Давай-ка сначала на Вятский переулок, — попросил Быстров. — Это в Савеловском районе. Нас с дамами высадишь, а потом Аркадьевича отвезешь к маме — это по пути.
— Верно, — согласился Агафон. — Я после обеда управлюсь и к тебе, Васильевич, подъеду. Кстати, займи мне немного денег. Тысячь пять-семь.
Быстров вытащил из пачки десять тысяч и, пресекая возражения, сунул Арканову в нагрудный карман. Потом подумал, что на Земле они пробудут долго, и ему потребуется поменять экономки на рубли и доллары. Недалеко от Таганки жил один беглый пристианец, который занимался обменом галактической валюты.
Шурыгин остановил возле газетного киоска. Выйдя из машины, Глеб подал руку Ариетте и наклонился, чтобы принять сумку у Ваалы.
— Глебушка, а я с Аркадьевичем дальше поеду. Ничего? — галиянка улыбнулась краешком губ. — Пока Агафон будет занят, меня господин Сашка по Москве покатает.
— Да, да, — с джентльменской готовностью подтвердил Шурыгин. — Я гостье город покажу.
— Ну как знаете, — отозвался капитан. — Только долго не разгуливайте.
Когда «Волга» отъехала, за ней тронулся старенький синий Опель, останавливавшийся невдалеке.
— В этой куртке нельзя здесь ходить, — Быстров привлек к себе принцессу, поглядывая на светящуюся голограмму с рекламой туров по экопланетам Милько.
На них уже уставилась пожилая женщина в шляпке и молодежь, курившая на остановке, мигом прекратила оживленный разговор.
— Идем, рядом магазин, подберем что-нибудь земное, — Глеб увлек пристианку к дому с длинным рядом витрин.
3
С двумя сумками полными покупок Быстров поднялся на четвертый этаж. Ариетта, следуя за капитаном, несла объемистый пакет с приглянувшимися ей нарядами. Остановившись у серой сейфовой двери, землянин зазвенел ключами и впустил принцессу в свое жилище.
Квартиру из шести комнат на двух уровнях Глеб приобрел не так давно и почти в нее не заглядывал. Порядок здесь поддерживал небольшой хозяйственный робот боруанской системы, похожий на четырехрукого Чебурашку, шустрый и забавный.
— Добрый день, хозяин! — пролепетал он, выбежав из кухни на кривых ножках.
— Тепа, я же говорил: никогда не выскакивай в прихожую, если я пришел не один — ты можешь испугать гостей, — с нарочитой строгостью сказал Быстров.
— Но мне же скучно, хозяин! Ты обещал приехать в августе. А сколько уже прошло этих августов! Пыль, кстати вытер. Девятьсот шестьдесят три раза. Во всей квартире! — Тепа, подтверждая важность сказанного, поднял толстенький пальчик. — Влажную уборку делал, воду в аквариуме менял и рыбок кормил. Две сдохли по неизвестным причинам. В холодильнике пусто, перегорели лампочки в бра нижней спальни. Телевизор работает — смотрю каждый день.
— Какая прелесть! — рассмеялась пристианка. — Будем знакомы — Ариетта, — она потрепала его по курчавому чубчику.
— А я — Тепа. Хотите, вам обувь почищу и высушу? — с надеждой он глянул глазками-пуговками на принцессу. — И вам на ноги, — он юркнул к низкому шкафчику, вернувшись с пушистыми тапочками. — Вот!
— Пожалуйста, обувь почисти и высуши, — ответил за наследницу Глеб. — И разбери сумку с продуктами, — он протянул ту, что держал в правой руке, с другой прошел в гостиную.
— Здесь твой дворец? — Ариетта вошла, оглядывая резную мебель, занимавшую дальний простенок, голубые с бирюзовым рисунком стены и причудливую люстру, похожую на соцветие весенних джад.
— Нет, поскромнее. Назовем это — резиденция. Простому капитану не положен дворец, — Быстров улыбнулся, наблюдая, с каким интересом пристианка разглядывает посуду за стеклом, безделушки с Африки и Новой Зеландии, и направился в другую комнату.
Наследница последовала за ним и остановилась у стены, на которой висело множество фотографий в деревянных и бронзовых рамках.