Тогда я безостановочно стреляю очень длинной очередью. И он меня замечает, потому что выстрелы приходятся по фюзеляжу. И он стреляет в меня изо всех своих пулеметов. Я ни о чем не думаю. Я продолжаю стрелять. А самолет — в меня. А я — в самолет. Самолет уже очень близко, но я не сдаюсь. И мои пули попадают в кабину.
А его пули пролетают мимо. Меньше чем за двести метров он делает крен влево. Я разворачиваю пулемет и продолжаю вести по нему огонь. Но теперь все «четверки» сентраля тоже стреляют по самолету. Самолет теряет управление. Потом теряет высоту и скорость. Медленно сбрасывает четыре бомбы. И опять теряет высоту. И наконец падает.
Весь расчет вскакивает и бежит ко мне:
— Ты его сбил, Матео! Ты сбил его!
— Ну и что? — И я говорю, что, мол, да, что я его сбил, что если захватить его во второй круг прицела — не промахнешься.
Но вот я оборачиваюсь и смотрю назад, за орудие. Вижу пальмы, срезанные пулями самолета чуть выше моего роста. Я приподнимаюсь с сиденья стрелка. Хочу идти, но падаю. Меня поднимают. Держусь руками за людей, а идти не могу: в ногах нет силы.
— Это нервы! — говорит кто—то.
— У тебя нервы расшатались, Матео, — повторяет кто—то еще.
— Да, — соглашаюсь я, — нервы… А меня уже несут, меня целуют.
* * *
…Вот и все. Повторяю вам, что, когда сбиваешь самолет, ничего не чувствуешь… Говорю вам, что страха нет и в помине… Герой? Я? Нет—нет… Герои — это те, кто выигрывает войны и входит в историю… А я всего лишь стрелок зенитного пулемета… Да—да, сеньор, Матео Гонсалес, пятнадцати лет от роду, двадцать восьмая батарея базы Гранма…
Мануэль Наварро Луна
Плая—Хирон
Плая—Хирон!На следующий деньизбитая в кровьтвоим могущественным кулакоми растоптанная тобойорда захватчиковпожинала горькие плодыгнусного предательства.Яростная твоя звездав бурном потоке ненавистиобнажила твое горящее сердце,несгибаемая Плая—Хирон!
В этом трагическом крещениитвой золотистый пляжстал настоящим адом для врага.Яростно вздымались ввысьвинтовки крестьян,а для трусливых наемниковзвучали погребальные песни,как проклятие силам империализма.
И осталась там орда разбитой,усеяв поле бранигниющими трупами.Это маленький народЛатинской Америкираздавил своей ненавистьюимпериалистического зверя.
Команданте!
Фиделю Кастро посвящается
Я наблюдал за движением знамени твоего,не знающего сна, не ведающего покоя.Я знаю, кто ты, знаю, что идешь тыпо пути героев.Твой след я различаюпо мачте «Гранмы»,усыпанной звездами,приведшей тебя на пляжи Никеро,а дальше — к мечте заветной.
Ты пришел из Орьенте, и сердце твоепитает кровь высокой Туркино и яркоепламяСьерра—Маэстры, что, как мать,возле твоей колыбелипроводила бессонные ночи,изваяла из камня твое могучее тело,чтоб тебя не свалила в дороге усталость,чтоб ни голод, ни тени, ни мрак полуночныйи ни страх, мертвой хваткой вцепившийсяв душу,не смогли б никогда овладеть твоимтелом;чтобы ты возлежал не на ложе смертельном,а на пламени яростных криков повстанцев,о Команданте[30]
Вдали от лжи ты,вдали от зловонных насекомых,от отвратительных крыс и омерзительныхгрызунов,вдали от проходимцев,источающих такое же зловонье,вдали от всякой нечисти,гниющей в городах,вдали от шарлатанов, фарисеев,не испытавших никогдасвятого чувства долгаи преданности Родине…Они же стремились лишьнабить себе утробубесчестием и подлостью.
Сама же Сьеррасвоими яркими лучами солнца, своимирекамии хрупкими ветвями,своим могучим камнем,ветрами, что пронзают, словно шпаги,несущимися по небу облаками,своими бурями и страшным громомтебя прикрыла, как щитом могучим,в тебя вселила собственную храбрость,ибо ты — это капля ее крови,жаркий язык ее пламени,потому что пришел ты к нейзащитить высокую честь своего народаутолить боль своей Родины,утереть слезы скорбящих матерей,бросить вызов злу и мраку,урагану вечных злодеянийи пелене ночной из ужаса и страха.
А рядом с тобой были крестьяне,плечом к плечу стояли рабочие…Сильно бьется сердце Сьерра—Маэстры..Страшные удары сотрясаютобъятую пламенем горупод мужественные звуки горна,зовущего к бою…Ничто тебя не могло сломить!Ничто не могло лишить тебянеукротимой твоей отваги,потому что ты нес на плечах своих,о Коменданте,зажженную звезду любимого народа…Ту звезду, что горит в треугольнике красном,ту звезду, что встречает рассвет свободы,ту звезду, что венчает пламя пожараи, словно цветок, распускаетобжигающие лепестки…
Заклятые враги звездыбоятся ярких ее лучей. Это ониготовят во мраке ночизакваску бесчестья! Это они —враги трудового народа,ненавидящие негрови обкрадывающие крестьян.В тени укрывшись, они плетут интриги,чтоб разобщить народ,предательству служа и преступленьюи помогая чужеземцам.Зловеще ухмыляется в потемкахи когти распустил империализм.Он палачей снабдил оружьем,чтоб сеять смертьсреди братьев наших беззащитных.
Но, Команданте…Пока еще пустынны тротуары,а в Сьерра—Маэстре горн трубит зорю,гора разбужена твоим призывным кличем,зовущим всех нас к единенью,чтоб мы плечом к плечу шагали рядомв едином и безудержном порывенавстречу Родине свободной,навстречу Родине без рабства и без слуг,навстречу Родине, что борется за счастьевсех людей,навстречу Родине, которую свободноймечтал увидеть учитель твой,прославленный Марти.
Объединимся все и встанем рядом —зовет нас Родина на этот шаг, —объединимся без трусливых предрассудков,что служат лишь коварному врагу,объединимся все и встанем рядом,пусть сердце нас зоветсвершить геройский подвиги пусть ничто не остановит нас:ни голод и ни страхне встанут нам преградой на пути…Объединимся все и встанем рядом:негр и белый,рабочийи крестьянин…Кубинцы с чистым сердцем,встаньте рядом!Объединимся все в поток могучий.Тебя ничто сломить не сможет,ничто не сможет нас сломить!
Пусть империализм берет нас мертвойхваткой,пусть силы мрака и изменыготовят нам предательский удар,пока народ, могучий и единый,стоит с тобой плечом к плечу, о Команданте,пока звезда Отчизны сияет на твоих плечах,а Сьерра—Маэстра озаряет твои мечты,ничто тебя не сломит…Тебя ничто сломить не сможет,ничто не сможет нас сломить!
Труд, учеба и винтовка
Труд — великая сила,творящая все на свете,вздымающая колонны,на которых держится свет.Труд — это наше счастье,наши сады в расцвете.Труд — это путь к вершинам,выше которых нет.
Труд — но не подневольный,не до седьмого потаради наживы жирныхкапиталистов — нет!Светлое созиданье,радостная работа,чтобы оставить в жизнидобрый и долгий след.
Но хорошо трудиться —это не все. Ведь чтобыдело кипело, надодело вести с умом.Крайне необходимоне забывать учебы.Ученье нельзя оставитьна «завтра» и на «потом».
Да и к тому же неучсумеет справиться развес народным врагом, которыйстоль тароват на обман?Безграмотность и незнаньеподобны смертельной язве.Не нужен социализмуневежда, неуч, профан.
Трудись и учись. Но тольконе забывай винтовку.Винтовку на всякий случайвсегда держи при себе.Когда б тебя ни засталакоманда «На изготовку!»,пусть будет всегда готовак меткой она стрельбе.
Да будет твой штык наточен!Да будет сухим твой порох!И сам будь всегда подтянут,бдителен и мускулист,покуда за этим моремне сгинет наш общий ворог,покуда не канет в безднупоследний империалист!
Пламя