class="p1">Я остался за дверь ещё на миг. Это было жестоко, но я был вынужден был завершить дело. Через пару секунд после того, как дверь закрылось, из сознания Кэтрин удалилась львиная доля воспоминаний обо мне. Растворилась часть подарков, которые я дарил ей, а память о пожилом учителе истории ограничилась парой диалогов в рабочее время и странными снами, где они вместе пили чай и мирно беседовали о мировых проблемах. Я безболезненно удалил из неё частицу себя, как она это просила, потому что это было справедливо, как мне казалось.
Мой дед, Римус Пятый, когда ещё в детстве учил жить в мире людей — а такую практику обязательно проходят все юноши и девушки — сказал мне одну злую, циничную фразу, которую мне приходится ежедневно носить в памяти. «Нельзя спасти всех бездомных котят, Адам» — сказал он. И всё же, не хотелось верить, что она не останется одна, что в школе или другом её окружении будет кто-то, кто поможет ей не оставаться одной.
Впереди был долгий путь. Сначала мы с Рэдом отправились до Фелпстауна, там сели на стометровый сферолёт, который понёс нас и ещё три сотни пассажиров в двадцатичасовое путешествие до Геалдакарты, столицы Иаскана.
Говорят, на Земле самолёты и ракеты летали быстрее, чем сферолёты. В Малое Средневековье людям тоже удавалось создавать технику, позволявшую переносить друг друга с континента на континент за несколько часов. Мы, Сеяные, тщательно препятствовали развитию быстрой авиации — в период неравномерного развития технологий в этом случае войны были бы более непредсказуемыми. Не осталось бы малых держав, да и Заповедник бы оказался под угрозой. Эксперименты с этим проводил лишь Аркадер в Бриззе. Всё это обернулось ядерными бомбардировками двух восставших городов. То ли из-за этого, то ли просто из-за осознания, что тянуть больше нет возможности, мы позволили людям вновь открыть технологию сферолётов — вовсе не забытую, а, наоборот, тщательно скрываемую нами.
Мы прилетели ночью. Столица Северной державы в том веке была самым крупным городом на Рутее. Из девяти миллионов человек большая часть жила в районах на равнине, прилегавшей к обширной бухте.
Мы же остановились в двух номерах в Верхнем городе, где было намного холоднее, но не так многолюдно. Между рейсами был разрыв в восемнадцать часов, мы успели выспаться и на утро я предложил подняться на фуникулёре ещё выше, на плоскогорье.
Здесь подавали шикарный кофе, собранный на южных полуостровах материка. Взяв пару стаканчиков, мы глядели с высоты на ледяные шапки к северу, на огни просыпающегося исполинского города и далёкое холодное море на горизонте.
— Там, наверху, в горах, расположено небольшое княжество Шамбала, которое не подчиняется королевству Иаскан, — начал я издалека. — Монахи и последователи шести земных религий основали его ещё в самом начале Малого Средневековья.
— Я в курсе. Говорят, именно они правят всем человечеством Рутеи.
— Нет, не совсем так. Но там сохранилась мудрость землян, в ледяных пещерах стоят древние сервера, которые позволили сохранить многие фильмы, книги, технологии. А миром правят совсем другие люди. Такие, как я, например. И такие, как ты.
И я рассказал ему о том, кем является он, и кем являюсь я. Я предложил ему направиться во Дворец, чтобы лучше познакомиться с тем местом, где всё связывается воедино.
Инициация прошла успешно. Рэд не испугался и не повредился умом. Хлопнув по полрюмки сакэ в горном ресторане, мы отправились обратно на сферовокзал, и взяли билеты на Скомлу, столицу Рутении.
* * *
Я сильно рисковал. С одной стороны, Иаскан был уже «нашей» державой, и об инициации мало кто мог узнать. С другой — это произошло не совсем по правилам. Точнее, совсем не по правилам.
Лететь предстояло пятнадцать часов. Чувство тревоги не покидало меня, и я решил спросить совета у Старших. Когда Рэд уснул на соседней койке в тесной каюте, я не выдержал и телепортировался в Левиафанер.
Я очутился в центральном холле Дворца. Несмотря на обеденное время, вокруг было пустынно. Меня заметили и направились ко мне с двух разных сторон Адель и Макс.
— Ты в курсе, что нарушаешь пропорцию по аренде? — с ходу спросил Второй.
— В курсе.
— Ты в курсе, что после этого могут последовать действия от других игроков?
Я кивнул.
Адель приблизилась ко мне, приобняла, погладила по голове, затем горячо, страстно поцеловала. Нагая, почти такая же молодая, как и я, на виду у всех.
— Я так рада, что ты снова молод. Дорогой, ты всегда так трепетно относился к своим человеческим детям и прочим отпрыскам. Но ты же понимаешь, что руководство не сможет тебя поддержать, если что-то случится с Рэдом?
— Что-то назревает, Адам, — кивнул Макс, прохаживаясь мимо меня и даже не глядя в мою сторону. — Возможно, скоро нам придётся вести Игру не только с Дворцами Рутеи, но и с Дворцами других планет. В таких условиях вместо него должен был быть кто-то другой. Этот юноша должен был быть нам полезен. Когда придёт время вводить парня в Игру, докажи мне, что он не балласт.
Это была совсем не та реакция на моё решение, которую я ждал. Но, с другой стороны, любая определённость хуже неопределённости. Я вернулся в каюту, прямо под одеяло, и вдруг обнаружил, что Рэда нет на своей койке.
Вышел в узкий коридор, дошёл до зоны буфета — там было пусто. Почувствовал неладное, дошёл до туалета, открыл дверь, и увидел, как моего спутника у умывальника держит за грудки и трясёт рослый денниец.
— … Задание, какое у тебя задание!
Я инстинктивно, с ходу обрушил на него Алгоритм «щит», пытаясь повалить на пол и оттеснить от Рэда. Не помогло. Я подумал, что что-то не то с реакциями, запустил Алгоритм снова, и только после второй попытки понял.
Не получится. Противник — полусеяный. Камера в углу не работала. Охрана деактивирована Алгоритмом отвлечения.
Инициированный полусеяный. На голову выше и меня, и Рэда. Всего лишь в плане роста, разумеется, но…
Бессилие — наверное самое страшное, что может испытать подобный мне. Не страх за свою жизнь, не боль и не обиду — бессилие перед простой ситуацией.
Мельком посмотрел на Рэда — удивительно, но в его глазах не было страха! Только дикий азарт и хищная, почти животная злость. Я начал думать, где достать оружие, и хватит ли моей Способности, чтобы просто оглушить деннийца. И как потом оправдываться перед Комиссией. И тот, наконец, повернулся, заметив