Читать интересную книгу "Жребий Салема - Стивен Кинг"

– И какое же тогда может быть рациональное объяснение всему этому?

– Что звуки открывающегося окна, смеха и сосания Мэтту почудились. А Майк умер по какой-то естественной, но неизвестной причине.

– Но ты в это не веришь.

– Я не верю. Вряд ли ему почудилось, что окно открывается. Оно действительно было открыто. А наружный ставень валялся на земле. Я видел его, и Паркинс Гиллеспи тоже его видел. И я обратил внимание еще на одну вещь. Ставни у Мэтта в доме запираются на задвижки не изнутри, а снаружи. Изнутри их можно открыть только с помощью отвертки или скребка. И это будет очень непросто. И обязательно останутся царапины. Но никаких царапин там не было. Мало того, земля под окном была достаточно мягкой. Чтобы снять ставень с окна на втором этаже, нужна лестница, от которой обязательно останутся следы. А их тоже не было! Это меня беспокоит больше всего: ставень снят снаружи, а следы лестницы отсутствуют!

Они оба нахмурились.

Бен продолжил:

– Я размышлял об этом все утро. И чем больше я думал, тем убедительнее мне казалась версия Мэтта. Вот почему я решился на время отказаться от постулата «не может быть». А теперь расскажи мне, что произошло у Мэтта прошлой ночью. Если окажется, что все эти домыслы – полная чушь, я буду только рад.

– Не окажется, – уныло произнесла она. – Скорее наоборот. Он как раз закончил свой рассказ о Майке Райерсоне. И сказал, что наверху кто-то есть. Он испугался, но все-таки пошел посмотреть. – Сьюзен сложила на коленях руки и сжимала их так крепко, будто боялась, что они могли улететь. – Сначала ничего не происходило… а потом Мэтт сказал что-то о приглашении, которое берет назад. А потом… даже не знаю как…

– Продолжай. И не переживай.

– Мне показалось, что кто-то – не Мэтт! – зашипел. И послышался удар, как будто что-то упало. – Сьюзен растерянно взглянула на Бена. – А потом я услышала, как чей-то голос произнес: «Я позабочусь, чтобы ты спал как мертвый, учитель!» Слово в слово. А когда я пошла за одеялом для Мэтта, вот что нашла.

Она вынула из кармана блузки перстень и передала ему. Бен перевернул его и поднес поближе к окну, чтобы разглядеть инициалы.

– «МКР» – это Майк Райерсон?

– Майк Кори Райерсон. Я сначала бросила его, а потом заставила себя поднять… подумала, что ты или Мэтт захотите на него взглянуть. Оставь у себя. Я не хочу его хранить.

– Оно на тебя действует?

– Ужасно! Просто ужасно!

Она с вызовом вздернула головой:

– Но это же невообразимо, Бен, просто в голове не укладывается! Да я скорее поверю, что Мэтт сам убил Майка Райерсона и для чего-то выдумал всю эту историю про вампиров. Сам сбросил ставень, упражнялся в чревовещании, пока я была в гостиной, подбросил кольцо Майка…

– И для большей убедительности устроил себе сердечный приступ, – невесело добавил Бен. – Я все еще надеюсь найти всему рациональное объяснение, Сьюзен. Очень надеюсь. Разве что не молюсь. Чудища в кино, конечно, забавны, но при мысли, что они действительно бродят в ночи, становится не до смеха. Согласен, что Мэтт мог сам скинуть ставень, – это не сложно устроить при помощи простой веревки. Мало того, Мэтт очень начитан. И, думаю, есть яды, которые сложно или невозможно обнаружить. Они провоцируют такие же симптомы, что и у Майка. Правда, в версию отравления трудно поверить, потому что Майк ел очень мало…

– Но об этом нам известно только со слов Мэтта, – уточнила Сьюзен.

– Он бы не стал лгать, поскольку знает, что при вскрытии содержимое желудка обязательно изучают. А от укола остается след. Однако допустим, что все именно так и было. И что Мэтт мог имитировать сердечный приступ. Но зачем? Где мотив?

Она беспомощно покачала головой.

– Но даже если представить, что есть некий мотив, о котором нам ничего не известно, зачем прибегать к таким византийским методам да еще сочинять столь дикое объяснение? Уверен, что выдуманный сыщик Эллери Куин предложил бы вполне убедительную версию, но жизнь – это не детективный роман.

– Но это… это же безумие, Бен!

– Да. Как Хиросима.

– Перестань! – внезапно разозлилась Сьюзен. – Перестань умничать! Тебе это не идет! Такое бывает только при психозах, в пересудах кумушек, ночных кошмарах или где там еще…

– Глупости! Подумай сама! На наших глазах рушится весь мир, а тебя выбивает из колеи пара каких-то вампиров!

– Салемс-Лот – мой город. – Сьюзен упрямо качнула головой. – Если что-то здесь случается, то происходит наяву и без всякой мистики.

– С этим трудно не согласиться. – Бен осторожно потрогал пальцем повязку на голове. – И у твоего бывшего удар правой не шуточный.

– Прости, – спохватилась она. – Я не думала, что Флойд на такое способен. Не могу представить, что на него нашло.

– А где он сейчас?

– В камере – чтобы проспался. Паркинс Гиллеспи сказал моей маме, что должен отвезти его в округ и сдать шерифу Маккаслину, но… решил подождать, не подашь ли ты на него в суд.

– А ты как считаешь?

– Никак! – твердо ответила она. – Я вычеркнула его из своей жизни.

– Я не стану подавать в суд.

Сьюзен удивленно приподняла брови.

– Но я хочу с ним поговорить.

– О нас?

– О том, почему он заявился в пальто, шляпе, темных очках и рабочих резиновых перчатках.

– Что?!

– Видишь ли, – сказал Бен, со значением взглянув на нее, – в тот день светило солнце. И ему, похоже, это не нравилось.

Они молча смотрели друг на друга. Все было ясно без слов.

5

Когда Нолли принес Флойду из кафе завтрак, приготовленный Паулиной Диккенс, тот спал. Полицейский решил, что ради пары недожаренных яиц с жирными ломтиками бекона будить его не имеет смысла, и разделался с ними сам под чашку кофе. Надо отдать Паулине должное – кофе она варила отличный! В обед Нолли опять принес еду и увидел, что Флойд продолжает спать, причем в той же самой позе. Встревожившись, он поставил поднос на пол и провел ложкой по прутьям решетки.

– Эй, Флойд, просыпайся! Я принес обед!

Флойд не проснулся, и Нолли, достав ключ от камеры, засомневался. На прошлой неделе журнал «Гансмоук» опубликовал статью, в которой рассказывалось, как один заключенный притворился спящим и набросился на тюремщика, когда тот открыл дверь. Нолли никогда не считал Флойда Тиббитса особо крутым, но ведь сумел же он отделать Миерса так, что тот загремел в больницу.

Нолли нерешительно переминался с ноги на ногу с ложкой в одной руке и связкой ключей – в другой. Здоровяк в белой рубашке с расстегнутым воротом, на которой вокруг подмышек в жаркие дни всегда расплывались огромные пятна пота, неплохо играл в боулинг и любил в выходные заглянуть в бар, а в бумажнике вместе с лютеранским календариком хранил кучу карточек разных злачных мест в Портленде. Он был добродушным увальнем, не отличавшимся ни вспыльчивостью, ни сообразительностью. В силу этих немаловажных достоинств он несколько минут топтался возле камеры, продолжая громко стучать ложкой по металлическим прутьям и окликать Флойда в надежде, что тот хотя бы пошевелится или захрапит. Нолли раздумывал, не позвать ли Паркинса, чтобы тот сказал, что делать, но Паркинс уже сам выглянул из дверей кабинета.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});