– Я выгляжу ужасно, – согласилась Мардж. – Я знаю. Перед тем как лечь спать вчера ночью, я посмотрела в зеркало и с трудом себя разглядела. Мне даже показалось, – она чуть улыбнулась, – что сквозь меня все видно. Будто от меня мало что осталось, да и то… все такое бледное…
– Пусть тебя осмотрит доктор Риардон.
Но она, казалось, его не слышала.
– В последние несколько ночей мне снятся потрясающие сны, Тони. Совсем как в жизни. Как будто приходит Дэнни и говорит: «Мама, мама, как же хорошо дома!» И еще он говорит…
– Что? – мягко поинтересовался Тони.
– Он говорит, что снова стал моим малюткой. Мой сын снова у моей груди. И я кормлю его грудью… и такое удивительное чувство: и приятно, и чуть больно. Совсем как в те дни, когда его еще не отлучили от груди, но уже начали прорезаться зубки. Он кусает… Господи, наверное, это звучит ужасно! Будто мне пора к психиатру.
– Нет, – заверил Тони, – нет.
Он опустился на колени рядом с Мардж, а она обняла его за шею и тихо заплакала. Руки у нее были ледяными.
– Пожалуйста, не надо никакого доктора, Тони. Сегодня я просто отдохну.
– Хорошо, – пообещал он не очень уверенно.
– Это такой чудесный сон, Тони, – сказала она, утыкаясь ему в шею.
От прикосновения ее губ, под которыми ощущалась твердость зубов, Тони вдруг почувствовал, что начал возбуждаться.
– Мне так хочется, чтобы он опять приснился.
– Может, и приснится, – сказал он, гладя ее по волосам, и повторил: – Может, и приснится.
4– Господи, ты потрясающе выглядишь! – не удержался Бен.
На фоне больничных белого и зеленого цветов Сьюзен Нортон действительно выглядела очень эффектно. На ней была яркая желтая блузка в черную полоску и короткая джинсовая юбка.
– Ты тоже, – сказала она, подходя к его кровати.
Он с чувством поцеловал ее, скользнув рукой по теплому бедру.
– Эй! – возмутилась она, отстраняясь. – Тебя за это точно выгонят из больницы!
– Это вряд ли.
Они посмотрели друг на друга.
– Я люблю тебя, Бен.
– Я тоже тебя люблю.
– Если бы я только могла забраться к тебе в постель…
– Погоди, я только задерну шторку.
– И как я объясню это медсестрам?
– Скажи им, что давала мне судно.
Улыбаясь, она покачала головой и придвинула стул.
– В городе много чего случилось, Бен.
Он сразу стал серьезным.
– Например?
Она ответила не сразу.
– Даже не знаю, что сказать, да и во что самой верить. Я совсем сбита с толку. И это самое мягкое выражение.
– Рассказывай все, а я разберусь, что к чему.
– Как ты себя чувствуешь, Бен?
– Иду на поправку. Ничего серьезного. Врач Мэтта, его зовут Коуди…
– Нет, я про другое. Я про голову. Ты веришь в историю с графом Дракулой?
– А-а, ты про это. Значит, Мэтт тебе все рассказал.
– Мэтт сейчас в этой же больнице. Этажом выше. В отделении интенсивной терапии.
– Что?! – Бен приподнялся на локтях. – Что с ним?
– Сердечный приступ.
– Сердечный приступ!
– Доктор Коуди говорит, что состояние стабильное. Вообще-то оно считается тяжелым, но в первые двое суток так записывают всех, кто поступает с этим диагнозом. Я была там, когда это случилось.
– Расскажи мне все, что помнишь, Сьюзен! – На лице Бена не осталось и следа радости от встречи: теперь оно было сосредоточенным и напряженным. Белые простыни и белая больничная сорочка только подчеркивали волнение, с которым он на нее смотрел.
– Ты не ответил на мой вопрос, Бен.
– Насчет рассказа Мэтта?
– Да.
– Позволь мне ответить по-другому. Я скажу, что ты сама думаешь по этому поводу. Ты считаешь, что у меня от Марстен-Хауса поехала крыша. Я прав?
– В общем, да, хотя… и не в таких резких выражениях.
– Я понимаю тебя, Сьюзен. Позволь мне изложить ход своих мыслей, если получится. Мне это тоже пойдет на пользу, чтобы привести их в порядок. Но по твоему лицу я вижу, что некие события поколебали твою уверенность. Верно?
– Да… но я не могу поверить! Не может быть, чтобы…
– Погоди! Слова «не может быть» сразу ставят точку на всем. Я сам на этом застрял. Эдакий окончательный вердикт. Я не поверил Мэтту, Сьюзен, потому что подобные вещи просто невозможны. Однако мне не удалось найти в его версии изъянов – она очень стройна. Вывод напрашивался сам собой – он просто тронулся умом, верно?
– Да.
– А тебе он показался сумасшедшим?
– Нет. Нет, но…
– Подожди! – Он предостерегающе поднял руку. – Ты опять думаешь категориями «не может быть», так ведь?
– Да, наверное, – призналась она.
– И мне тоже он не показался сумасшедшим. И мы оба знаем, что параноидальные фантазии или мания преследования не возникают ни с того ни с сего на ровном месте. Они овладевают человеком постепенно, и для их развития нужно определенное время. Ты когда-нибудь слышала в городе разговоры, что у Мэтта не все дома? Он хоть раз жаловался, что кого-то боится? Что поддерживал сомнительные проекты вроде «фторирование приводит к раку мозга» или организации типа «Сыновья американских патриотов» и «Национально-освободительный фронт»? Он когда-нибудь проявлял нездоровый интерес к спиритизму, астральным образам или реинкарнации? Его когда-нибудь забирали в полицию?
– Нет, – ответила она. – Нет – на все вопросы. Но, Бен… мне очень неприятно об этом говорить, особенно если речь идет о Мэтте, но бывает так, что люди сходят с ума незаметно…
– Я так не думаю, – спокойно возразил он. – Признаки всегда есть, пусть даже они становятся очевидными задним числом. Если бы ты была в жюри присяжных, то поверила бы показаниям Мэтта о дорожном происшествии?
– Да…
– А поверила бы его рассказу, что он увидел, как грабитель убил Майка Райерсона?
– Наверное, да.
– Но не тому, о чем он рассказывает на самом деле.
– Бен, я просто не могу…
– Вот видишь, ты снова это сказала. – Увидев, что она собирается возразить, Бен жестом остановил ее. – Я не защищаю его, Сьюзен, а просто излагаю ход собственных мыслей. Ладно?
– Хорошо. Продолжай.
– Затем я подумал, что его подставил некто имевший на него зуб.
– Мне это тоже приходило в голову.
– Но Мэтт утверждает, что у него нет врагов. И я ему верю.
– Враги есть у всех.
– Да, но враги бывают разные. И не забывай самое главное – тут мы имеем дело с трупом. Если кто-то и собирался таким образом подставить Мэтта, то ему для этого пришлось пойти на убийство Майка Райерсона.
– Почему?
– Да потому что без трупа все затеянное теряет смысл. К тому же, по словам Мэтта, он встретил Майка случайно. Никто не приводил его в заведение Делла в прошлый четверг. Не было никаких анонимных звонков, записок или еще чего. Сама случайность их встречи исключает западню.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});