тех, что говорят на языках персидском, римском, арабском, франкском, андалузском и славянском. Они путешествуют с запада на восток и с востока на запад морем и сушей. Они привозят с запада евнухов, рабынь, мальчиков, шелк, меха и мечи. Садятся они на суда во Франдже (области франков) на западном море, откуда направляются к Фараме (возле древнего Пелусиума). Там погружают они свои товары на вьючных животных и сушей достигают Кользума (Суэца), что составляет пять дней пути. От Кользума они плывут Красным морем в Аль Джар (три дня пути от Медины) и в Джедду и затем продолжают свой путь в страну Синда, в Индию и Син (Китай). На обратном пути берут они с собою мускус, алоэ, камфару, корицу и другие произведения Востока. Возвращаясь таким образом в Кользум и оттуда в Фараму, они вновь садятся на суда. При этом некоторые из них заезжают еще по пути в Константинию[163], где продают свои товары, другие же возвращаются непосредственно в Франджу». Ибн-Хордадбе указывает и другие пути следования еврейских купцов: через Антиохию к Багдаду и Персидскому заливу, также сухопутный маршрут в Индию и Китай. Они возят, говорит он, свои товары также по всей береговой полосе северной Африки от Марокко до Египта и затем через Палестину, Дамаск, Багдад в южную Персию и Индию. Иногда, наконец, они отправляются через славянские земли на нижнюю Волгу в хазарское царство, откуда, переехав Каспийское море, попадают в Балх, в Туркестан и затем через турецкие земли в Китай. Сухопутный восточный маршрут, которым евреи так широко воспользовались в последующее время после вытеснения их из непосредственного участия в левантийской торговле, намечался, таким образом, еще задолго до того во времена Ибн-Хордадбе, то есть в половине девятого столетия. Что касается пути вдоль северного побережья Африки, то, как уже указывалось, это, по-видимому, был путь испанских евреев.
Обстоятельное свидетельство Ибн-Хордадбе о торговых сношениях западных евреев далеко не является единственным, находя себе подтверждение во множестве отдельных данных и показаний современных источников. Морские суда еврейских купцов, в противоположность последующему времени, представляли еще настолько обычное явление, что, например, суда норманнов, впервые появившиеся в одном из портов южной Франции, приняты были первоначально за суда еврейских купцов[164]. Около того же времени упоминается о еврейском купце, совершающем частые рейсы в Палестину и привозящем оттуда различные драгоценности и редкие и диковинные вещи. Но особенно показательными в интересующем нас отношении являются некоторые из еврейских сказок, восходящие, очевидно, к описываемому времени, времени расцвета еврейской торговли. В одной из таких сказок рассказывается, например, о благочестивом человеке, внезапно разбогатевшем чудесным образом. Он приобретает многочисленных рабов и рабынь, имеет корабли на море, восседает в синагоге на золотом кресле. В другой сказке главным действующим лицом является предприимчивый молодой человек, покидающий отцовским дом ради торговых странствий и жизни, полной приключений. Взявши с собою всего только сто золотых монет, он отправляется с ними в далекие края и путем торговых операций успевает увеличить эту сумму более, нежели в сотню раз. 10 000 золотых монет он оставляет на хранение в одном из городов в стране, где ведет торговлю, а с остальными деньгами отправляется в дальнейшие торговые странствия, так как страна та была очень обширна, и покупая, и продавая, увеличивает еще во много раз свои богатства. Страна, о которой идет в сказке речь, населена огнепоклонниками. Очевидно, таким образом, что это не Европа, но либо Персия, либо Индия. Море же, по которому плавают корабли действующего в сказке купца-еврея, не Средиземное, но Персидский залив или даже, быть может, Индийский океан. В приведенной сказке находит себе, таким образом, полное подтверждение сообщение Ибн-Хордадбе относительно дальних плаваний еврейских купцов и их непосредственного активного участия в восточной торговле.
Косвенным подтверждением связей франкских евреев на Востоке может служить точно так же и известие об участии в посольстве, отправленном к Гарун аль Рашиду Карлом Великим, еврея Исаака. Хотя цель отправки еврея Исаака вместе с посольством и не определяется точнее, хотя и неизвестно, были ли ему даны при этом какие-либо торговые поручения, или он был причислен к посольству в качестве толмача-переводчика, или же наконец, возможно, был посвящен и в дипломатические тайны, во всяком случае, уже самый факт привлечения еврея в качестве третьего члена посольства наряду с двумя другими именитыми лицами показывает, как высоко и в то время ценились связи евреев на Востоке и присущее им знание восточных языков и восточной жизни. Известно, что оба спутника Исаака на обратном пути умерли, и ему одному, таким образом, пришлось отдавать отчет императору о результатах посольства.
Главный предмет торговли еврейских купцов составляли, как и ранее, рабы, вывозившиеся по преимуществу из славянских земель и охотно приобретавшиеся представителями французской и немецкой знати и в еще большем числе отправлявшиеся в Испанию. Рядом с рабами видное место в торговле евреев, как мы видели, в описываемое время занимали предметы восточной левантийской торговли, приобретавшиеся первоначально на месте, впоследствии же с вытеснением еврейских купцов итальянцами из непосредственных сношений с Востоком из вторых рук в итальянских торговых республиках и развозившиеся затем по ярмаркам Европы. «Почти повсюду, в Лангедоке и в Провансе, — говорит историк французской торговли Пижонно, — в северной и средней Франции торговля предметами роскоши и драгоценными металлами, то есть всеми теми продуктами, которыми почти и ограничивалась торговля, существовавшая в эпоху феодализма в более или менее значительных размерах, находилась в руках еврейских торговцев... Евреи продают пряности и ароматические вещества Востока, шелковые и бумажные ткани, ковры, драгоценные камни, золотые и серебряные изделия, которые получаются ими через посредство купцов из Амальфи, Пизы и Венеции». Еврейские торговцы доставляли также меха из далеких северных стран, испанских лошадей, ценившихся могущественными баронами на вес золота. Более случайное значение в еврейской торговле этого времени имела продажа вина, мяса, хлеба, при том же именно в торговле съестными припасами евреи всего ранее, уже с начала каролингской эпохи, начали испытывать различные законодательные стеснения и ограничения[165].
Уже самый род товаров, сбывавшихся еврейскими купцами, свидетельствует, что главными покупателями их были представители знати как светской, так и духовной, что подтверждается и прямым указанием источников. Купцы-евреи жили во Франции в это время не только в более значительных городах, но рассеяны были по всей стране в замках и селениях различных духовных и светских феодалов. Каждый сеньор обзаводи лея своим евреем, так же как имел своего ткача или своего кузнеца. Впрочем, если таким образом главными покупателями еврейских товаров и являлись