мимо цели, и у них все еще остается три стакана.
— Ты действительно думаешь, что я стала бы шутить по этому поводу? — подразниваю я. — Разве эти вещи не священны для парней?
Его улыбка становится ярче. — Да, и если бы ты могла испытать это, ты бы согласилась.
— Ммм, я испытала нечто другое. Я уверена, что могу представить.
Импульсивно, словно вспоминая мой вкус, он облизывает губы — как раз вовремя, чтобы Мали успела прервать его. Она стоит перед столом для пив-понга, прислонившись к нему спиной, с бокалом вина в руке.
Она определенно навеселе.
— Без шуток, твой взгляд «трахни меня» заводит даже меня, — говорит она нам, но ее голос остается низким. — Я бы остыла, если ты не хочешь, чтобы Кэм понял, что происходит.
Ух, как я это ненавижу. Но еще больше я ненавижу, когда Брэндон использует спину Мали в качестве щита, его шарик отскакивает от нее и попадает в чашку. Монти и Брэндон поздравляют друг друга, а Мали ухмыляется, умоляя меня не делать ей больно.
— Упс?
— Мали, — предупреждаю я.
Она быстро отходит от стола. — Я ухожу, ухожу.
Но прежде чем я успеваю отпить пива из стакана, я слышу отчетливый звук опускания шарика в последний стакан. Подняв глаза на Хейса, он подмигивает мне.
Он сделал чертов выстрел и выиграл минет.
И поскольку им не удалось заполучить последние два кубка, игра за нами.
— Можем ли мы делать это для каждого игрового кубка? — спрашивает Хейс, когда мы ставим все чашки на место.
Мои брови хмурятся, когда я смотрю на его самодовольную, но нетерпеливую ухмылку. — Моя челюсть больше никогда бы не сомкнулась.
Он смотрит на меня в ответ, секунду посмеиваясь. — Я не вижу здесь проблемы.
Если я притворюсь, что у меня мышечный спазм, и укушу его, когда он потом будет забирать должок, есть ли способ, чтобы Кэм не узнал, чем мы занимались?
Окей, каким-то образом Мали стала лучше играть в пивной понг, и я должна сказать — сейчас я не очень довольна этим. Кэм хорош. В некоторые дни он даже лучше меня. Но я рассчитывала на то, что в хороший день Мали попадает один раз на каждые три. Сейчас она попадает больше, чем промахивается.
— Мали, клянусь Богом, — прорычала я. — Как мой партнер ты вполне неплоха, но как партнер Кэма, ты начинаешь понимать, как играть?
Мали пожимает плечами, когда Кэм вызывает у меня желание стереть ухмылку с его лица.
— Я увидел ошибки, которые она совершала, и исправил их, — объясняет мой брат. — Ты должен работать с теми картами, которые тебе сдали.
Я пристально смотрю на них двоих. Я тут подумала, что Мали взяла Кэма в напарники, чтобы я могла заполучить Хейса, но она, должно быть, действительно имела это в виду, когда сказала, что не хочет проиграть на своей собственной вечеринке.
Но это наша вечеринка, и одна из нас проиграет.
— Расслабься, — говорит мне Хейс. — Это просто игра.
Я тяжело вздыхаю. — Это не так. Если мы проиграем против них, Кэм всегда будет настаивать, что он лучший. Что я проиграла с Мали в качестве моего партнера, а он нет. И не только я. Но и ты не услышишь конца этому.
Хейс делает свой выстрел и делает это с легкостью. — Ты кое-что забываешь.
— Что? — спросила я.
— Я знаю его слабые места.
Он отходит к краю стола и кивает мне, чтобы я сделала то же самое. Кэм бросает на Хейса недобрый взгляд, прежде чем направить шарик. Как только шар покидает его пальцы, у меня отпадает челюсть. Мы смотрим, как он перелетает через стол и приземляется в траве.
Он промахнулся.
— Гребаный мудак, — рычит Кэм.
Но Хейс никогда не казался мне более сексуальным, чем сейчас.
Мы с Мали проводили Монти до его машины — черненого Range Rover с аудиосистемой, от которой лопаются барабанные перепонки. Он хотел остаться подольше, но у него запланирован завтрак с мамой. Честно говоря, я удивилась, что он вообще приехал. Я думала, что он еще будет отдыхать в Барселоне, но он прилетел на день раньше и приехал сюда прямо из аэропорта
— Мне было очень весело сегодня вечером, — говорит он нам. — И теперь, когда я вернулся, мы можем чаще тусоваться.
— Ты хочешь сказать, что ты не летаешь на самолете по всему миру все лето? — подразнивает его Мали.
Он посмеивается и качает головой. — Не-а. Я буду рядом.
Сначала он обнимает Мали, прощается с ней, а затем поворачивается ко мне. Я подхожу ближе, и его руки крепко обнимают меня.
— С Днем рождения, Лейкин, — мягко говорит он. — Я рад, что смог отпраздновать его с тобой.
— Да, я тоже. — Я выхожу из его объятий, чувствуя, что за мной наблюдают. — Увидимся.
Он оглядывает меня с ног до головы и улыбается. — Рассчитывай на это.
Когда он уезжает, Мали прижимается ко мне. — У него к тебе что-то есть?
— Я так не думаю, — говорю я ей. — Я почти уверена, что он гей.
Она фыркает и поворачивается, чтобы вернуться на вечеринку, но мы обе останавливаемся, когда видим, что Хейс стоит там и смотрит на нас. Наблюдает за мной. И он не выглядит счастливым. Он начинает идти к входной двери дома, и я понимаю, что должна последовать за ним.
— Повеселись с этим, — говорит Мали. — Я постараюсь убедиться, что Кэм не придет искать вас двоих.
— Спасибо.
Она направляется на задний двор, и я делаю глубокий вдох, прежде чем подойти к Хейсу. Всю дорогу я ломаю голову, пытаясь придумать что-нибудь, что могло бы его разозлить, но у меня ничего не выходит.
— Ты в порядке? — спрашиваю я, когда оказываюсь достаточно близко.
Вместо ответа он хватает меня за запястье и тянет внутрь. Он знает, что мы не можем пойти в мою комнату; это первое место, где меня будут искать. Итак, мы оказываемся в комнате для гостей. Она внизу, спрятана в коридоре рядом с гостиной. В большинстве случаев я забываю, что она вообще здесь есть.
Как только за нами закрывается дверь, он прижимает меня к ней, и его рот встречается с моим в обжигающем поцелуе. Он отчаянный, как будто в любой момент без него произойдет самоуничтожение. Но затем он заставляет себя отступить, оттолкнувшись от двери.
Он делает глубокий вдох, как будто пытается успокоиться, но, похоже, это не помогает.
— Что нужно сделать, чтобы ты больше никогда не позволяла парням прикасаться к себе? — рычит он.
Мои брови хмурятся. — О