Собравшиеся с любопытством наблюдали за действиями Норвеля. Я все пыталась разобрать, что же изображено на пергаменте, но, кажется, он был и вовсе пуст. Лишь в нижнем левом углу располагалась маленькая золотая пластинка с ямкой посередине.
— Аринэль, — обратился Норвель, — подойди!
Эльфийка почему-то страшно побледнела. Даже покачала головой. Однако ослушаться короля не посмела и робко приблизилась.
— Я не хочу! — тихонько возразила она.
Тем не менее, достав из крышки тубуса золотую булавку, Норвель взял Аринэль за безымянный палец и проколол его. Затем выдавил каплю ее крови в углубление на золотой пластинке.
На пергаменте возникла золотая точка. И какие-то очертания. Какие именно, с моего места было непонятно.
— Ваше величество, я же сказала, что не хочу. Прекратите это, пожалуйста! — прошипела Аринэль.
Но Норвель лишь изобразил удивление.
Аринэль отвернулась, закрыв лицо руками.
А Милиэлла, сидевшая к пергаменту ближе меня и смотревшая на него во все глаза, вдруг ахнула.
— С ума сойти! — тихонько воскликнула она.
Я по-прежнему не понимала, что такого удивительного изображено на пергаменте. Видела лишь, что на нем появилась вторая золотая точка.
Не выдержав, я встала и подошла ближе. Очертания, которые не могла разобрать раньше, оказались планом замка.
— Что это? — спросила я Милиэллу.
— Это Лидорандор, — просветила меня эльфийка. — Древний артефакт, помогающий нам отыскать свою истинную пару. Одна золотая точка — это Аринэль, а другая — ее пара.
— Выходит, он здесь, в замке?! — поразилась я. — Так чего же ты расстраиваешься? — я повернулась к подруге — та уже рыдала.
— Эльфийская истинная пара! — простонала Аринэль.
Я внимательно изучила местоположение двух точек на плане:
— Но это же!..
Оглянулась к Милиэлле, желая услышать подтверждение своей мысли. Однако рядом уже оказалась и Аилина.
— Да однозначно! — прошептала она.
— Гард, подойди сюда, пожалуйста, — позвала я по-прежнему сидевшего на своем месте ужасно злого оборотня.
Он неохотно поднялся и направился к нам. В то же время одна из золотых точек двинулась по пергаменту.
— Ну вот, я так и думал, — с улыбкой произнес Норвель. — Потому и попросил привезти сюда Лидорандор. Аринэль, надеюсь, ты уже наплакалась. А теперь, может быть, наконец вспомнишь, что в твоем Агардэне половина крови — эльфийская.
Аринэль дернулась, будто ее ударило током, и резко развернулась к пергаменту. Бросила быстрый взгляд на него. И так же стремительно повернулась к возлюбленному.
— Гард, это же ты! — нежно целуя в губы, эльфийка повисла у него на шее.
— Кто-нибудь наконец объяснит толком? — Агардэн обвел нас растерянным взглядом.
Просвещать взялся сам Норвель:
— Не только у оборотней, у эльфов тоже есть истинные пары. Я когда только увидел вас с Аринэль и узнал, что у тебя мать была эльфийкой, сразу заподозрил, что вы истинная пара. Уж очень вы друг другу подходите.
— Интересно, может ли у оборотня родится девочка от его истинной эльфийской пары? — задумчиво проговорил Рагрияр.
— Вот на этот вопрос я тебе не отвечу, — отозвался Норвель. — У эльфов вообще нет этого природного ограничения, что девочки рождаются только в истинных парах. Это что-то сугубо ваше оборотническое.
— Значит, нам придется выяснять это опытным путем, — улыбнулся Агардэн.
— Слушай, Норвель, — Грэй поднялся из-за стола. — А мою истинную пару твой артефакт случайно не покажет?
— В тебе же вроде нет эльфийских кровей, — опешил король.
— Так меня не эльфийская пара интересует, а оборотническая. Но, может, если у всех истинных пар одна и та же природа…
— А давай попробуем, — загорелся идеей Норвель. — В конце концов, в худшем случае ты всего лишь напрасно потеряешь каплю крови.
Эльф провел рукой над золотой пластиной. Она полыхнула белым пламенем, таким же пламенем полыхнула булавка в его руках. С пергамента исчезло все: и золотые точки, и план замка. Правда, я не поняла, почему исчез замок.
Норвель проколол палец Грэю. Выдавил в золотую лунку каплю его крови. На пергаменте вновь возникла одинокая золотая точка. А через какое-то время появилась вторая, и снова нарисовался план замка.
Для надежности я прошлась туда-сюда. Вторая точка двигалась по столовой вместе со мной. Итак, мы с Грэем действительно истинная пара! И эльфийский артефакт точно так же показывает и оборотнические пары.
Я подошла к своему альфе и, наблюдая, как на пергаменте две точки сливаются практически в одну, прильнула к его груди.
— Бабушка, ты видела? — обратился Грэй к родственнице.
Вдовствующая герцогиня Валгейнская кивнула, и на ее губах отразилась счастливая улыбка.
Обалдеть! А я-то, признаться, даже и не подозревала, что она вообще умеет улыбаться.
— Ваше величество, — обратился к Норвелю граф Далмэйн, один из двух оборотней, так и не сделавших никому предложение на этом отборе. — А мне этот ваш артефакт может поискать истинную пару?
— Почему ж нет, — улыбнулся эльф. — Раз Рагрияру нашел, значит, и вам может.
Над пластиной и булавкой вновь полыхнуло крохотное белое пламя. Затем в лунку капнула кровь графа. На пергаменте сразу возникла золотая точка, но больше ничего не появлялось довольно долго. Лишь через несколько минут отобразилась карта Инидары. Но точка по-прежнему была одна-единственная.
— Нет на Инидаре твоей истинной пары, — резюмировал Норвель.
К нему тут же подошел и второй не имевший невесты оборотень — барон Фангейн. Правда, ничего утешительного артефакт не показал и ему.
— Выходит, то, что Рагрияру повезло — это чистая случайность, — печально вздохнул барон.
— А на Земле твой артефакт будет работать? — неожиданно спросил Рагрияр.
Король эльфов пожал плечами:
— Да кто ж его знает. Но попробовать можно.
Через четверть часа мы уже были возле портала.
— Только давайте не будем шокировать Москву и лезть туда всей толпой! — обратился Рагрияр к своим многочисленным спутникам и стал открывать переход.
В итоге, в тихий московский проулок перешли только мы с Грэем, Норвель и барон с графом. Главное, чтобы возле окна на первом этаже не оказалось той бабульки. А то ей явления и пяти человек в странных костюмах хватит, чтобы позвонить в полицию. Я уже молчу о том, что один из нас эльф.
Норвель развернул пергамент, разложив его прямо на асфальте — благо здесь не было ни снега, ни дождя. Золотая точка, обозначавшая барона, опять появилась на нем. И это вселяло надежду, что артефакт работает. Но думал он даже дольше, чем когда рисовал карту Инидары.
Но вот наконец возникла вторая золотая точка. Барон издал радостный возглас. А на пергаменте проявилась карта Москвы.
Это в Орехово-Борисово, определила я местоположение второй золотой точки.
Истинная пара нашлась и для графа Далмэйна. Только в Санкт-Петербурге.
— Ну, ребята, как говорят у нас, флаг вам в руки, — улыбнулась я. — Если потребуется помощь, обращайтесь.
Граф с бароном согласно закивали, но было видно, что они пребывают в полной растерянности — как же отыскать своих истинных в таких огромных городах? По счастью, Норвель пообещал одолжить артефакт, выделив пару эльфов к нему в сопровождение.
— Раз уж мы все равно здесь, может быть, сразу сходим за твоими? — предложил Грэй.
Я с радостью поддержала идею. Рагрияр накинул на нас мороки земной одежды.
А остальные отправились обратно в замок.
***
Меньше чем через два часа родители в изумлении оглядывали мой новый дом — родовой замок герцогов Валгейнских. С не меньшим интересом посмотрели его и изнутри.
Когда дело дошло до показа наших покоев, у меня похолодело в груди. Спасибо, Грэй сам легким движением руки распахнул тяжеленную дверь в спальню раньше, чем до нее успела дотронуться мама. А главное, он не забыл прикрыть мороком жуткие царапины на стенах и решетку на окне. Одним словом, родители увидели то, что им и полагалось увидеть — уютное гнездышко влюбленной пары. Правда, мама все равно заметила, что бордовые тона смотрятся как-то мрачновато. Но это уж чисто дело вкуса.