стекло он услышал вопль:
– Умничать сюда приперся?!
И сразу же о крышу царской машины что-то грохнуло, перекатилось и упало на дорогу. Джип, вильнув, увеличил скорость и скрылся за поворотом. Батон подобрал с асфальта жезл, брошенный им вдогонку удиравшему Царю, и оглянулся. Братские армяне, невольно ставшие свидетелями состоявшегося шоу, дружно скалили зубы и показывали кулаки с задранными вверх большими пальцами. Похороны – похоронами, а зрелища – зрелищами. Батон сплюнул и с легким сердцем отправился регулировать дальше.
* * *
В ночь с тридцать первого декабря на первое января 2011 года Яреев оказался в наряде по КПП. С девяти часов вечера до девяти утра. И с первого на второе тоже. То есть – ни выпить, ни закусить по-человечески. Менял с утра его, соответственно, Батон. Царской мести за неуплату налогов удалось избежать лишь Клейману, который в очередной раз неожиданно заболел. Никто не сомневался, что болезнь эта «липовая», поскольку наступала она периодически каждый год в одно и то же время.
Царь распорядился послать домой к Клейману проверку. Вызвались съездить Дрозд с Заваловым, но командир роты показал им кукиш, а назначил для этого дела более ответственных руководителей – нового замполита Мягкова и Чпокина. Те уехали к Клейману перед обедом и больше на работе не появились. На беспокойные царские звонки они не отвечали.
Тогда был послан Хайретшин. Через час после отъезда с ним также пропала связь. Телефон его нагло отключился. На следующее утро он вообще не появился на работе, а Чпокин с Мягковым, еле ворочая с перепоя языками, пояснили, что Клейман болеет реально. Лежит, бедняга, принимает лекарства от повышенного давления и еще у него что-то с сердцем плохо. Царь наорал на них как следует, и соизволил отправиться туда сам.
Подъехав к небольшому домику, построенному в шестидесятых годах прошлого века, Рамзес принялся усиленно нажимать звонок, кнопка которого расположилась на заборе. Никто к калитке не вышел. Заглянув во двор, командир роты увидел там здоровенного пса-кавказца без цепи и намордника, молча сидевшего на асфальтовой дорожке напротив калитки. Пес этот голодно облизывался и терпеливо ждал любого, кто захочет поиграть с ним в казаки-разбойники. Царь плюнул на это гиблое дело и решил отыграться на Ярееве с Абакумовым, что и выполнил, испортив им праздник.
В новогоднюю ночь в наряде по КПП делать было нечего. Яреев почитал немного книгу. Около двенадцати его мобильный телефон начал принимать всякие шуточные сообщения от друзей. От скуки он решил сам заняться сочинительством. Через несколько минут получился забавный стишок.
В красной шляпе, не пешком,
Мчит чиновный хрен с мешком.
А в мешке – подарки.
Только не медальки.
Не зарплата, не варенье,
В нем лежат уведомленья.
Всем гаишникам триндец,
А министр – молодец!
Яреев приписал внизу стандартную фразу «С Новым годом!», и разослал всем сослуживцам. И Царю в том числе. После этого он поставил в ряд стулья, и хотел было с чистой совестью завалиться на них спать, но этого сделать не получилось. Неожиданно на подходе к КПП возникла фигура в милицейской форме, и Яреев вынужден был усесться за стол перед окошком.
Уже более десяти лет как полк из подчинения УВД города перешел в распоряжение краевого ГАИ. В связи с этим подразделение было изгнано со своего старого места (где, кстати, сразу же после этого начали строить многоэтажные дома), и обосновался на территории Управления. Поэтому КПП стало общим для нескольких организаций.
В связи с этим обстоятельством появление во втором часу ночи человека в форме не сулило дневальному ничего хорошего. И Яреев в своих предположениях оказался прав, потому что на пороге возник майор Марочкин.
Самое интересное – Сергей никогда ранее с ним по службе не пересекался. То ли везло ему, то ли везло Марочкину, но они были незнакомы, хотя Яреев знал этого майора в лицо. Видимо, новогодняя ночь решила их, наконец, сблизить. И вот тут началось!
Марочкин, которого назначили ответственным по ГАИ края в эти сутки, зашел в КПП и, остановившись перед окошком дежурного (так эта должность теперь называлась), увидел внутри комнатки вольготно расположившегося на стуле Яреева.
Майор, всунув голову в окно, строгим голосом осведомился:
– Ну, почему не встаем перед старшим по званию?
Яреев спокойно ответил:
– Не хочу.
– Почему? – удивился Марочкин столь странному ответу.
– Потому что вижу перед собой только наглую рожу, всунувшуюся в окно, – пояснил Яреев, – а старшего по званию не наблюдаю.
Марочкин, догадавшись, что погон его не видно, высунул голову из окна, зашел внутрь КПП и предстал в полный рост. Но Яреев все равно не встал со стула.
– А сейчас почему сидим? – поинтересовался Марочкин. – Почему не встаем?
– Не хочу, – так же просто ответил Яреев, с любопытством рассматривая нежданного гостя.
Марочкин, покрутив носом, никаких паров алкоголя не унюхал. Он более внимательно рассмотрел инспектора и понял, что перед ним сидит человек его возраста, который прослужил в ГАИ не меньше самого майора и оказался в новогоднюю ночь на КПП совсем не потому, что залетел по какому-то мелкому поводу. Поэтому Марочкин немного сбавил обороты и решил общаться культурно.
– Товарищ лейтенант, – сказал он, – встаньте и представьтесь!
– Лейтенант Яреев, – сказал Сергей, продолжая сидеть.
Марочкин заявил:
– Я на вас, лейтенант, справку напишу, что вы не соблюдаете Устав.
– Какой Устав? – живо поинтересовался Яреев.
– Устав ППС, который является нормой для всех строевых подразделений.
– Уважаемый господин майор, – ласково сказал Яреев. – Вы застряли во времени! К вашему сведению, этот устав давно заменен новыми ведомственными приказами ППС и потому утратил действие. А общего устава для других служб пока не сделали. Поэтому можно обращаться с вами как угодно. Ну, скажем, так: здравия желаю, герр штурмбаннфюрер!
Марочкину вдруг захотелось заснять на камеру развалившегося на стуле дежурного по КПП, но он вспомнил, что его дешевый телефон не имеет функции видеозаписи. Поэтому он просто приказал:
– Пользуйтесь металлодетектором! Почему он у вас валяется в углу?
Яреев с удивлением посмотрел на короткую планку ручного металлоискателя, лежавшего на полу, и ответил:
– Непременно, герр майор! Как только попадется первый встречный, так и применю к нему сей агрегат!
Марочкин, не желая нарываться на еще большую грубость, вышел во двор Управления, но посчитал своим долгом тут же вернуться. Всунув голову в окошко, он сообщил:
– Если кто-нибудь придет жаловаться на действия инспекторов, звоните мне. Я в своем кабинете буду всю