— Это действительно твоё желание, избранница Повелителя? — голос духа стал патокой, обволакивающей сознание.
— Верно, — всё-таки я оказалась подвержена глупому героизму.
Или, не так уж это глупо? Заплатить любую цену за то, чтобы дело жизни любимого анорра продолжало жить? Не такая уж я и альтруистка. Не ради тысячи безымянных жителей об этом просила…
— И готова принести себя в жертву? Одна жертва на краеугольном камне дворца — и острова будут летать очень долго… сотни тысяч лет…
— Вам бы… с таким голосом в другом месте работать, — нашла в себе силы выдавить усмешку, — я от своих слов не отказываюсь, Ийер, не нужно меня убеждать, — закончила резко.
Ладони вдруг покрылись ледяным потом и стало безумно страшно. Так, что захотелось тут же забрать свои слова обратно.
Но мне не дали такой возможности.
Тело словно попало в густой кисель, разом обмякнув и лишившись сил.
Оно поплыло вслед за духом в мерцающий туман, а за мной горестно заурчал и завыл Вейши, скребя когтями камни хода. Его-то никуда не пустили!
Стало вдруг как-то… отрешенно. Спокойно.
Страх бился где-то на задворках сознания, а я с интересом разглядывала стены самого закрытого места империи.
Самые обычные стены. без таинственных узоров, без мерцающих рун, без горящих факелов.
— Разочарована? — хмыкнул едва слышно дух.
…и игра анорра
Алтарь-камень был таким же обычным.
Светло-серая плита с небольшими вкраплениями алого. Большая, прямоугольная и пустая. Никаких желобков для спускания крови юных девственниц, никаких вам песнопений жрецов, ни…
Мое тело легко скользнуло на него. Спине стало холодно — костюм не спасал от пронизывающего ощущения, которое возникало при соприкосновении с этим камнем.
Он действительно был жаден. Только не до крови — до чужой жизни, до биения сердца, до трепещущей души.
Это не будет просто. Но…
— Последний шанс отказаться, — гулкий голос разнесся по пустому помещению.
Дух здесь словно налился силой, обретая краски, стал выглядеть почти живым!
В горле пересохло. Может, не поздно всё отменить? В конце концов, подумаешь, дворец развалится… и вообще красиво рассуждать гораздо проще, чем красиво поступать.
Именно поэтому я разжала зубы и медленно, едва не по слогам произнесла:
— Я уже ответила.
Интересно, за третье попадание на тот свет скидка даётся? Заслуги учитываются? Надо бы уточнить у старой знакомой с косой.
Но больше ничего подумать я просто не успела — ярко вспыхнул свет вокруг алтаря и знакомый — чтоб его ксайши пожевали! — голос произнес:
— Теперь ты доволен моим выбором, Ийер?
Дух первого Императора величаво развернулся — чтобы мнимую корону с головы не уронить? — и, усмехнувшись, ответил:
— Пожалуй, да. Я проиграл, Асторшиэр, и отныне буду выполнять твои приказы беспрекословно.
Какие интересные подробности выясняются… В голосе царил полный кавардак из обрывков догадок, происшествий, что просто наложились одно на другое, и оговорок, которые изредка допускал этот недоделанный бездушный. Решил, что он только бездушный, но и бессмертный, издеваться над демонологом?
Я невинно похлопал глазами, картинно побледнела — насколько возможно сильнее, и изобразила стон умирающего лебедя. Судя по дернувшемуся Величеству, получилось почти профессионально. Давай, дорогой, ты только поближе пойди. Если кто-то здесь и будет смеяться последним, то точно не эти недоделанные интриганы!
Здесь не было слышно гула от взрывов, ни криков, ни грохота атакующей магии.
Зато ярко блестели казавшиеся безликими стены, и медленно разливался во все стороны свет, идущий от фигуры духа-хранителя и совсем немного — от императора.
— Так… так ты лгал мне… — изобразить истошное испуганное хрипение было совсем не сложно.
Я сама ещё не собрала полную картину происходящего, не могла точно понять, как ко всему этому относиться.
Разноцветные глаза главной заразы в этом мире виновато сверкнули. Точно виновато, хвост Итшир даёт! Чует, значит, попа крылатая, что влипла по самое…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Каарра, — ох уж эти мурлычущие нотки, от которых по коже снова и снова пробегают проклятые мурашки и так сладко кружится голова! — ты самая невероятная женщина, которая встречалась в моей жизни. Другую я бы выбрать просто не смог. И другая бы до меня не смогла достучаться.
Он подходил мягко, почти крадучись, словно в самом деле чего-то с моей стороны опасался. Гибкий завораживающий каждым движением хищник.
— Ийер, иди, займись делом, раз уж сам согласился. Наверху требуется присутствие власти, да и Ильгрим один не справится, — приказал отрывисто и холодно.
Синий глаз вспыхнул — и оковы, до этого не дающие шевельнуться, вдруг разом исчезли, сила просто растворилась в воздухе.
Я поспешно дернулась, стремясь убраться прочь с алтаря.
Вот только не успела. Император оказался рядом быстрее.
Сильные пальцы обхватили запястья, вновь беря в плен, высокое мощное тело буквально придавило собой назад к плите. В его глазах светилось какое-то шальное безумие и пугающая жажда. Губы коснулись моего виска, вливая живительную силу.
— Ты думаешь, я отпущу тебя, моё сердце? Ты можешь злиться на меня за то, что я сделал, ненавидеть меня, пытаться сбежать от меня… но никогда не отпущу тебя. Ты должна была это сообразить. Ещё до того, как всё зашло настолько далеко, — обжигал губы шепот, — чудовищем меня прозвали не зря. Я не делюсь тем, что принадлежит мне. Ни своей страной, ни, тем более, своей женщиной.
Пламенный монолог интриговал, а вот одна наглая конечность, которая спустилась в неположенное ей место и легонько скользила по животу — даже очень. И как только умудрился забраться под ткань верхней куртки?
— Мне, безусловно, где-то даже приятно слышать тебя, милый, но… видишь ли, дело в том, что я жду подробных объяснений. Ты хотел жену равную? Что ж, я не блеющая покорная овечка и никогда такой не была. Да, связал наши жизни и спас тем мою. Но играть со мной в ваши игры я… — выдохнула прямо ему в губы, зло цапнув за нижнюю, — не позволю. Так ты расскажешь мне, что происходит на самом деле и почему ты так спокоен? Это ловушка, и кристаллов в башне нет?
Лицо анорра на миг снова утратило все эмоции, став бесстрастной маской. В такие моменты понять, о чем именно думает Шиэр и как на самом деле относится к происходящему, становилось особенно сложно. Теплые пальцы очертили контур её лица.
— Догадливая. Я ведь с самого начала ясно дал понять, что не хочу, чтобы ты совала в это дело свой пронырливый носик. Как у моей помощницы, главы клана дель Гиррес и будущей императрицы у тебя и так достаточно обязанностей и врагов, — бесстрастный, но удивительно низкий голос прошёлся кисточкой по оголенным нервам.
Вот только мои любовь и доверие не значат, что я позволю не считаться с собой и устраивать подобного рода… проверки.
— Ты не договариваешь, — оборвала его резко, не обращая внимания на яростно сверкнувшие глаза, — продуманный мой, о чем вы спорили с Первым императором? Где настоящие кристаллы? И что сейчас происходит наверху? — голос охрип.
Вот только отвлекаться на чью-то запредельную наглость и ласковость совсем не хотелось. Слишком сложно мне и так далось всё произошедшее.
— И поверь мне, если мне не понравятся ответы, мой император, тебе тоже могут не понравиться мои действия! — усмехнулась уже открыто.
Он бы первый не понял, если бы я прогнулась и спустила эту странную историю её участникам, промолчав.
Нравится противостояние, разноглазый мой, драгоценный упрямец? Так и хочется иногда со всего размаху и от щедрот демоновых треснуть. Сочтут ли это покушением на императорскую жизнь?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Думаю, — хрипловатый спокойный голос поневоле заставлял расслабиться, гипнотизировал, почти убаюкивал… гад, — я могу позволить себе рассказать тебе правду теперь. Скорее всего, ты многое уже поняла, Кара, но кое о чем просто не догадываешься в силу отсутствия информации.