"Это кстати, - решил Карцев. - Сойду перед генералом за дозорного"
Он пригляделся к казакам внимательнее, выбрал того, что был постарше и ввинтился к нему в голову...
Казаки расположились, не особо скрываясь, обычным своим табором. Кони их были оседланы, в тачанки с пулеметами запряжены лошади. На топот копыт коня разведчика из того же гаоляна выскочил дозорный и спросил:
- Что там за дым, Семен? Побежали японцы?
- Еще нет, надо подсобить, - ухмыльнулся разведчик и проскакал дальше, к палатке генерала.
Генерал Мищенко лежал внутри палатки на топчане, в сапогах, возле стоявшей на столике молчаливой, но подмаргивающей огоньком радиостанции. Услышав топот и перепалку с кем-то его охраны, он живо поднялся и вышел наружу. Завидев урядника Сенцова, отправленного в разведку к Ичхоу, спросил:
- Что прискакал, Семен? Неужто Куроки отступать начал?
- Еще нет, Ваше благородие, - стал отвечать за казака Карцев. - Но момент для нашей атаки больно хороший сложился: Ичхоу горит, батарею японскую наши целиком раздолбали, японцы по щелям и окопам прячутся и удара в тыл не ожидают.
- По щелям и окопам, говоришь? А не ударят они по нам из этих окопов?
- Сомнем, Ваше благородие. Пулеметным огнем прижмем, хрен они высунутся. А в окопах мы их гранатами достанем. Потом уж и шашками...
- Та-ак... Ладно, попробую с командующим связаться...
Вернувшись в палатку, Мищенко взял трубку и стал надрываться:
- База, База, я Казак, как слышишь меня, прием!
И сильно обрадовался, когда услышал в ответ:
- Казак, я База. Слышу вас хорошо. Прием.
- Позовите на связь Алексея Николаевича. Прием
- Его нет сейчас в штабе, он уехал к Громову. Прием.
- А кто за него остался? Прием.
- Здесь генерал Засулич. Прием.
Мищенко открыл было рот для продолжения связи, но тотчас закрыл. С Засуличем у него были давние контры, спрашивать у него совет не хотелось. Но рация вновь ожила.
- На связи генерал Засулич. Доложите обстановку на вашем участке, господин генерал. Прием.
- У нас пока все по-прежнему, - малость покривил душой Мищенко. - Какие будут распоряжения?
- В отношении вас никаких. Продолжайте быть в засаде.
- Но что у вас творится? Почему Алексей Николаевич отправился в войска?
- У нас сложилось шаткое равновесие. Это судя по рапортам командиров полков, в которых Алексей Николаевич засомневался. Вот и решил проверить самолично. До его возвращения никаких инициатив наказано не предпринимать. Как поняли? Прием.
- Понял Вас, господин генерал. До связи.
Мищенко побыл еще немного в палатке, но ему стало тошно, и он вышел наружу. Вокруг уже собрались почти все командиры его казачьей части.
- Отбой тревоги, - сказал вяловато Мищенко. - Продолжаем быть в резерве.
- Как там вообще идут бои? - спросил есаул Звягинцев, командир пулеметной роты.
- Толком никто не знает. Куропаткин выехал в передовые части. Сориентируется, тогда отдаст распоряжения...
- Но вот урядник говорит, что штаб Куроки разгромлен нашей артиллерией и потерял управление войсками. Самое бы время нам по нему ударить. А то ведь тоже поедет Куроки на передовую, сориентируется, и тогда перевес может оказаться на его стороне...
- Я не могу пойти на прямое нарушение приказа, - скривился Мищенко.
- А если нам все же сняться с лагеря и подойти поближе к Ичхоу? - подал голос Сенцов-Карцев. - Там Ваше превосходительство может собственными глазами оценить обстановку. Гарантирую, что на этой дороге нет даже японских наблюдателей. Заросли гаоляна около села уже густые, мы можем расположиться там вполне скрытно.
- Дельная мысль, - веско сказал Звягинцев. - В случае чего можно ударить по штабу и неожиданно и своевременно.
- А что? - загорелся вдруг и генерал. - Чем тут, в семи верстах от неприятеля сидеть, мы рядом посидим и все пути отхода ему перекроем. Поднимайте сотни! Вы, есаул, со своей пулеметной ротой, пойдете в авангарде и прикроете нас огнем в случае неожиданного нападения. Урядник пусть едет впереди вас, вместе с боевым охранением. Ну, Куроки, авось скоро свидимся!
Пулеметная рота была уже на подходе к селу, как вдруг Звягинцев увидел мчащегося к нему Сенцова, покинувшего боевое охранение.
- Есаул, беда! Конные японцы Гришу, напарника моего, схватили и волокут к себе! И нас они успели приметить, теперь о скрытной засаде придется забыть! Остается прямая атака. Неужели с такой огневой силой мы их не одолеем? Победителей не судят! Даешь Ичхоу?!
- Черт с тобой! Пан или пропал! Две тачанки вперед, в видимости села развернуться и быть готовыми открыть заградительный огонь. Связной, скачи назад, предупреди генерала. Остальные галопом впере-ед!!
К десяти часам утра генерал Куроки успел прийти в себя от неожиданного, шквального налета русской артиллерии на его штаб и тылы, восстановил с помощью порученцев связь с дивизиями и вновь ужаснулся: его армия потеряла до трети своего состава убитыми и ранеными! Артиллерия же выбита вообще под корень! Впрочем, разведчики доложили, что у русских тоже большие потери, их первая траншея у Тюренчена в наших руках. Главное же, что артиллеристам удалось нащупать подлинные позиции русской артиллерии, и, хотя в завязавшейся дуэли они почти полностью погибли, в батареях Куропаткина тоже остались немного орудий. Наступательный дух японских дивизий, конечно, подорван, но за правый берег Ялу они зацепились, теперь нужно перейти к обороне, укрепить созданный плацдарм и, дождавшись подкреплений, а особенно артиллерии, вновь попытаться опрокинуть армию Куропаткина. Да, повторить 10- летней давности наступательную операцию на р. Ялу не удалось, но можно связать здесь основные силы русских, а ударить в другом месте: например, на пляжах Бицзыво, высадившись с кораблей, которые русский флот блокировать не в силах. Ударит там, конечно, уже армия генерала Оку, которому достанется и весь успех - ну а мне останется роль бульдога, треплющего противнику штаны...
Вдруг его невеселые размышления были грубо прерваны близкой пулеметной стрельбой, да какой стрельбой! Массовой, звонко стрекочащей, густо усыпающей позиции его резерва пулями, так что ни поднять головы, ни высунуться из щелей, казалось, было невозможно. Неожиданно эти очереди стали сопровождаться частыми взрывами гранат, вслед за которыми раздался гулкий топот копыт и жуткий рев тысяч глоток: А-а-а! Ур-ра-а-а!
"Казаки... - обреченно, но и с некоторым облегчением осознал Куроки, одной из заморочек которого в последние дни была проблема исчезновения казаков генерала Мищенко с театра военных действий. - Были у меня в тылу, значит..."
Генерал Куропаткин в это же время играл желваками, находясь в расположении основного куста батарей за Тюренченской горой. Здесь суетилось много солдат из приведенного им сюда резерва, которые расчищали лопатами позиции, вытаскивали из земли раненых и убитых артиллеристов, а также пушки, зарядные ящики, снаряды...
"Проморгали японских разведчиков все-таки... - злился он. - Сколько было на эту тему говорено и Громову и артиллеристам и контрразведчикам - и все-таки проморгали... Чем теперь громить 2-ю японскую дивизию, которая накапливает силы напротив второй траншеи?"
Он гневно посмотрел в глаза присутствовавшему здесь же полковнику Громову, но сдержал рвущиеся наружу слова.
В это время из чудом сохранившегося блиндажа командира артиллеристов (сам командир погиб) выбежал бессменный радиотелеграфист командуюшего армией Емельянов и крикнул:
- Господин генерал, на связи генерал Мищенко с важным сообщением!
- Что там у него? Японские кавалеристы объявились? - проворчал Куропаткин и пошел к блиндажу.
Однако, подсев к рации и выслушав генерала, он оторопел, уже начав счастливо улыбаться:
- Взял в плен Куроки? - повторил он. - Вместе со штабом? И со всем резервом? Ай да молодец! Какой ты молодец!!
- Мне тут подсказывают, - продолжил Мищенко, - чтобы Вы через переводчиков, в мегафоны объявили эту новость в сторону японских позиций. А мы пока изготовим и поднимем над Ичхоу большой белый флаг...
- Подсказывают? - стал врубаться в причины необычной инициативности казачьего генерала Куропаткин. - Кто подсказывает?
- Да есть тут у меня один нарушитель дисциплины... - замялся Мищенко.
- Я спрашиваю, кто? - построжел голосом Куропаткин.
- Урядник Сенцов, - отрапортовал Мищенко. - Он первым в атаку на японцев бросился, друга плененного выручать, а мы, значит, стали выручать его. Подавили сопротивление японцев пулеметами...
- Передайте мою благодарность уряднику Сенцову. И всему составу Вашей части, генерал. Думаю, что теперь японцы нам сдадутся. Господи, спасибо тебе! Отбой связи.
Глава двадцать восьмая. Превентивные меры
С каким удовольствием нежился в постели Сергей Андреевич Карцев утром 19 апреля 2016 года! Его мечта осуществилась: русские войска победили в первом же крупном сражении войны 1904 г. и не просто победили, а поглотили 1-ю японскую армию, взяв ее военнослужащих в плен, ранив или убив. Конечно, произошло это, вероятно, в какой-то параллельной Вселенной, но по задуманному именно Карцевым сценарию! Всегда бы так: пришел, задумал, подсуетился и победил. Хотя суетиться пришлось полтора года...