– Не надо этого приступа! – громко сказал покрасневший от досады новгородский боярин Твердило Славович, стоявший неподалеку. – У нас уже столько раненых после первого нападения…Твои суздальцы тоже серьезно пострадали и устали! Неужели тебе не жаль наших воинов?
– А зачем их жалеть? – бросил, насупившись, князь Андрей. – У нас большое войско! С такой силой мы можем биться целый год! На Руси всегда хватало простонародья! Пусть сражаются без жалости! Нечего щадить врагов!
– Да не врагов, батюшка великий князь, – возразил неугомонный новгородец, – а твоих собственных воинов! И если не жалеешь своих людей, то моих не гони на смерть! Что я буду говорить почтенным горожанам, если привезу их сыновей в гробах? Мне этого не надо!
– Слава Новгороду и суздальскому войску! – вскричал князь Андрей, не обращая внимания на слова новгородского боярина, и выхватил меч.
– Слава великому князю Андрею! – закричали его военачальники, потрясая мечами и призывая своих воинов идти на приступ.
– Слава! Слава Новгороду! Слава великому князю Андрею! – понеслось далеко вокруг, и огромная серая масса русских воинов, зашевелившись, потянулась к вражеской крепости.
Растерянный шведский парламентер стоял, бесплодно махая своей белой тряпкой и крича во все горло какие-то не слышные из-за шума, поднятого русскими ратниками, слова. Наконец он, увидев надвигавшихся на него со всех сторон врагов, резко повернулся и скрылся во тьме. Крепостные ворота быстро закрылись.
– Пропало наше дело! – буркнул славный шведский воин Амундсен, глядя на своего военачальника.
– Что ж, – вздохнул седовласый Стен, потирая покрытый боевыми шрамами лоб, – значит, такова наша судьба! Нам остается только отчаянно сражаться, чтобы достойно умереть! – И шведы, понимая свою обреченность, бросились на наступвших русских со всей силой и яростью, не щадя ни своих, ни чужих воинов.
Войска обеих сторон несли огромные потери, и, вопреки надеждам князя Андрея, осада затянулась.
Прошел еще день, два, неделя, а шведы все не сдавались.
– Откуда же берут силы эти нечестивые шведы? – вопрошал князь Андрей на очередном военном совете, созванном им по причине вражеского упорства.
Бояре и старшие дружинники князя молчали и смотрели перед собой невидящими глазами. Они стояли перед своим князем и ждали, что же он опять им предложит. Новгородская и суздальская знать прекрасно знали и понимали причину затяжной осады и винили во всем только своего князя.
– Если бы ты, великий князь, согласился тогда на переговоры, – думал боярин Окула Смагович, – мы бы уже давно взяли город и ушли домой…А теперь враги озлобились, не видя спасения…
Так считали и остальные.
В это время к княжескому шатру подскакал рослый, одетый в кафтан знатного новгородца всадник в высокой бобровой шапке.
Князь сидел перед своим шатром в большом черном кресле. Знатные воины и бояре, стоявшие рядом, с интересом ждали новостей. Новгородский посланник протолкался через них, неохотно расступавшихся, и подошел к князю. – Здравствуй, господин великий князь! – сказал он, поясно поклонившись.
– Здравствуй и ты! – кивнул головой великий князь Андрей, с любопытством разглядывая незнакомца.
– Я из Великого Новгорода, княже, – сказал, улыбаясь, посланник, – к тебе с известиями!
– Я понял, что ты новгородец, – нахмурился Андрей Александрович. – Говори же, что там приключилось?
– У нас случилось немало событий, господин, – ответил новгородец. – Меня прислал к тебе посадник, чтобы довести до тебя решение Совета лучших людей…
– Чем же они недовольны?! – возмутился князь. – Долгой осадой?
– Дело не в осаде, пресветлый господин, – покачал головой новгородский боярин. – В город приезжал посланец князя Михаила Тверского и получил грамоту от славного Новгорода! Теперь князь Михаил – такой же, как и ты, защитник нашего города! Если будет вражеская угроза нашей земле, князь Михаил придет на помощь со всем своим войском! А сейчас князь Михаил на пути в Новгород: он хочет сразиться со шведами! Если ты, великий князь, не одолеешь к жаре этих непутевых шведов, то сюда придет Михаил Тверской!
– К чему все это? – возмутился князь Андрей. – Разве я сам не обеспечу защиту вашей земли?
– Я ничего не знаю, – ответил новгородский посланник, – и только передаю тебе слова нашей знати…
– Передаю, передаю, – пробормотал раздраженный князь Андрей. – Однако и здесь мне нет покоя от этого князя Михаила! Вот уж напасть! Только недавно враждовал с братом Дмитрием, а когда он умер, объявился новый враг?! Нет никому покоя и спасения на нашей земле! А тут еще идти в Орду! А там молодой Тохтэ, как я недавно узнал, беспощадно разгромил и прикончил царя Ногая! Теперь молодой царь Тохтэ в силе…Он наверняка в обиде на меня…Я же ведь ничем ему не помог в войне с Ногаем…Но ведь никто из наших князей тогда в Орду не ходил?
– Туда ходил лишь один брянский князь Василий, – сказал новгородский посланник, – и славно сражался за царя Тохтэ!
– Повезло этому Василию, – угрюмо молвил князь Андрей. – Вряд ли кто тогда верил в победу царя Тохтэ! Теперь этот брянский князь будет обласкан татарами! А его Брянск вернет себе славу великого города, как во времена Романа…
– Почему же ты сам, великий князь, туда не пошел? – усмехнулся Твердило Славович. – Кто мешал тебе добывать боевые почести? Брянский князь Василий – настоящий храбрец! Он заслужил большую славу и царскую похвалу своим ратным трудом и мужеством! Он не стал бы понапрасну посылать своих людей на эту крепость и безжалостно их губить! Мне не раз говорили, что этот Василий Храбрый, также как и его великий дед Роман, бережет своих воинов и не растрачивает без смысла их жизни!!
– Что за дерзость?! – вскричал, багровый от гнева, князь Андрей. – Неужели ты осмеливаешься сказать такое мне, великому князю?
– Осмеливаюсь, великий князь! – спокойно ответил отважный новгородец. – Я не какой-нибудь дурак, а знатный боярин, и не боюсь твоего гнева! Мы, знатные новгородцы, свободны говорить правду кому угодно! Ты бы лучше прислушался к нашим словам, а не злился! Известно, что такой князь, который не бережет своих людей, никогда не добьется ни славы, ни боевых успехов!
– А-а-а! – закричал князь Андрей. – Значит, я не берегу этот презренный люд? Эй же, эй! – он поднял вверх свой большой, сверкавший на солнце, меч. – Сейчас же возьму этот жалкий город! Пошли на приступ, мои славные воины! Пусть видит глупый новгородец, что не жалость, а решимость берет города! Слава Суздалю!
– Слава! – закричали дружинники князя Андрея и помчались вперед, размахивая мечами.