«Ты в любой момент можешь погибнуть».
«Ты никогда не доберешься обратно».
«Не быть съеденным? Даже это не перевешивает радости получаса курения».
И все-таки он выдержал.
Это не имело смысла. Его шансы на возвращение были равны нулю. Но когда он открыл полиэтиленовый пакетик и вдохнул запах ароматной смеси, это, бесспорно, стало одним из самых счастливых моментов его жизни.
Он не торопился, набивая чашечку трубки.
Потом примял табак пальцем, убедившись, что каждый побег любовно уложен.
Табак красиво занялся.
Он затянулся.
Господи, этот запах…
Дымок вился вокруг его головы.
Тобиас прислонился к стволу дерева, которое, как он надеялся, будет последним деревом, на котором ему когда-либо придется спать.
Небо порозовело. Можно было видеть его цвет в реке.
Он курил, наблюдал за текущей водой и впервые за целую вечность чувствовал себя человеком.
Глава 23
В 8 вечера Итан снова сидел за своим столом в участке.
Зазвонил телефон.
Когда он поднял трубку, Пилчер сказал:
– Доктор Митер не на шутку зол на вас, Итан.
В голове Бёрка всплыл образ Пилчера, забирающегося на стол для аутопсии и наносящего своей дочери удар ножом.
«Ты – монстр».
– Вы слышите? – спросил Итан.
– Что слышу?
Бёрк помолчал пять секунд.
– Звук, говорящий о том, что мне насрать.
– Вы все еще без чипа, и мне это не нравится.
– Послушайте, мне неохота так быстро снова идти под нож. Завтра я первым делом появлюсь в горе и покончу с этим.
– Вы, часом, не встречали Пэм?
– Нет, а что?
– Ей следовало бы быть в горе, на совещании, еще тридцать минут назад. А ее сигнал показывает, что она до сих пор в долине.
Вернувшись в город, Итан отправился на Главную улицу и сунул окровавленный микрочип Пэм в сумочку женщины, с которой разминулся на тротуаре. Рано или поздно Пилчер начнет изучать показания камер. Когда камера засечет микрочип Пэм, но сама она все еще будет загадочно отсутствовать, Пилчер поймет: что-то стряслось.
– Если я ее увижу, передам, что вы ее ищете, – сказал Итан.
– Я не слишком беспокоюсь. Она склонна время от времени бродить где вздумается. В данный момент я сижу у себя в кабинете с бутылкой очень милого скотча и наблюдаю за своей панелью мониторов, готовый к началу шоу. У вас есть какие-нибудь вопросы?
– Нет.
– Вы просмотрели руководство? Понимаете последовательность звонков? Инструкции, которые будете давать?
– Да.
– Если Кейт и Гарольд будут убиты в лесу, если они будут убиты где-нибудь еще, кроме Главной улицы в центре города, я возложу ответственность за это лично на вас. Не забывайте, что у них есть тайная поддержка, поэтому дайте первой волне чиновников немного лишнего времени.
– Понимаю.
– Пэм сегодня доставила в ваш офис телефонные коды.
– Они тут, на столе, рядом с руководством. Но вы и сами это видите, верно?
Пилчер только засмеялся.
– Я знаю, что у вас было с Кейт Бэллинджер, – сказал он, – и мне жаль, если это слегка омрачит вам нынешнюю ночь…
– Слегка омрачит?
– …но «красные дни» бывают не так уж часто. Иногда между ними проходит год или два. Поэтому вопреки всему я надеюсь, что вы попробуете этим наслаждаться. Как бы я их ни ненавидел, в этих ночах есть что-то воистину волшебное.
В своей прошлой жизни Итан усвоил дурную привычку показывать неприличный жест телефону, когда ему не нравился человек на другом конце провода или его речи. Каким-то образом он нашел в себе силы сейчас воздержаться от этого, что было весьма благоразумно.
– Что ж, не буду вас задерживать, Итан. У вас еще много дел. Если утром у вас не будет слишком сильного похмелья, я пошлю Маркуса, чтобы он вас привез. Мы позавтракаем и поговорим о будущем.
– Я это предвкушаю, – ответил Итан.
* * *
Белинда ушла домой.
В участке было тихо.
20:05.
Пора.
Пианино Гектора Гайтера звучало из лампового радиоприемника, стоящего рядом со столом Итана. Гектор играл Римского-Корсакова – «Ночь на Лысой горе»[44]. В эту вещь входили ужасающая и отчаянная части, и он играл в медленном, успокаивающем ритме, который вызывал в воображении рассвет после ночи в аду.
Мысли Итана были с Кейт и Гарольдом.
В эту самую минуту они вместе тихо ужинают, пока пианино Гайтера играет на заднем плане? Совершенно не ведая о том, что должно произойти?
Итан поднял телефонную трубку и открыл папку, которую Пэм передала с Белиндой.
Он посмотрел на первый код и набрал номер.
Женский голос ответил:
– Алло?
Раздался гудок.
Набор номера продолжался.
Каждый раз, когда кто-то отвечал, слышался новый гудок.
Наконец голос, казавшийся компьютерным, проговорил:
– Все одиннадцать абонентов теперь на линии.
Итан уставился на страницу.
Под кодом для него был напечатан сценарий.
Он все еще мог повесить трубку.
«Не делай этого».
Было столько возможностей, что все пойдет наперекосяк.
Ни один из жителей Заплутавших Сосен на другом конце линии не вымолвил ни единого слова.
Итан начал читать:
– Это послание для десяти чиновников «красного дня». Начало «красного дня» намечено через сорок минут. Почетные гости – Кейт и Гарольд Бэллинджеры. Их адрес: три-сорок пять, Восьмая авеню. Немедленно займитесь приготовлениями. Крайне важно доставить Кейт и Гарольда в круг на углу Восьмой и Главной живыми и невредимыми. Вы поняли, что я только что сказал?
До него донеслось несколько «да», натыкающихся друг на друга.
Итан повесил трубку и включил на своих часах таймер.
Чиновники жили «красными днями».
Они были единственными горожанами, которым разрешалось держать дома настоящее оружие – мачете, которые изготавливал Пилчер. Все остальные прибегали к самодельным оружиям убийства – кухонным ножам, камням, бейсбольным битам, топорам, резакам, железным кочергам из набора для камина – любой вещи с большим весом, острием или лезвием.
Итан все утро гадал, каким будет этот отрезок времени – сорок минут между тем, как он приведет все в движение, и последним телефонным звонком.
И вот он живет в этом отрезке, и время с визгом, с невообразимой скоростью проносится мимо…
Может, примерно так же ощущается последний обед в корпусе для приговоренных к смерти?
Время летит со скоростью света.
Частота пульса ускоряется.
Жуткий, лихорадочный обзор того, что привело к этому моменту.
А потом он глядит, как на его часах отсчитываются последние десять секунд, гадая, куда же подевалось время.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});