class="p1">— Может быть, ты и считал остальных аватаров объектами неживой природы, но только не Эву, — горько заметил Вран. — Её ты искренне ненавидел, и я даже знаю почему.
— Потому что она отняла тебя у меня? — было очевидно, что признание далось Ро с трудом.
— Потому что она из бывших игроков, — спокойно парировал Вран. — Похоже, ты это каким-то образом почувствовал и подсознательно признал Эву равной себе, а значит, достойной твоей праведной мести, наравне со мной.
Недоумение, нарисовавшееся после его слов на физиономии ратава-корги, доставило разоблачителю прямо-таки райское наслаждение. Вран даже не ожидал, что информация о происхождении Эвы окажется для Ро столь шокирующей. Впрочем, радость его была недолгой, а уж вывод, к которому пришёл его оппонент, и вовсе показался ему абсурдным и даже оскорбительным.
— Так вот почему ты в неё влюбился, — Ро мгновенно вернул всю свою вроде бы утраченную самоуверенность, — а я-то всё гадал, чем твоя ведьмочка так тебя зацепила.
— Нет, ну ты точно дебил, — с отвращением бросил Вран, — и даже не пытаешься как-то закамуфлировать свою позорную фобию. Да мне вообще наплевать, в каком мире Эва появилась на свет. Я любил бы её, даже если б она была порождением адского пекла, как ты этого не поймёшь.
— Ладно, признаю́, я действительно не понимал природы этих ваших отношений, — Ро покаянно опустил голову, — и вёл себя как брошенная любовница. Доволен?
— Забавно, что ты использовал прошедшее время, — подметил Вран. — Значит, теперь ты уже понимаешь?
Замечание наблюдательного сталкера явно привело его оппонента в замешательство. Глаза ратава-корги забегали по обстановке мансарды, как бы ища подсказки, но так и не найдя ничего полезного, снова вернулись к Врану.
— У меня пока нет ответа, — честно признался он. — Я чувствую, что между Василисой и мной установилась какая-то почти мистическую связь, но не понимаю её природы. Может быть, именно это аватары зовут любовью?
— Настоящему влюблённому не требуется подсказка извне, чтобы разобраться в своих чувствах, — в голосе Врана можно было без труда уловить жалость к бесчувственному аэру, — достаточно заглянуть в своё сердце, чтобы всё понять. А твоя связь с Василисой вовсе не мистическая, у неё иная природа. Это просто карма.
— В каком смысле? — растерялся Ро.
— В прямом, — Вран и не подумал проявить к нему снисхождение. — Ты провалил кармический экзамен и был отправлен на пересдачу.
— Всё равно не понимаю, — пробормотал Ро. — О каком экзамене ты толкуешь?
— Разве ты не знал, что ревность является одним из пяти основных ядов, которыми мы травим свои души? — задумчиво произнёс самопальный моралист, игнорируя умоляющий взгляд своего собеседника. — Иногда я просто тащусь от извращённого чувства юмора владык кармы, однако не могу не признать, получилось забавно. Сначала ты ревновал меня к Эве, а теперь, наверное, станешь ревновать Василису ко мне. И кого же из нас ты убьёшь на этот раз?
— Причём тут Василиса?! — наконец не выдержал Ро. — Ты что, уже успел завести с ней роман?
— Пока нет, — Вран внутренне содрогнулся от подобной перспективы, но не подал виду, — так ведь ещё не вечер, кто знает.
— Хорош заливать, — попытался успокоить самого себя ратава-корги, — ты не станешь похищать женщину только для того, чтобы заставить меня ревновать. Или станешь? Ты что, специально улёгся спать в её постели, чтобы меня спровоцировать?
Бредовая идея, пришедшая на ум Ро, показалась Врану весьма перспективной. Было бы недурно перевести проблему с экспериментом ратава-корги в область личных отношений. Ведь одно дело обречь на гибель принадлежащую тебе женщину, в отношении к которой ты испытываешь нечто неопределённое, и совсем другое, когда у тебя появляется соперник, предъявляющий права на твою собственность. Если уж не чувства к Василисе, то жадность точно должна была заставить этого аэрского сноба побороться за заветный приз. А когда речь идёт о доказательстве своего превосходства над соперником, тут уж не до экспериментов.
— Была нужда тебя провоцировать, — обиженно заявил Вран, принимаясь разыгрывать случайно выхваченную из колоды карту ревности, — просто устал, вот и прилёг. А тебе бы только нападать исподтишка на беззащитную жертву. В прошлый раз ты хотя бы играл в открытую. Деградируешь, Ро.
— Почему ты всё время ссылаешься на ту давнюю историю? — до ревнивца наконец дошло, что в словах его оппонента содержится какой-то скрытый смысл. — Какая тут связь?
— Надо же, оказывается ты не в курсе, что мы снова образовали прежний любовный треугольник, — Вран ехидно подмигнул бестолковому участнику игры в геометрию, — только роли теперь распределены немного иначе.
— Василиса — это инкарнация Эвианы? — от удивления у Ро буквально отпала челюсть. — Так вот почему ты влез в наши отношения, опасаешься, что я опять выкину какой-нибудь финт.
— А ты не выкинешь? — Вран с надеждой посмотрел в глаза ратава-корги, явно ожидая, что тот сейчас поклянётся больше не причинять вреда женщине, и так уже пострадавшей от его жестоких игр. Увы, как же он ошибся в своих расчётах.
— Ну и кто теперь ревнует? — презрительно бросил Ро. — Очнись, чудик. Василиса — это вовсе не твоя ведьмочка, и у тебя нет на неё никаких прав. Лучше отпусти её по-хорошему, иначе я сам с тобой разберусь, и на этот раз дело не ограничится пыточным марафоном. Я просто избавлюсь от тебя раз и навсегда.
— Угрозы, — Вран изобразил на своей физиономии мечтательную улыбку, — всё, как я люблю.
— Дружеское предупреждение, — возразил Ро. — Даю тебе время подумать до вечера, — он слез со стола и направился к двери. — А сейчас не обессудь, у меня дела.
— Знаю я ваши дела, — проворчал ему в спину Вран, — хотите угробить ещё одного игрока.
От его слов ратава-корги застыл с поднятой ногой, как будто сталкер произнёс парализующее заклинание. Впрочем, паралич длился недолго, статуя ожила и развернулась всем телом к связанному пленнику. Пару секунд Ро с подозрением изучал его мрачную физиономию, а потом вернулся на своё место у Василисиного стола.
— Ты выбрал не лучшее время, чтобы хвастаться своей осведомлённостью, сталкер, — в голосе ратава-корги прозвучала откровенная угроза. — Что тебе об этом известно?
— Ей не пройти барьер, — уверенно заявил Вран, даже не сделав попытки отрицать, что знает о планах горе-экспериментаторов. — Я просканировал спектр вибраций её сознания и могу точно утверждать, что это не эксперимент, а убийство.
— Смахивает на оскорбление, не находишь? — брови Ро сошлись над переносицей, демонстрируя крайнюю степень раздражения. — С чего ты взял, что я не проверю спектр нашей подопытной, прежде чем вести её через барьер?
— А пятерых её предшественников ты тоже проверял? — презрительно усмехнулся Вран. — Ну и как? Помогло?
— Ладно, признаю, я облажался, — Ро покладисто кивнул, — правда,