через барьер, и он тебе хорошо известен. Всем сталкерам о нём рассказывают во время обучения.
— Ты же говоришь не о замещении? — ошарашенно пробормотал Танэр, уставившись на своего товарища по несчастью с таким ужасом, словно тот вдруг превратился в чёрта с рогами. — Да, именно об этом ты и говоришь, — прокомментировал он свои наблюдения. — Совсем спятил? Это же самоубийство, да к тому же голая теория.
— Согласен, никто на практике этот метод не проверял, — Вран не стал спорить с очевидным, — в основном, потому, что он, так сказать, одноразовый. Тан, правда, для меня так будет лучше, чем смотреть, как Василисино сознание мучительно распадается на части.
— Можно подумать, что у твоего сознания имеется какой-то специальный иммунитет, — саркастически заметил страж. — Думаешь, когда ты перекачаешь в неё всю свою силу, то просто растаешь как снежинка на ладошке? Чёрта с два, по сравнению с тем, что с тобой потом случится, все твои сталкерские приключения покажутся детской игрой. И этот кошмар будет тянуться очень долго.
— К счастью, в проявленной реальности ничто не длится вечно, — Вран горько улыбнулся, — в том числе и страдания.
Танэру понадобилось не более нескольких секунд, чтобы переварить его слова. Очень быстро ошарашенное выражение на лице стража сменилось непреклонной решимостью.
— Я не позволю тебе совершить самоубийство, — в его голосе явственно зазвучала сталь, — просто не оставлю им никакого выбора, кроме моей кандидатуры.
— Сам же слышал, этот Вен считает меня лучшим сталкером Аэрии, — насмешливо отозвался Вран.
— Это пока он не в курсе, что ты до сих пор под кайфом, — Танэр опустил взгляд в пол, словно ему было стыдно за своё коварство. — Достаточно внимательно присмотреться к твоим расширенным зрачкам, чтобы больше не сомневаться в выборе.
Напряжение, повисшее после этих слов над головами пленников, было таким плотным, что казалось, будто его можно потрогать руками. Танэр так и стоял с опущенной головой, как бы отказываясь от дальнейших обсуждений, зато Вран буквально впился взглядом в несговорчивого стража.
— Если ты угробишь Василису, — наконец процедил он, — то отправишься вслед за ней, как только я смогу до тебя добраться.
— Ты блефуешь, — отрешённо пробормотал Танэр, — я никогда не поверю, что сталкер способен из мести уничтожить своего товарища.
— А ты подними голову и посмотри в мои расширенные зрачки, — в голосе Врана прозвучала такая неприкрытая угроза, что страж не выдержал и покорно выполнил его распоряжение. — Ну как, ты всё ещё уверен, что я блефую? — глумливо поинтересовался сталкер.
— Да какого чёрта, — Танэр нецензурно выругался, — Кто я такой, в конце концов, чтобы спасать безумца от него самого?
Глава 25
Подвальные помещения стационарной базы спас службы произвели на Врана сильное впечатление, на поверку они оказались натуральными катакомбами. Правда до подвалов замка Гилмор им всё-таки было далеко, но для городской застройки владения Танэра были просто уникальны. Спускаясь по узким крутым ступенькам под землю, Вран невольно задумался над реальным назначением этих подвалов. Неужели начальство спасателей действительно предполагало содержать в них заключённых? Вначале эта мысль показалась ему абсурдной, но потом он вспомнил, как когда-то сам угрожал Ро пожизненным заключением в каземате своего замка, и ему сделалось не по себе. Скорей всего, подобные помещения имелись и в Аэрии, только никто этого не афишировал.
Войдя в подвал, выбранный ратава-корги для эксперимента, Вран даже не сразу увидел Василису, поскольку та забилась в самый дальний угол и цветом лица ничем не отличалась от стенки, которую белили, наверное, не ранее начала века. Вид у подопытной мышки был откровенно жалкий. Грязная и местами разорванная одежда, спутанная копна волос, распухшие губы и вишенкой на торте — глубокая ссадина на лбу. Картину маслом довершали стальные браслеты наручников на её запястьях. Зато глаза Василисы оставались сухими и горели эдаким боевым задором. Похоже, агрессорам так и не удалось подавить её дух сопротивления, а вот в том, что эта бойкая барышня оставила им на память парочку синяков и ссадин, Вран даже не сомневался.
Едва он переступил порог, как в глазах пленницы заметалась уже знакомая из предыдущего опыта их общения волна паники, и сталкер приготовился к очень тяжёлому разговору. Как ни странно, на этот раз Василисе довольно быстро удалось загнать свои инстинкты под плинтус, и вместо паники, её взгляд наполнился раскаянием. Ну ещё бы ей было ни раскаиваться, когда из-за её глупости и упрямства так лихо спланированная Враном спасательная операция пошла коту под хвост. По большому счёту, своим побегом она подписала ему смертный приговор.
— Ты же мне обещала не покидать убежища, — уныло проворчал сталкер, подходя к съёжившейся в углу беглянке. — Ну чего тебя потянуло на подвиги?
— Это конец? — обречённо прошептала та, глядя на Врана умоляющими глазами, словно он был волшебником из страны Оз.
Для того, чтобы понять, что дело совсем плохо, не нужно было быть волшебником, даже просто наблюдательный человек легко заметил бы, что несчастная женщина уже потеряла надежду на спасение и, прекратив сопротивление, медленно погружалась в пучину отчаяния. Как нетрудно догадаться, то был далеко не лучший настрой для встречи с барьером, и Вран незамедлительно приступил к привычной сталкерской работе — приведению психики клиента в приемлемое состояние. Для начала он обернулся к стоящему за его спиной Госеру и принялся распоряжаться с таким уверенным видом, словно был главой ратава-корги.
— Снимите с нас наручники и отвалите подальше к двери, оба, — его слова прозвучали приказом, не подлежащим обсуждению, и Госер по инерции потянулся к карману, где у него, по всей видимости, лежали ключи от наручников.
— Чем тебе могут помешать наручники? — вовремя вмешался Вен.
— А ты не видишь, что происходит с Василисой? — Вран бросил на него укоризненный взгляд. — В таком состоянии ей даже приближаться к барьеру противопоказано. Сначала её нужно успокоить, а для этого мне придётся взять её за руки. Да не дрейфь, у вас же есть пистолеты, — подбодрил он засомневавшегося ратава-корги, — к тому же я ведь дал слово, что выполню свою работу, и я её выполню, можешь не сомневаться. Василиса теперь является моим клиентом, а потому я сделаю всё для её безопасности.
Немного поворчав, экспериментаторы всё же решились освободить пленников, и Вран действительно взял свою свежеиспечённую клиентку за руки.
— Всё будет хорошо, — проникновенно произнёс он, глядя ей в глаза, — только доверься мне, и я сумею провести тебя через барьер.
Тембр голоса сталкера почти незаметно изменился, наполнился непривычными обертонами и, казалось, обрёл способность проникать напрямую в сознание, минуя логические центры ума. Для непосвящённого этот фокус