Тор протянул монаху вытащенный из-за пазухи лист бересты, исчерченный рунами. Руны выведены были кровью, ставшей со временем черно-коричневой.
— Просто подожги это, и я приду на огонь, который различим в любой тьме и в любом тумане… Ну, прощай.
Аса-Top встал и ушёл куда-то в темноту.
— …Я проснулся, а береста в руке! — хриплым шёпотом говорил отец Целестин Торину рано утром. Конунг держал в руках кусок бересты, внимательно рассматривая рунический рисунок, над которым главенствовал знак «тейваз».
— И ко мне он приходил, — сознался Торин. — И к Видгниру. Считай, всё то же самое сказал, но вот почему только тебе подарок сделал? Да, похоже, очень многое от нас зависит, если один из богов путь нам указывает да, наверно, от чудищ морских сохраняет, а другой помощь сулит в трудный час…
Землю в тот день высматривали с двойным вниманием. Около полудня на севере и вправду показалась узкая тёмная чёрточка, но чёрный плавник не останавливался, следуя теперь точно на запад. Понятно, что поворачивать к земле не стали.
Ветер вдруг усилился, и кнар, взлетая и падая меж волн, стремительно пробирался через разыгравшееся море. Волнение утихло, только когда солнце успело пробежать значительную часть дневного круга, и тогда же…
— Вижу берег! — заорал с носовой палубы Гунтер. — Прямо впереди!
Дружина ответила торжествующим ревом. Всё! Полтора месяца трудов закончены. Рядом земля, где, возможно, живут родичи-викинги, где можно охотиться, есть вода и дрова для костров! Ура! Слава конунгу!
Монах не был настроен так оптимистично. Очень его насторожили предупреждения Тора минувшей ночью. Опять этот таинственный и, похоже, очень нехороший Вендихо, нагнанный волшбой туман… Племена дикарей, которые он себе подчинил. Ох, не к добру это. Сейчас, впрочем, задача одна — найти селение Хейдрека Рыжебородого и скорее оказаться за его оградой. Нет, молодцы Асгардские боги, что предупредили Хейдрека. Не в лесу хоть ночевать.
Точно, не в лесу. Ещё одну ночь предстояло провести на «Звезде Запада», потому что вблизи неизвестного побережья оказались только к вечеру. На деле это был ещё не материк, а большая группа разбросанных на расстоянии одной-двух лиг друг от друга островов, поросших густым лесом. Чёрно-белый проводник уверенно вёл за собой корабль, лавируя между большими и малыми клочками суши до темноты, а затем на носу кнара пришлось снова зажечь факелы — Ньёрд не желал останавливаться. Отец Целестин охал, предсказывая, что свет привлечёт недругов, но Торин отмахнулся от него, как от назойливой мухи:
— Отобьёмся. И Хейдрек должен быть уже недалеко.
Хлопал наверху парус, булькала под рулевым веслом вода — она здесь была очень спокойная и уже на такая чистая, как в океане. Круг факельного света то и дело выхватывал плавающие брёвна, ветки, иногда встречались травяные лохмотья, — отец Целестин решил, что где-то должно быть устье крупной реки. Хёрд на случай непредвиденный вооружился, по бортам Торин расставил наблюдателей — вдруг где огонёк мелькнёт.
Острова минули, когда зашла Звезда Сил, в честь которой нарекли имя ладье конунга Вадхейма. В лунном свете все увидели, что глубоко на север вдаётся широкий залив, и тогда кит-убийца, высунув голову из воды, пискнул, нырнул и двинулся к западному берегу залива. Торин потянул руль на себя, тоже взяв правее. Через некоторое время мимо проплыл длинный и узкий остров, тянувшийся с севера на юг около лиги. Обойдя его с северного края, «Звезда Запада» и её провожатый к первому рассветному зареву упёрлись в низкий берег, усеянный валунами. Не доходя до него трёхсот локтей, Ньёрд развернулся, вынырнул у кормы корабля, ещё раз чирикнул коротко и утвердительно, а затем исчез.
— Спасибо! — крикнул было Торин, но только круги расходились на месте, где только что темнел в прозрачной воде силуэт покровителя мореплавателей. Ньёрд, выполнив приказ Князя Асов, ушёл, оставив вадхеймцев один на один с таинственной землёй.
Видгнир стоял рядом с дядей, смотря на темневшую полосу деревьев, сплошь покрывавших берег, и монах, случайно обративший взгляд на своего воспитанника, похолодел: «Опять!» На сей раз золотистый свет лишь ненадолго окутал волосы Видгнира, что в предрассветной полутьме казались серыми, и сгинул. Только в глубине глаз остались тёплые искры.
— Я чувствую тут Силу, — прошептал Видгнир. — Она недалеко, там, в лесах. Очень страшная и злая сила. А за ней ещё одна. Какая — не пойму. Точнее, не выразить. Скорее всего она безразлична ко всему сущему. И она угасает…
У монаха мурашки по спине пробежали. Сейчас, в это очень странное время суток, когда уже и не ночь, но ещё и не утро — кажется, древние называли это Часом Быка, — такие пророчества звучали очень и очень жутко.
— Свернуть парус, якоря в воду! — Торин озабоченно посмотрел на Видгнира, который стоял как в параличе, и решил сначала дать людям поспать, а уже потом…
Промерив багром глубину, Олаф, багровея от натуги, спихнул за борт тяжеленный якорь, ушедший в воду странно беззвучно. Снорри, Гунтер и Эрик сделали то же самое на носу, а остальные поднимали к верхней перекладине мачты бело-синий парус. Когда всё было сделано, Торин поставил четверых дружинных сторожить и, сказав всем отдыхать, улёгся сам.
Утро вечера мудренее. Впрочем, вот оно, утро-то…
Небеса над Атлантикой стали из чёрных фиолетовыми, а у самой кромки вод золотистыми, в мутно-серых разводах. Отец Целестин бросил последний перед сном взгляд на восток, к океану, обомлел и едва не полетел с палубы от удивления и восхищения.
Там, на восходе, лежали страны его юности, мир древних цивилизаций и новых королевств, колыбель и могила многих мировых религий, очаг, в котором выплавилось человечество. Там была Европа, Италия. Рим. Вадхейм. И оттуда запуганному донельзя всем случившимся в последнее время доброму толстяку-бенедиктинцу пришло странное знамение. Яркий зелёный луч, подобный сверканию изумрудов чистейшей воды, пронзил рассветное небо, рассеявшись только в черноте его западного края. Чувство было такое, словно из радуги вырвали самую насыщенную цветом её часть, добавили туда зелени луговой травы после дождя, цвет молодого вина и буйную радость тропических лесов. Цвет надежды рассёк надвое быстро наливающееся розовым небо на восходе.
— Зелёный луч, — раздался сзади голос Видгнира. — Добрый знак нам послан. Помнишь, ты когда-то рассказывал мне, что сие происходит оттого, что лучи солнца проходят сквозь воды моря и оно отдаёт им свои краски?
— Помню, — зачарованно ответил монах, не отрываясь глядя в небо над океаном. И в самом деле, что-то такое было.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});