Читать интересную книгу Шпион судьбу не выбирает - Игорь Атаманенко

Нет, так ни Мальвина, ни кто другой не поступил бы… Так, идем дальше!

Да, поведение Савари свидетельствует о том, что она отказалась обсудить затронутую Пороховщиковым тему, но почему? Скорее всего Савари не была готова к такому повороту событий, то есть рассказ Пороховщикова о допуске к секретам застал ее врасплох и она попросту не знала, как на него отреагировать. И тогда прикинулась ветошью, недотепой, которой невдомек «что такое допуск». Что ж, с ролью она справилась на «отлично»! Ну да, она же училась во ВГИКе…

Реакция Савари на «мозговую атаку» Пороховщикова свидетельствует скорее о промахе ее оператора — он не мог подготовить свою агентессу к сделанному нами ходу. Еще бы! У нас ведь — «белые», мы ходили первыми и пытались навязать свою игру… Прямо скажу: получилось не очень! Ну, что ж, пусть те, кто стоят за Савари, теперь делают ответный ход, а мы будем… «посмотреть».

В общем, Казаченко, слушай резюме: отсутствие мгновенного результата — тоже результат! Как и отсутствие английских фото в альбоме — тоже отображение действительности… Подождем, какой ход сделают «черные»! Хотя времени для ожидания не осталось совсем…»

Олег включил настольную лампу и продолжил знакомиться с отчетом.

«Я выразил удивление, что в Москве не сумел встретиться ни с Костей, ни с его женой Оксаной. На что Мальвина ответила, что Оксана сейчас отдыхает у свекрови в Майкопе, а Костя бороздит просторы Мирового океана. На мое недоумение, как это Костя решился отбыть в турпоездку без любимой жены, Мальвина коротко ответила:

«Просто решил отвлечься, заодно и деньжат срубить толику».

Я тут же поинтересовался, как Косте удалось получить разрешение на поездку у руководства Госплана? На что Мальвина сказала:

«А это — его проблемы… У него своя жизнь, у нас с Вадимом — своя… Скоро мы тебя и Константина к себе пригласим… на крестины! Вот встретишься с ним — все и узнаешь…»

Вслед за этим Мальвина пригласила нас с Вадимом к столу. За ужином я, чтобы не вызывать подозрений у супругов своими расспросами, не стал настаивать и выяснять, где находится Костя и что это за крестины, на которые мы будем приглашены, а сама Мальвина к этой теме больше не возвращалась…

Надо отметить, что весь вечер Вадим по большей части молчал, наблюдая за мной и женой со стороны. Лишь когда мы на несколько минут остались одни (Мальвина на кухне мыла посуду), он безо всякого перехода вдруг спросил меня:

«Павел, ты, случайно, не знаешь приятеля Мальвины по имени Поль? Она с ним познакомилась в Москве, когда он работал шофером в посольстве Франции».

Я сделал вид, что пытаюсь вспомнить, кто такой этот Поль. Чтобы помочь мне, Вадим пояснил, что Поль — негр, выходец из бывшей французской колонии — Центральноафриканской республики. Сейчас он — гражданин Франции и, якобы, преуспевающий бизнесмен. Мальвина, перебравшись в Париж, до того как начала преподавать в лицее Сен-Филипп, некоторое время работала в его магазине африканских сувениров, которые пользуются сумасшедшим спросом у туристов, особенно у американцев…

Мне пришлось признаться, что с Полем я не знаком. Но я поинтересовался, чем так обеспокоен Вадим. Он ответил, даже не пытаясь скрыть досаду:

«Павел, я поверил в тебя, поэтому скажу тебе как мужик мужику. Я физически не могу быть отцом ребенка, которого ждет Мальвина, на чьи крестины она собирается пригласить тебя и Костю. Согласно анализам я не могу иметь детей, ну, ты понимаешь, грехи молодости, недолеченный триппер и т. д. По моему твердому убеждению, отцом ребенка может быть Поль, так как у него с моей женой какие-то шашни. Я подозреваю, что она тайно встречается с ним. Все мои попытки прояснить ситуацию ни к чему не привели — Мальвина категорически отрицает свою связь с негром, ссылаясь на то, что уже давно не работает в его магазине. А меня обвиняет в патологической ревности. В общем, если она родит, а от Поля можно родить только негритенка, я с ней расстанусь!

Появление Мальвины не позволило мне выслушать откровения Вадима до конца…»

Казаченко был так увлечен повествованием, что вздрогнул от неожиданности, когда зазвонил телефон прямой связи с Карповым.

— Слушаю, товарищ генерал-майор! Да, иду…

Карпов встретил Казаченко, расхаживая по-кошачьи мягко по ворсистому ковру, устилавшему кабинет.

— По глазам вижу — есть новости… Почему не звонишь, не заходишь?

— Да вот, Леонтий Алексеевич, я только что вернулся с встречи с Пороховщиковым… Знакомился с его отчетом о поездке… Как вы и предполагали, моя задумка о предоставлении Павлу допуска к секретным материалам впечатления на Мальвину не произвела. Во всяком случае, своим поведением и репликами она демонстрировала равнодушие к этой теме… Но повезло с другим… Савари обмолвилась о месте пребывания брата!

— И где он?

— Болтается по морям-океанам…

— Вот-те, раз! — вырвалось у Карпова. — Как ему удалось?! Из заведующего сектором Госплана — в мореходы? Это что, ход конем? Так, — генерал взглянул на настенный календарь, — сегодня 14 июля… Немедленно разошли во все инстанции, направляющие специалистов в морские загранкомандировки, срочные запросы. Срок исполнения — три дня! Уж не бежать ли он собрался, как считаешь, Олег Юрьевич?

— Конечно, чужая психика — потемки. Но, учитывая его привязанность к жене и к ребенку, считаю это маловероятным… Полагаю, он отдает себе отчет, что в наших силах взять их под плотную опеку, даже под домашний арест и никуда не выпустить… Думаю, что без них он никуда не побежит… Скорее всего «Вешний» пытается зарабатывать деньги на прежнем поприще — на шпионаже, но в новой ипостаси…

— Тогда в море он вышел с пустыми карманами… — генерал подмигнул Олегу и удовлетворенно потер руки. — И вот почему. По согласованию с Юрием Владимировичем, я распорядился отправить тестя «Вешнего», генерал-майора Тищенко, в отпуск, а заодно провести негласную инвентаризацию в его сейфе на предмет выяснения, с какими секретными документами он работал в последнее время. Так вот. Фотопленка, так удачно попавшая нам в руки, — зеркальное отражение тех документов особой важности, с которыми последние два месяца работал Тищенко… Пока не ясно, делал ли зятек фотокопии по его заданию, или этот горе-генерал, ничтоже сумняшеся, таскает секретные документы домой, чтобы там работать с ними… Я склоняюсь к мысли, что имеет место преступная беспечность Тищенко. Ну, а «Вешний» этим пользуется и переснимает документы… Как бы там ни было, брат и сестра работают в связке. Причем независимо от того, верховодит ли тандемом Тищенко, или они используют его втемную. Это еще предстоит выяснить. Главное сейчас — «Вешний» и его местопребывание! Ты, Олег Юрьевич, должен добыть его из-под земли… Отставить! Коль скоро он бороздит Мировой океан — достать его из-под воды! Срок, как я уже сказал, — три дня!

Заметив, что Казаченко собирается что-то сказать, Карпов, подобрев, участливо спросил:

— Что-то еще?

— Да, Леонтий Алексеевич. Не дают мне покоя исчезнувшие из альбома фотографии Савари, сделанные во время ее пребывания в Англии… Не пытается ли она таким образом по чьему-то указанию скрыть свою связь с англичанами?

— Что за фотографии?

Казаченко в двух словах пояснил суть своей озабоченности.

— Вот я и думаю, Леонтий Алексеевич, не пытается ли она замести «английский след»? Не указывает ли исчезновение фото на то, что она работает на Туманный Альбион?

Карпов в задумчивости прошелся по кабинету и, остановившись напротив Олега, с расстановкой произнес:

— По большому счету, на нынешнем этапе, с кем она связана и на кого работает, для нас принципиального значения не имеет. Главное, она — враг и работает против нас! С другой стороны, почему бы не допустить, что по указанию именно своих французских операторов она убрала из альбома английские фото?..

Ты недооцениваешь изворотливость спецслужб Пятой республики. Теоретически может быть и так: чтобы бросить тень на англичан и заодно отвести подозрения от себя, от своей связи с Савари, именно французы дали ей, своей агентессе, указание убрать из альбома английские фото. Что она и сделала накануне визита Пороховщикова. И тогда мы начнем действовать так, как того хотят французские спецслужбы — начнем разрабатывать «английскую версию». А в это время «лягушатники», посмеиваясь в кулачок, будут в тиши наблюдать за нашими потугами вывести на чистую воду англичан. То есть, другими словами, французы хотят замкнуть нас на «негодный объект». Мы, прорабатывая «английскую версию», растратим массу сил, потеряем темп и окажемся в цейтноте, а французы тем временем будут преспокойненько таскать рыбку из мутной воды.