– Доставайте, только осторожно.
– Мне можно ее прочесть?
– Попытайтесь. Впрочем, это шифр. Боюсь, мне вновь понадобится помощь ваших слуг.
Виолетта покачала головой.
– Скоро они потребуют у вас жалованье, лейтенант, – рыжеволосая сиделка решительно отложила в сторону тонкий листок. – Прежде чем мы продолжим с политикой, займемся вами. Время принимать лекарства и делать перевязку.
– Предлагаю совместить, – поморщившись, предложил де Фобер. – По крайней мере, одно отвлекает от другого.
– Если вам так легче, совмещайте, – мадемуазель де Лажуа тщательно вымыла руки и принялась за очистку раны.
– Где кукольник? – выдохнул Эме, от боли комкая простыню.
– В погребе. И, честно говоря, этот человек не очень похож на злодея.
– Что он говорит про «Мазарини»?
– Кто-то из монахов в Нуази развлекается тем, что мастерит кукол, обладающих портретным сходством с реальными особами. Труппа покупает эти безделицы за копейки у нашего общего знакомого, потом продает в Париже. Бедняга говорит, что нынче у парижан в моде кукла кардинала, – Виолетта усмехнулась. – Наверное, они окунают ее в ночной горшок каждый раз, когда выходит новый указ о повышении налогов.
– Имя мастера, кукольник, конечно, не знает.
– Нет. И мне кажется, этот актер не лжет.
Лейтенант стоически проглотил очередной стон. Сосредоточиться на расспросах, когда в глазах темнеет от дурноты, не так-то просто.
– Если вы геройствуете, чтобы произвести на меня впечатление, – ярко-зеленые глаза взглянули на мужчину с легким укором, – в этом, заверяю, нет необходимости. Хочется кричать – кричите, не стесняйтесь.
– Мне хочется, чтобы вы послали человека в Пале Кардиналь. Вместе с куклой и запиской. Ключ от шифра – книга о соколиной охоте, она в моем флигеле на улице Святой Анны. Капитан де Кавуа знает, где это.
– Мой верный Жак только что вернулся из Парижа. И ему сразу же придется ехать обратно, – Виолетта ободряюще улыбнулась Эме и затянула повязку. Раненый невольно охнул. – Все, самое неприятное уже позади. Между прочим, я совсем забыла вам сказать. У меня есть новости из Лувра. Королева находится в безопасности, и ее ночное приключение теперь не более чем досадное воспоминание.
– А аббат де Линь?
– Надеюсь, он уже в Нуази. Так что, если вы имеете желание встретиться со священником…
Де Фобер подозрительно покосился на наивно-невозмутимое личико девушки.
– Это было бы очень кстати, – признал он.
Глава 24
Поцелуй
Пожелание лейтенанта было исполнено тотчас. В Нуази направился гонец.
Андре появился в трактире спустя полтора часа. Вид у него был больной и невыспавшийся. Ни улыбки на устах, ни привычного напускного легкомыслия, свойственного аббату, Эме на сей раз не заметил. К тому же, для приятного разнообразия, де Линь был облачен в строгий наряд духовного лица.
– Присаживайтесь, аббат, – пригласил де Фобер на правах хозяина. – Потолкуем. У вас есть время?
Андре усмехнулся одними уголками губ.
– Есть, господин лейтенант. Я, признаться, безумно рад тому, что меня ввели в заблуждение и с вами все в порядке… почти.
– Ага! – де Фобер принял более удобную позу. – Вы спешили принять исповедь у умирающего грешника?
Вот теперь глаза Андре сверкнули лукавыми искрами.
– Не стану отрицать, что у меня были определенные опасения на сей счет. Но вы везунчик, лейтенант. Или кто-то за вас очень сильно молится, или вы просто родились в рубашке. Я понимаю, что вам сейчас весьма несладко. Зато могу уверить со всей ответственностью – кардиналу Мазарини вы еще послужите. Вы не напоминаете кающегося грешника, который готовится предстать перед лицом Господа.
Аббат расправил смявшуюся манжету и принял прежний серьезный вид.
– Вы везунчик, Эме! – повторил он. – Ваши люди сегодня утром покинули аббатство, сопровождая господина Мазарини. Де Бофор и его подручные также уехали… Что до событий, которые вы и я уже не могли видеть, то там все получилось в точности по плану. Правда, Блез понял, что Мазарини не имеет смысла вести в отведенные ему апартаменты, ибо де Бофор в них уже побывал и обнаружил, что кардинала там нет. Герцог бегал по аббатству в совершенном бешенстве, расшвыривал все вокруг и наводил ужас на братию. Скандала не получилось только потому, что его сопровождал преподобный де Билодо. Я не знаю, как именно, но настоятелю удалось заставить де Бофора утихомириться. Моего отсутствия никто не заметил… Я доставил ее величество в Лувр.
– Спасибо, – сдержанно поблагодарил Эме.
– Это вам спасибо, лейтенант. Если бы не вы и не ваши люди…
Де Фобер вздохнул.
– Двое ваших остались на дороге. Подозреваю, не самые худшие, – Андре смотрел в потолок и машинально перебирал тонкими пальцами четки из черного дерева. – Еще один бедолага был убит прямо в церкви.
– Трюдо, – Эме перекрестился. – Мир его душе.
– Его похоронят в аббатстве, если не объявятся родные, которые захотят забрать тело… И еще. Никакой огласки это дело не получит. Сегодня утром после службы преподобный собрал всех нас и строго-настрого запретил распускать языки. Конечно, у настоятеля появилась масса вопросов, на которые он хотел бы знать точные ответы. Например, про комнату за органом, где было устроено любовное гнездышко. Де Бофор не нашел ничего лучше, чем привести его туда. Преподобный в шоке. Наше аббатство славится строгими нравами и четким соблюдением устава. А тут… выстрелы среди ночи, убитый в церкви гвардеец, герцог де Бофор с глазами бешеной кошки, который врывается в кельи и кричит богохульства… К счастью, многие спали сном праведников и ничего не слышали. Я вас хотя бы чуть-чуть успокоил, лейтенант? Вы не собираетесь на тот свет, но волноваться вам вредно…
Раненый хмыкнул. Что греха таить, немного презрительно.
– Ваше аббатство славится строгими нравами и четким соблюдением устава? Де Линь, вы, часом, не иезуит?
Андре нахмурился.
– Я запамятовал, что вы недолюбливаете священников, лейтенант.
– Хотите знать почему? Они слишком много лгут. Даже тогда, когда в этом нет необходимости. Просто по привычке. Раз уж мне не суждено исповедоваться, может, поговорим о вас? Как так получилось, что герцогиня де Лонгвиль пряталась за пологом вашей кровати в тот момент, когда ее величество и его преосвященство почтили вашу келью своим присутствием?
Скулы викария побелели.
– Я не обязан давать отчет…
– Конечно, нет. Так же как я не обязан собирать и трепетно хранить ваши секреты! Анна-Женевьева видела королеву и кардинала. Знаете, кого особенно не любят сильные мира сего? Правильно, случайных свидетелей их тайн.