Потом он добавил, что в той сделке они были только посредниками и что роботы перепроданы в Сектор Кита. Мне показалось, что произнесено это было не столь уверенно.
— Я не стал просить его назвать покупателя, — комментировал Гроссман, — это было бы неосторожно.
К предложению Гроссмана совместно провести маркетинговое исследование Фиш отнесся прохладно. Он подчеркнул, что сделка была разовой, в скидках и прочих льготах они не нуждаются. На записи послышался еще какой-то голос, кажется, женский. Я вопросительно посмотрел на Гроссмана.
— Секретарша, — пояснил он, нажав «паузу», — доложила ему, что билет до Терминала для него заказан. Фиш здорово разозлился на нее за то, что она докладывала по громкой связи. Я сделал вывод, что его отъезд имеет отношение к тем вопросам, которые я ему задавал. Возможно, у него запланирована встреча с посредником. Поэтому я решил за ним проследить.
— Разумно. Давайте теперь дослушаем.
— Там больше нет ничего интересного.
И действительно: оборвав секретаршу, Фиш начал выставлять Гроссмана из кабинета, тот что-то лепетал про скидки, маркетинг и индивидуальный подход. Нетрудно было догадаться, что «индивидуальный подход» означал взятку. Хлопнула дверь, они оба вышли из кабинета. Две секунды спустя появилось изображение фишевских ботинок, их я уже видел. Гроссман нажал «стоп». Я спросил:
— Он заметил вас во время слежки?
— Кажется, нет. Я был очень осторожен, летел эконом-классом, из каюты не выходил. Он не должен был меня заметить.
— Тем не менее, он знает вас в лицо. Поэтому вам лучше оставаться где-нибудь поблизости от камеры хранения, вы дадите мне знать, если он явится за багажом. Я тем временем поброжу по Терминалу. Надеюсь, я его узнаю.
— Хорошо, — подумав, согласился Гроссман. — На записи этого не видно, но у него небольшой шрам на левой щеке возле подбородка. Ходит вразвалку, и прежде чем пожать кому-нибудь руку, скребет ногтями запястья. — Следовательно, его не однажды арестовывали. В наручниках чешутся запястья, а чесать их очень неудобно.
— В самом деле?
— Шучу. Но по этим признакам уже можно восстановить код его ДНК. Не беспокойтесь, никуда он от нас не денется.
Ничего не ответив, Гроссман встал и пошел к выходу. Я вышел следом и направился к коридору, ведущему к служебной лестнице.
В секции, где размещались службы, управлявшие движением грузов, мне сказали, что господин Фиш проследовал к грузовым стыковочным узлам. Я направился туда. Фиша я узнал без труда: полный комплект конечностей, из которых пара верхних использовалась для взаимного почесывания. Он стоял возле шестого узла и беседовал с типом в рабочем комбинезоне. Над люком горел красный сигнал, это означало, что корабль еще не причалил. Я вернулся к диспетчерам и стал прохаживаться от информационного табло до дверей в коммерческий отдел и обратно. Когда меня спрашивали, что я тут делаю, я отвечал, что собираюсь оплатить арендованные полтора куба «хранения». Где-то с полчаса эта отговорка мне помогала, потом народ стал интересоваться, что мне мешает зайти в коммерческий отдел и произвести оплату. Мне ничего не оставалось, как расстаться с пятью сотнями. Не успел я убрать кредитку обратно в портмоне, как напротив цифры шесть на табло появился номер борта: 9088, название перевозчика: «Транскарго» и маршрут: Терминал Эрмы — Ло. Старт чрез три с половиной часа.
Что делать бытовым роботам на Ло? Пыль подметать? Собирать упавшие метеориты? И вообще, позволяет ли закон им там находиться? Спросить было не у кого. У того типа, который маячил в противоположном конце секции и буквально буравил меня глазами, я не спросил бы и который час. Мужчина был одет в поношенный гражданский костюм, жевал жвачку и держал руки за спиной. Цилиндрическая голова с красным лицом просилась в нишу из-под огнетушителя, которая находилась как раз над его правым плечом. Никто не спрашивал его, что он тут делает. Я поспешил поскорее убраться.
— Я чувствовал, что что-то здесь не так, — сказал Гроссман, получив от меня полный отчет. Среди прочего я сообщил ему, какой груз Фиш собрался перевезти на Ло, и не забыл добавить, что информация обошлась мне в пять сотен.
— Почему так дорого?
— А сколько вам стоила поездка на Эрму?
— Ладно, я не торгуюсь. У вас есть какие-нибудь версии, зачем «Комстарт» завозит роботов на Ло?
— Ни единой. Придется нам туда лететь. Пойду, узнаю, не возьмут ли нас на борт девяносто-восемьдесят восемь…
— Ни в коем случае, — запротестовал Гроссман, — я не хочу сталкиваться с Фишем. Полетим следующим рейсом.
— Вряд ли на Ло летают по расписанию. Неизвестно, сколько дней мы проторчим здесь, прежде чем найдем попутный транспорт.
— Зачем нам попутный? Наймем любого, кто согласится вылететь сейчас же. Окажемся на Ло еще раньше Фиша.
— Ого! Я забыл, с кем имею дело. Раз мы решили не мелочиться, я не стану сдавать билет до Эрмы. Даже зарегистрируюсь, тем более что регистрация начнется всего через двадцать минут. Это будет правильно с точки зрения конспирации.
— Нет уж, сдайте, — потребовал скупердяй Гроссман.
Пилоты, промышляющие частным извозом, толкутся около билетных автоматов. Если бы не они, в кассовом зале было бы совсем пусто, так как пассажиры, как правило, заказывают билеты заранее. В кои веки, я не был ограничен в средствах. Большинство пилотов настаивало на том, чтобы, кроме нас, взять еще пассажиров до Эрмы, а по дороге сделать промежуточную посадку на Ло. Гроссман отказался, и я его поддержал. Наконец, мы нашли, что искали: небольшой скоростной корабль, стартуем через час, полетим только мы — при условии (пилот на этом настаивал), что больше не найдется желающих лететь на Ло.
— Кому она сдалась! — воскликнул Гроссман и дал добро на сделку.
Оставшийся час мы потратили весьма плодотворно. Во-первых, мы нашли локус с эрмскими законами и изучили те из них, что относятся к роботам. Если понимать закон о роботах буквально, то граница использования роботов представляла собой сферу с центром в Эрме и проходящую через орбиту Ло. Нельзя сказать, что все граждане Эрмы поддерживают установленный законом запрет. Судя по последним опросам, население разделилось примерно поровну — разница между количеством тех, кто «за» и тех, кто «против», не превышала погрешности измерения. Одной пятой опрошенных было вообще все равно. Меня осенило:
— Получается, что роботы не запрещены на «той стороне» Ло.
— «Та сторона», — возразил Гроссман, — есть у Луны и у вашей Сапфо. Не факт, что Ло повернута к Эрме всегда одной стороной.
От законов мы перешли к космографии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});